— Мне тоже это нравится,— согласилась девушка.— Но все хотят видеть только пустыню.

— Я знаю,— кивнул Холли.

Они остановились.

— Мистер Иден,— сказала девушка,— здесь я вас покидаю и отправляюсь спать в отель «На краю пустыни».

— Но я ведь увижу вас? — быстро спросил Боб.— Я должен вас увидеть.

— Увидите. Завтра я поеду на ранчо Маддена. У меня есть письмо к нему, и я постараюсь поговорить с ним, если он там.

— Если он там,--- задумчиво повторил Боб.— Доброй ночи. Но пока вы не ушли, скажите, что не сердитесь на меня из-за мяса?

— Нет,— улыбнулась она.

— Благодарю вас, я очень рад.

— До свидания.

Уилл Холли подвел Боба к машине.

— Садитесь.

— Одну минуту,— попросил Иден.— Я должен забрать свой чемодан.

Он вошел в отель и скоро вернулся.

— Машина к вашим услугам,— объявил Холли.— Садитесь, молодой человек.

Иден сел, и они помчались по Мейн-стрит.

— Как мило с вашей стороны,— сказал Боб,— что вы решили подвезти меня.

— Пустяки,— ответил Холли.— Знаете, о чем я думаю? Старый П. Д. никогда не дает интервью, а теперь я попробую уговорить его. Известные люди часто разочаровывают. Но я еще приколю перо к шляпе. На Парк-роуд снова услышат обо мне.

— Я сделаю все, чтобы помочь вам,— пообещал Боб Иден.

Желтый свет Эльдорадо остался далеко позади.

— Да,— сказал Холли,— надеюсь, что мне повезет больше, чем в последний раз.

— О, значит, вы уже были у Маддена?

— Только один раз, двенадцать лет назад. Когда я был репортером в Нью-Йорке, я попал в игорный дом на Сорок четвертой. Это место не пользовалось хорошей репутацией, но там бывал сам П. Д. Мадден! Говорят, что после Уолл-стрит он обязательно отправляется играть.

 — И вы хотели взять у него интервью?

— Да. Я был дураком со слабыми нервами. Он только что объединил несколько железных дорог, и я решил спросить его об этом. Подошел к нему и сказал, что я из газеты. И это все, что я успел сказать. «Убирайтесь к черту! — рявкнул он.— Вы же знаете, что я никогда не даю интервью».

Холли засмеялся.

— Такова была моя первая встреча с Мадденом. Ничего не обещающая. Но то, что не вышло тогда, я попытаюсь закончить сегодня.

Они быстро ехали по дороге, которая вилась среди песков и гор. При свете луны пески казались платиновыми. Кругом простиралась необозримая таинственная пустыня.

Уилл Холли сбавил ход. Дорога шла среди кустарников. Вдали виднелись несколько пальм, а между ними окна.

— Ранчо Альфальфа,— пояснил Уилл.

— Боже мой, неужели есть человек с таким именем? — удивился Боб.

— Здесь никто не живет,— ответил редактор.— А местечко неплохое. Яблоки, лимоны, груши...

— А как насчет воды?

— Здесь потому и пустыня, что люди не позаботились о воде, хотя не так уж трудно было проложить сотню метров труб: Ну, Маддену-то повезло, у него возле ранчо подземная река.

Проехали еще одно ранчо.

— Не говорите только, что и здесь никто не живет,— сказал Боб.

— И здесь никто не живет. Мы пишем об этом. Прочитайте мои статьи в номере за прошлую неделю.

Машину тряхнуло, но Холли твердо держал рулевое колесо. Боб немного замерз и поднял воротник пальто.

— Знаете,— сказал он,— я не понимаю одну старую песню. Парень обещает кому-то любовь, «пока песок пустыни не остынет».

— О, это нехорошее обещание. Это говорил убийца или человек, никогда не бывавший в пустыне. Но скажите, каково ваше первое впечатление? Как вы теперь относитесь к Калифорнии?

— Золотые Ворота хороши,— ответил Боб.— А здесь я действительно впервые. Когда мне рассказывали о здешних местах, я не верил.

— Надеюсь, вы не слишком разочарованы. Кстати, как долго вы намерены пробыть у нас?

— Не знаю,— ответил Иден и немного помолчал.

Его друг в Сан-Франциско говорил, что Холли можно доверять. Нужды в этом Боб не чувствовал, однако внешность редактора располагала к откровенности.

