Фрэнк сел на корме.

Старый китаец завел свой видавший виды мотор, и через несколько минут они были в открытом море…

Прошло двадцать пять лет.

Солнце продолжало светить миру. Был ясный и светлый калифорнийский день. Толпы людей заполняли широкие улицы Лос-Анджелеса. Всюду висели рекламы Голливуда, и между пальмами удобно устроились портреты кинозвезд. На этом празднике жизни всем хотелось быть красивыми и везучими.

В одном из многочисленных гимнастических залов города молодые девушки старались сделать свои гибкие и упругие тела еще более прекрасными.

— Все еще больно, — говорила одна из них, лежа на тренировочном коврике, как кошка, потягиваясь под мощными руками молодого тренера, делавшего ей массаж.

Девушки с восхищением смотрели на молодого атлета с хорошо развитыми мышцами, может быть даже чересчур хорошо развитыми.

Девушки с восхищением смотрели на молодого атлета с хорошо развитыми мышцами, может быть даже чересчур хорошо развитыми.

— Мне очень жаль, — сказал тренер, все еще растирая стройные ноги девушки. — Надо расслабиться… Прекрасно, молодчина…

Молодой человек вскочил на крепкие ноги, плотно обтянутые трико.

— Вы знаете, как важно научиться делать растяжку?… Тогда у вас никогда не будет травм. — И его нога стремительно и высоко взлетела вверх, как у первоклассного танцовщика.

— Вы знаете, как важно научиться делать растяжку?… Тогда у вас никогда не будет травм. — И нога Чета стремительно и высоко взлетела вверх, как у первоклассного танцовщика.

Девушки захлопали. Молодому тренеру это явно понравилось.

— Вот смотрите, — продолжал он, — у меня большие ноги, я занимался каратэ и могу в любую секунду сделать шпагат.

Его слова не остались пустым звуком — шпагат был сделан с легкостью, которой, казалось, трудно было ожидать от такого мощного тела. Парень рисовался. Поклонницы были в восторге.

— Прошу прощения, — сказал девушкам вошедший пожилой тренер, — не уходите. А вы подождите меня там, — добавил он маленькому толстому китайцу, стоявшему рядом с ним.

Говоривший был Фрэнк, и его нельзя было не узнать, хотя он сильно поседел и поэтому брился наголо, усы его поредели, и весь он как-то усох. Но взгляд был твердым и решительным, как раньше.

— Чет, поди сюда! — позвал он молодого человека.

Чет нехотя подошел к Фрэнку.

Спутник Фрэнка странно посмотрел на юношу.

Фрэнк молча перехватил его взгляд, как бы останавливая слова, которые вот-вот должны были сорваться с его губ.

— Пойдешь в класс каратэ, — приказал Фрэнк.

Чет недовольно провел по своим волосам, подстриженным ежиком.

— Но, Фрэнки, я занят с девушками, — почти возмущенно ответил он.

— Это серьезно, — настойчиво проговорил Фрэнк. — Пойдешь в класс каратэ. Там надо разобраться.

— В таком виде? — Чет недовольно развел руками.

— Это серьезно, — настойчиво проговорил Фрэнк. — Пойдешь в класс каратэ. Там надо разобраться.

Фрэнк посмотрел в глаза молодому человеку.

Фрэнк посмотрел в глаза молодому человеку.

— Иди, Чет! — Он повернулся и ушел со своим спутником, который несколько раз незаметно оглянулся на парня.

Чет тяжело вздохнул и послушно отправился выполнять приказ Фрэнка.

Он вошел в большой спортивный зал, где несколько десятков молодых людей занимались каратэ. Чет выглядел нелепо в своем синем трико рядом с традиционными белоснежными одеждами спортсменов. Но приветствовал всех уверенно и спокойно.

— Вот там они, — показал ему один из парней в сторону окна.

Чет пересек зал и подошел к парочке, враждебно настроенной друг к другу.

— В чем дело? — спросил он.

— Ни в чем, — ответил парнишка с подбитым глазом.

— А ты что, преподаватель балета? — нагло спросил тот, что постарше.

— Да, я танцую, — ухмыльнулся Чет. — И еще немного занимаюсь каратэ.

— Может, покажешь, как ты дерешься? — еще более нагло спросил обидчик.

— Ты хочешь, чтобы я тебе показал? — Чет встал в стойку.

Раздался отрывистый крик с двух сторон — бойцы подпрыгнули разом высоко в воздух. Но один прыгнул выше. Его нога молнией выбросилась вперед и поразила противника.

Тот лежал на полу, потирая висок.

Чет стоял над ним и почти виновато улыбался. Он как бы извинялся за свою силу и мощь.

По залу прошел гул одобрения.

Фрэнк сидел в кабинете напротив своего толстого гостя, лицо которого лоснилось от удовольствия. Китаец улыбался и беспрерывно покачивал круглой головой, как будто соглашаясь со всем на свете.

Фрэнк рассматривал фотографии, где среди непонятной металлической арматуры стоял загорелый молодой человек с гладко зачесанными назад волосами. Лицо у него было упрямое и волевое.

Фрэнк знал, он был уверен, что когда-нибудь найдет второго близнеца, и на это у него ушло целых долгих двадцать пять лет. Он несколько раз сам ездил в Гонконг, пытаясь отыскать Алекса и его китайскую няньку, но все напрасно. И вот теперь ему наконец повезло. Сохраняя бесстрастное выражение лица, он нарушил тишину:

— Это наверняка он.

Китаец продолжал, улыбаясь, кивать головой.

Когда китаец ушел, Фрэнк позвал Чета и сказал ему, что они должны немедленно выехать в Гонконг.

Возмущению Чета не было предела.

— В Гонконг? — выкрикивал он. — Дядя Фрэнки?! Нет, ну серьезно, мы же не можем бросить здесь все дела?

— У тебя и там будут дела, в Гонконге, — спокойно ответил Фрэнк.

— Что это такое, в конце концов?… — продолжал возмущаться Чет. — Дела в Гонконге?! Дядя Фрэнки?

— И еще — я тебе не дядя.

— Ты мне не дядя?! — Он смотрел на Фрэнка бессмысленно-круглыми глазами. — Вдруг, в двадцать пять лет я узнаю, что ты мне не дядя!

— И ты родился не во Франции, — упрямо, не обращая внимания на волнение Чета, закончил Фрэнк. — Я там просто тебя воспитал.

— У Чета было ошарашенное и недовольное лицо, как у избалованного ребенка, которого только что несправедливо обидели.

— Еще сюрпризы есть? — Защищаясь, Чет пытался паясничать. — Может, я унаследовал лавку бакалейщика в Зимбабве?

Твердый взгляд Фрэнка остановил его.

— Послушай, Чет, я воспитывал тебя с шести месяцев. У тебя есть причины не доверять мне?

— Нет.

— Мы летим в Гонконг.

— Мы летим в Гонконг…

Полет был долгим, но не слишком утомительным для Чета. Всю дорогу он ел или спал. Вот и сейчас он развалился в своем кресле и как будто дремал.

Мысли неспешно бродили в его голове… Значит, Фрэнки никакой не его дядя. С одной стороны, это открытие ничего не меняет: он так сильно любит Фрэнки и так к нему привязан. Это единственный близкий человек на земле. И потом, он всегда хотел быть похожим на Фрэнки… Но с другой стороны — кто же его родители?… Фрэнки молчит. Как все запуталось…

Мысли неспешно бродили в голове Чета… Значит, Фрэнки никакой ни его дядя…