Я взглянул на секундную стрелку моих часов, которая отходила от цифры тридцать, и тут же услышал «сейчас»!

Я удивленно посмотрел на миссис Бартон:

— Великий Боже, всего лишь шесть секунд!

Она кивнула.

— Все произошло очень-очень быстро. Я в этом уверена.

— Но в этом случае... Хорошо. После этого вы побежали в холл, а там не было света. Разумеется, вы не могли ошибиться в этом отношении?

— Нет. Свет был выключен.

— Тогда вы его включили и увидели Чапина, поднимающегося с колен. Был ли у него в руке пистолет?

— Нет, он был одет в пальто, а на руках у него были перчатки. Револьвера я не увидела... нигде.

— Инспектор Кремер вам ничего не говорил про оружие?

Она кивнула.

— Это был пистолет моего мужа. Он выстрелил... из него было выпущено четыре пули. Оружие они нашли на полу.

— Кремер вам его показывал?

— Да.

— Это пистолет из ящика письменного стола вашего мужа?

— Конечно.

— Когда вы включили свет, Чапин что-то сказал?

— Назвал меня по имени. А когда свет загорелся, он сказал... Эту фразу я могу передать вам в точности: «Калека в темноте пытался допрыгать до выключателя, моя дорогая Энн... и свалился».

— Да, естественно.

Я перестал записывать и посмотрел на нее: она сидела неподвижно.

— Давайте еще раз вернемся назад. Были ли вы все время дома?

— Нет, я ходила на выставку гравюр, а потом пила чай, возвратилась домой около шести.

— Ваш муж был дома?

— Да, он возвращается рано... по субботам. Он находился у себя в кабинете с Фердинандом Бауэном. Я туда вошла поздороваться.

— Итак, в кабинете находился мистер Бауэн. Не знаете ли вы, зачем он приходил?

— Нет... То есть... нет.

— Послушайте, миссис Бартон. Вы решили мне помочь, я высоко это ценю. Но уж в таком случае надо быть последовательной до конца... Так для чего же приезжал Бауэн?

— Он просил об одолжении. Больше я ничего не знаю.

— О финансовом одолжении?

— Полагаю, что да.

— Получил , ли он желаемое?

— Нет, но это не имеет отношения...

— О’кей. Когда ушел Бауэн?

— Вскоре после моего прихода... в четверть седьмого, возможно, в двадцать минут. Минут за десять до прихода Доры, а она была точно в шесть тридцать.

— Что вы такое говорите? Вы имеете в виду Дору Чапин?

— Да.

— Она приходила вас причесывать?

— Да.

— Черт возьми! Прощу извинить меня. Ниро Вульф не разрешает мне ругаться в присутствии дам. Итак, Дора Чапин появилась здесь в половине седьмого. Ну, а когда ушла?

— У нее на мою прическу всегда уходит сорок пять минут, так что она ушла в четверть восьмого.

Она помолчала, что-то подсчитывая.

— Да, это так. Возможно, несколькими минутами позднее. Я еще подумала, что в моем распоряжении пятнадцать минут.

— Таким образом, Дора Чапин ушла отсюда в двадцать минут восьмого, в половине же восьмого явился Поль Чапин. Это интересно. Они почти столкнулись. Кто еще приходил сюда после шести часов?

— Никто. Это все. Дочь ушла около половины седьмого, незадолго до прихода Доры. Конечно, я не понимаю... В чем дело, Элис?

Позади меня отворилась дверь. Я обернулся. Пришла та особа, которую миссис Бартон назвала своей старинной приятельницей. Она сказала:

— У телефона Ник Кэбот.

Миссис Бартон сказала:

— Нет, Элис, я не хочу ни с кем разговаривать.

— Честное слово, Энн, я думаю...

— Прошу вас, Элис, пожалуйста...

Дверь медленно закрылась. Я напомнил:

— Вы начали фразу о том, что вы чего-то не понимаете.

Она мне не ответила, подошла к столу, взяла из коробочки сигарету, закурила ее, сделала пару затяжек и сразу же смяла в пепельнице, потом посмотрела на меня и неожиданно спросила:

— Вы сказали, вас зовут...

— Арчи Гудвин.

