Бросив прощальный взгляд на члена адвокатской коллегии, я забрал Фреда, пошел вместе с ним к машине и отвез за угол. Тут я затормозил у обочины и потребовал:

— Рассказывай, как было?

Фред запротестовал:

— Сперва остановимся в таком месте, откуда можно видеть...

— Он продрыхнет еще несколько часов. Выкладывай, дорогой!

— Ну, в общем, я за ним следил...

— Из «Санторетти» он вышел вместе со своей компаньонкой?

— Да, в двадцать три часа. Они пешком добрались до Ленсингтона. Я шел следом, Саул ехал на автобусе. Затем Дэйвис усадил дамочку в такси, и Саул двинул за ней. А мой красавчик стоял и глядел, как машина удаляется по направлению к центру, пока она совсем не скрылась. Потом повернулся и зашагал на юг, будто забыл что-то во Флориде. Настоящий жираф! Я чуть не бегом за ним поспевал. Этот болван явно чесал на Шестую улицу.

— Ладно, мы его предупредим, чтобы впредь такого не было. Представляю, какие муки ты перенес. Опусти, пожалуйста, эти подробности, я просто не в состоянии их выслушивать!

— Ну да, зубоскальничать ты, конечно, мастер! На Пятой улице он завалился не то в бар, не то в ресторанчик под названием «Белмен». Я знаком там с одним барменом. Вот, значит, переждал немного на улице и тоже вошел в зал. За стойкой как раз был мой приятель Сэм. Я взял себе выпить и чуток с ним потрепался. Мой подопечный нагружался рядом за столиком. Минут за десять высаживал стакан, ставил на стол и требовал повторить. И так — часа полтора. Сэм уже начал хмуриться, ну я и спроси, кто он такой... Кстати, на все эти порции и полпорции у меня дуриком ушли два доллара шестьдесят центов.

— Могу поспорить, что так оно и было... Только тебе придется подождать, пока Вульф не проверит твой счет, но, по правде говоря, я бы его всерьез не принял.

— Эй, Арчи, ты что мелешь?

— Ладно, давай закругляйся.

— А с чего ты так заважничал? Тоже мне начальство! Сэм сказал, что этот тип постоянно к ним шляется, но иной раз перебирает. Фамилия его Даусон и живет он где-то поблизости. За последние два года Сэму несколько раз приходилось вытуривать его на такси.

Так вот, в конце концов, «Даусон» свалился бесповоротно. Сперва мы с Сэмом попытались привести его в чувство, но потом плюнули и решили отвезти домой. Я взял это на себя, и Сэм назвал меня настоящим другом и всем таким прочим. По лестнице надо было тащить его волоком, а он оказался до того тяжелым, что я чуть не бросил мерзавца прямо на ступеньках.

— Саул говорил, он сухощавый.

— Саул его наверх не волочил. В общем, здесь мы оказались в четверть шестого. Я снял с него штаны и ботинки, уселся рядом и начал думать. Во-первых, о том, зачем в такую рань вытаскивать тебя из постели? Ведь ты по утрам любишь...

— Итак, ты вздремнул, а потом принялся трезвонить: «SOS, Арчи...»

— И вовсе я не спал.

— Знаешь, по-моему, шефу все-таки следует заплатить за твои порции и полпорции, тогда мы наконец выясним, сколько у тебя Сэмов-приятелей во всех барах города. Подожди, я скоро вернусь.

Я выскочил из машины, побежал за угол и из ближайшей аптеки позвонил.

— Алло,— сказал знакомый голос.

— Фриц, это Арчи. Нажми-ка зуммер в теплице.

— Мистера Вульфа там нет.

Я глянул на часы: три минуты одиннадцатого.

— О чем ты толкуешь? Он должен быть наверху!

— Да нет, Арчи, мистер Вульф уехал.

— Ты с ума сошел. Если он велел тебе так отвечать, то сейчас кого ты хочешь одурачить? Немедленно позвони на крышу!

— Арчи, уверяю тебя, это правда. Его вызвали по телефону, и он сразу ушел. Просил кое-что тебе передать. Подожди, я записал. Во-первых, Саул договорился, что Орри его сменит. Во-вторых, из-за твоего отсутствия хозяин был вынужден нанять такси. В-третьих, тебе надлежит отправиться на «седане» в резиденцию покойного мистера Хауторна, что на Шестьдесят седьмой улице.