— Холли, я могу рассказать вам, зачем приехал сюда. Но я полагаюсь на вашу осторожность. Это не интервью.

— Не волнуйтесь,— успокоил его Холли.— Если надо, я умею хранить секреты. Но поступайте, как считаете нужным.

— Я предпочитаю поделиться с вами,— сказал Иден и поведал об ожерелье Филимора и о Маддене.— Это очень беспокоит меня,— закончил он.

Странно, очень странно,— задумчиво #сказал Холли.

— Но это еще не все,— продолжал Боб. Пропустив связь Чарли Чана с этим делом, он рассказал о телефонных звонках, о Jly Вонге, которого вызвали с ранчо Маддена в Сан-Франциско.— Что вы думаете обо всем этом?

— Думаю, что мое интервью не состоится,— сказал Холли.

— Вы не верите, что Мадден на ранчо?

— Конечно. Вспомните рассказ Паулы. Почему она не видела его? Он ведь должен был слышать шум и выйти посмотреть, в чем дело. Почему же он не вышел? Потому что его там не было. Я рад, что вы не рискнули ехать туда один. Особенно, если вы везете ожерелье.

— Это верно. А как насчет Jly Вонга? Я полагаю, вы знаете его?

— Да. В среду утром я видел его на станции. Посмотрите наш «Эльдорадо Таймс». Там вы найдете заметку:

«Наш гражданин Лy Вонг в среду выехал по делам в Сан-Франциско».

— В среду. А что за парень этот Лy?

— Китаец. Их здесь много. Последние пять лет был сторожем на ранчо Маддена и жил там. Я его мало знаю. Он ни с кем не разговаривал, кроме попугая.

— Попугая? Какого попугая?

— Это единственный его товарищ на ранчо. Маленькая серая австралийская птичка, которую какой-то морской капитан подарил Маддену несколько лет назад. Мадден привез сюда попугая — его зовут Тони — в качестве компаньона для старого сторожа. До этого Тони находился в баре австралийского корабля, и, когда прибыл сюда, его лексикон был довольно красочен. Но эти австралийские попугаи очень умны. Вы знаете, общаясь с Jly Вонгом, попугай научился говорить по-китайски.

— Изумительно,— пробормотал Боб.

— Это не столько изумительно, сколько занятно,— заметил Холли.— Птицы этой породы повторяют все, что слышат. Тони болтает на двух языках. Настоящий лингвист. Ранчеро называют его китайским попугаем.

Автомобиль проехал мимо ряда деревьев.

— Вот мы и у Маддена,— сказал Холли.— Кстати, у вас есть пистолет?

— Нет,— ответил Боб.— Я не взял его. Я думал, что Чарли...

— Что?

— Ничего. Я безоружен.

— Я тоже. Действуйте осторожно. Кстати, если хотите, можете открыть ворота. И мы доставим машину во двор.

Боб Иден вышел из машины и открыл ворота, а когда Холли въехал, снова закрыл их.

Ранчо было одноэтажным зданием в староиспанском стиле. По фасаду шла длинная низкая веранда. Уилл и Боб поднялись на крыльцо и подошли к массивной двери. Иден громко постучал. Ждать пришлось довольно долго, наконец дверь приоткрылась, и показалось бледное лицо.

— Кто вы? Что вам нужно? — спросил мужчина раздраженным голосом.

— Мне нужно видеть мистера Маддена,— ответил Боб.— П. Д. Маддена.

— Кто вы такой?

— Не ваше дело. Это я объясню мистеру Маддену. Он здесь?

Дверь приоткрылась немного больше.

— Он здесь, но никого не хочет видеть.

— Меня он захочет видеть, мистер Торн,— сказал резко Боб.— Вы ведь Торн, я знаю это. Сообщите мистеру Маддену, что его ждет посыльный из Сан-Франциско с Пост-стрит.

.Дверь распахнулась, и вышел Торн.

— О, простите меня. Входите, мы ждали вас. Входите, джентльмены.

Лицо его вытянулось, когда он увидел Холли.

— Простите меня, одну минуту.

Секретарь удалился, а Боб и Уилл остались в гостиной. Стены комнаты были обиты дубовыми резными панелями, на столах стояли лампы и лежали газеты, в том числе последний выпуск воскресной нью-йоркской газеты. В углу находился огромный камин, возле которого лежали дрова. В другом углу стоял проигрыватель и слышалась танцевальная музыка.

— Милый домик,— сказал Боб.— А говорили, что у него нет оружия.