— Благодарю вас, мне следует знать ваше имя. По всей вероятности, вы очень умный человек, иначе почему бы я разрешила вам допрашивать меня? Я сегодня заглянула так глубоко к себе в душу, как не заглядывала еще ни разу. Это случилось в тот момент, когда инспектор Кремер начал мне объяснять, как мне надо поступить, чтобы Поль Чапин был осужден и наказан. Я не хочу, чтобы его наказывали. Мой муж мертв, разве этого не достаточно?

Она резко поднялась с места, при этом уронила на ковер пепельницу с окурками. Она наклонилась, аккуратно все подняла с ковра, снова подошла к кушетке и опустилась на нее.

— Мне никогда не нравился Поль Чапин, но восемнадцатилетней девчонкой я согласилась выйти за него замуж. Потом с ним произошел этот несчастный случай, и я его ни разу не пожалела. Я не могу мириться с его уродством. Не с его физическим уродством, а с внутренним, с явным вывихом в его нервной системе и психике. Он женился на Доре Риттер, чтобы показать свое презрение ко мне, он мне об этом так и сказал. Он мог рискнуть на подобный шаг с Дорой, потому что прекрасно понимал, что она никогда не потребует от него физической близости, которая показалась бы ему унизительной. Что касается Доры, то она его ненавидит, но в то же время она согласилась бы умереть ради него.

В тайне она мечтала быть замужней женщиной, и она посчитала чудом везения, что Поль предложил ей стать его женой, пусть только номинально. Они прекрасно друг друга понимают.

— Я ее видел, это женщина с характером.

— Ее характер определяется безразличием ко всему, кроме Поля Чапина.

Я вспомнил:

— Вы начали разговор о своей душе.

— Неужели? Да. Что у меня творится в душе? Один Бог знает, но я начала отвечать на ваши вопросы после того, как вы заговорили о наказании для Поля Чапина.

— Я сказал, что он не должен получить больше, чем ему причитается. Конечно, полицейские не сомневаются в виновности Чапина. Разумеется, в данный момент инспектор Кремер занят поисками мотива. Тут все в порядке, не подкопаешься. Но вот Ниро Вульф говорит, что нянька, которая вывозит в парк коляску, позабыв положить в нее младенца, действует бессмысленно. Возможно, если я поищу как следует, мне удастся отыскать потерянного младенца. Например, Дора Чапин ушла отсюда в половине восьмого, точнее, в двадцать минут восьмого, а в половине восьмого появился Поль Чапин. Разница всего в десять минут. Что, если она дожидалась во внешнем холле и вернулась снова вместе с ним? Или, если это не могло быть сделано таким образом, потому что его впустила в квартиру горничная, он сам открыл дверь жене, пока горничная ходила предупредить о его приходе доктора Бартона? Она могла вытащить револьвер из кармана Бартона, выпустить в него четыре пули и скрыться до того, как вы прибежали. Этим можно объяснить то, что был выключен свет: она могла щелкнуть выключателем, прежде чем отворить наружную дверь, чтобы человек, который мог в этот момент проходить по наружному холлу, не увидел ее. Возможно, для него это было совершенно неожиданно, он и не догадывался, что она задумала...

Но миссис Бартон покачала головой.

— Я такого не допускаю. Она хорошо относилась к Лор-ри. Конечно, настолько, насколько Дора способна хорошо относиться к мужчине. Нет, она этого сделать не могла!

— Даже для того, чтобы уготовить место для Чапина на электрическом стуле?

Миссис Бартон даже вздрогнула.

— Господи, какой кошмар...

— Конечно, это кошмар... Я должен упомянуть еще и о другой возможности. Доктор Бартон застрелился сам. Он выключил свет, чтобы Чапин не увидел, что он делает, и не позвал на помощь. Это тоже кошмарно, но вполне возможно.

Эта версия не привела ее в такой ужас, как первая. Она ограничилась совершенно спокойно сказанной фразой:

— Нет, мистер Гудвин. Я могла бы согласиться с тем, что Лорри захотел бы... что у него появились какие-то основания покончить с собой, о которых бы я не имела понятия, но я никогда не поверю, что он стал бы пытаться свалить вину на Поля или вообще на кого-либо... Нет, это исключается.

— О’кей. Но если говорить о данном конкретном случае, вашего мужа мог застрелить кто угодно, кому было известно, что Чапин находится в холле... Кстати, что вы мне скажете о горничной, у которой сегодня выходной день? Есть ли у нее свой ключ? И что она собой представляет?