—  А ты не разыгрываешь, Фриц?

— Клянусь богом, Арчи. Знаешь, у меня самого дыхание перехватило.

—- Охотно верю.

Я повесил трубку и вернулся к машине, в которой терпеливо торчал Фред.

— - Началась новая эра. Земля изменила свою орбиту и стала вращаться в другую сторону. Мистер Вульф выехал, из дому по делам.

— Да ну! Брехня!

— Ничего подобного. Фриц клялся господом богом. Вульф действительно уехал на такси. Значит, если ты...

— Что же такое творится, Арчи? Его или убьют, или...

— Будто я не знаю? Давай, возвращайся домой и досыпай. Твой приятель Дэйвис еще несколько часов продрыхнет. Если понадобишься, мы тебя известим.

— Но мистер Вульф...

— Я уже мчусь ему на выручку.

Он вылез из машины и, пока я разворачивался перед домом, обеспокоенно глядел на меня, сокрушенно качая головой. Лично я не очень тревожился, просто был слегка заинтригован.

В гараже я сменил «родстер», двухместный автомобиль с откидным верхом, на «седан» — машину с закрытым кузовом, описал круг и снова полетел на север.

Трезво поразмыслив, я пришел к выводу, что только плачевное состояние банковского счета могло заставить Вульфа нарушить раз и навсегда установленное правило самому не выезжать по делам. Но с другой стороны, я даже не догадывался, что временными финансовыми затруднениями он озабочен до такой степени!

И когда, поставив «седан» на улице, я шел к каменному дому Хауторнов, мне было искренно жаль Вульфа.

Поскольку у входа не толпились любопытные, газетные репортеры не пытались заглянуть в окна и фотографы не совали мне в физиономию свои камеры, я пришел к выводу, что Скиннер с Крамером еще не подняли общей тревоги.

От дворецкого, отворившего мне двери, за милю несло благовоспитанностью и обходительностью «слуги из хорошего дома».

Я сказал:

— Доброе утро, Джинс. Я лорд Гудвин. Если мистер Вульф добрался сюда живым, он должен меня ждать. Такой большой, толстый человек. Он здесь?

— Да, сэр.— Дворецкий пересек огромный холл и встал сбоку, пропуская меня вперед.— Сейчас я доложу миссис Данн и мистеру Вульфу о вашем приезде.

Я отпустил его величественным кивком головы, и он исчез.

Так вот почему Вульф примчался к ним, словно крапивник, строящий гнездо! Он уже считал, что гонорар у него в кармане, а когда денежки стали ускользать, решил их «заработать»! Говорят, нет худа без добра, но и добра без худа не бывает!

Я решительно отбросил в сторону подобные мысли и огляделся.

Несмотря на внушительные размеры, элегантность и старания соответствовать представительному дворецкому, жилище было не таким, в каком хотелось бы жить мне, если бы у меня умер дядюшка-миллионер. Чрезмерное количество стульев выглядело так, будто они расставлены для красоты, а не для того, чтобы на них сидеть. Единственной понравившейся мне вещью было мраморное изваяние женщины с протянутой рукой, которая, по-моему, старалась дотянуться до банного полотенца. Поскольку статуя находилась в углу, я подошел к ней поближе, дабы разглядеть как следует, и неожиданно почувствовал, что кто-то смотрит мне в затылок, хотя никаких шагов я не слышал.

Я повернулся на каблуках и убедился, что прав: в противоположном конце комнаты лицом ко мне стояла миссис Ноэль Хауторн. То есть, она бы стояла лицом, если бы оно просматривалось. На ней было длинное серое платье и вуаль того же серого цвета.

Она молчала и не двигалась.

Эта мерзкая тряпка вызывала во мне настоящую аллергию. Кто бы мог подумать, что вуали противопоказаны для моей нервной системы. Я хотел сказать «доброе утро, миссис Хауторн» с присущей мне вежливостью, но решил, что голос у меня прозвучит ненатурально. И не сказал ничего.

Простояв так около часу (в действительности, наверное, прошло секунд девять), она повернулась и исчезла за драпировками, совершенно неслышно ступая по толстому ковру.

Я переместился на прежнюю позицию, но у меня руки чесались что-то предпринять. Очевидно, будь у меня меч, я бы, подобно Гамлету, проколол эту чертову штору!

Но прежде, чем я остановился на каком-то постуш,;, сзади меня настиг голос: