А козленок целый день грелся на солнце и мирно щипал траву. Знал он, что не даст человек его в обиду.

Было это давным-давно, когда рога козлов в небо упирались, а хвосты верблюдов по земле волочились. Жили-были семь коз с семью козлятами. Стая голодных волков съела у них всех козлят, кроме одного, с медными рожками. Он резвился на крутой высокой скале, где его нельзя было достать. Козлик — медные рожки остался один у семи матерей. Он всех их высасывал, а потом убегал на свою скалу, играл там, ел траву зеленую, пил воду студеную. Повадился в эти места голодный серый волк и стал поедать одну козу за другой. Скоро ни одной матери не осталось у козлика. Заплакал он горючими слезами. Подходит к нему серый волк и спрашивает:

— Ты почему плачешь?

— Как же мне не плакать. Было у меня семь матерей — ни одной не осталось, — отвечает козлик.

— Теперь и твой черед настал. Я тебя съем, — говорит волк.

— Ты всегда меня можешь съесть. Но какой тебе толк — я еще маленький. Приходи через год — я стану большим и жирным. Вот тогда и ешь.

Согласился волк. Прошел год, и волк вспомнил о козлике — медные рожки. Прибежал к нему и увидел большого желтого козла, рога у него сверкали на солнце, а борода стлалась по земле.

— Что это у тебя на голове сверкает? — спросил волк.

— Это мои мечи. Могу распороть брюхо любому встречному медведю.

— А что у тебя на подбородке? — спрашивает опять волк.

— Это мой платок. Им я утираюсь после обеда, когда наемся медвежьего сала и волчьих почек. Выходи на бой, вставай перед моими рогами-мечами, — закричал козлик.

Серый волк от страха так припустил, что не заметил острых колючек в лесу. А козлик кричит ему вслед:

— Я распорю тебя, проглочу тебя, проклятого!

Бежит навстречу перепуганному волку рыжая лиса.

— От кого бежишь, храбрый серый волк?

— Ой, лиса, хотел я съесть козлика — медные рожки, но он меня чуть не убил своими рогами.

— Ну и трус ты, братец! Нашел кого бояться. Пошли вместе, — говорит лиса.

— Я туда больше ни за что не пойду, — ответил волк и убежал прочь.

Навстречу ему шагает черный медведь.

— Кого испугался, волк?

— Ой, хозяин, хотел я съесть козлика — медные рожки, но он меня чуть не убил.

— Пойдем вместе, посмотрим, — говорит медведь.

— Все равно не пойду. Лучше с голоду подохну, — ответил волк.

— Ну нет, храбрец, ты покажи мне этого зверя, — и медведь ловко поймал волка и привязал к своей лапе гибким тальником.

Подошли к высокой скале. А там козлик со звоном точит о камень свои медные рожки.

— Что это у тебя на голове сверкает? — спрашивает медведь.

— Вот тебя мне и надо. Выходи на бой, вставай перед моими рожками-мечами, — сказал храбрый козлик и кинулся на медведя с волком.

Тот припустился бежать без оглядки и придушил болтавшегося на лапе волка. С разбегу налетел на большой черный пень и разбился насмерть.

А козлик — медные рожки целый день грелся на своей скале, ел травку зеленую, пил воду студеную. И никому не давал себя в обиду.

Жила-была на свете овечка со своими ягнятами-близнецами. Однажды захотелось ей напиться целебной водицы из аржана[46], и отправилась она в дальнюю дорогу.

Идет овца по желтой степи, травку пощипывает, детей своих уму-разуму поучает.

Вдруг из лесу выпрыгнул волк.

— Долго ждал, когда ты на аржан соберешься. Вот наконец-то и дождался! Загрызу тебя сейчас вместе с ягнятами, — прорычал волк и клыки оскалил.

— Подожди, волк! — взмолилась овечка. — Дай напоследок водицы аржанной испить. Все равно мне обратно только этой дорогой идти — тебя не миновать.

— Иди, но одна. А ягнят оставь. Не придешь через три дня — загрызу.

С волком не поспоришь, — пришлось овце оставить своих ягнят и одной продолжать путь. Идет опечаленная, травку сочную не щиплет. Об одном только думает, как спасти бедных ягняточек.

Напилась она вдоволь аржанной водицы и обратно бредет понурая. На пути ей повстречался заяц, бодро так скачет — скок-скок.

— Чем ты, овца, опечалена?

— Как же мне не печалиться, когда меня и моих ягнят волк хочет загрызть. Оставил он их при себе, окаянный. Не приду — съест.

— Мало ли, что хочет волк! — сказал заяц и усиками зашевелил. — Он, да лиса, и мной не прочь полакомиться. Обманем мы волка.

Воспрянула тут духом овца, стала выспрашивать — как же можно волка обмануть.

— А вот как. Найди где-нибудь бумагу с тибетскими письменами и приходи сюда.

Побежала овца к хуре[47]. Ламы араки перепились и спать улеглись, хотя солнце еще над кедром висело. Выкрала у них овца толстую книгу. Зажала зубами и помчалась к тому месту, где с зайцем повстречалась.

— Молодец! — похвалил ее заяц. — Только вся книга нам не нужна.

Вырвал он из книги листок и нацепил на рога овце.

— Иди к волку и скажи: «Я принесла приказ бургана[48]. Прочти его сначала, а потом уж можешь расправляться с нами, беззащитными овечками».

Поверила овца зайцу и побежала к своим деткам. А заяц поодаль за ней вприпрыжку скачет.

Видит овца: на лужайке спокойно пасутся, ни о чем не догадываясь, ее ягнята, а вблизи, высунув язык, лежит волчище и с них своих жадных глаз не сводит.

Замахала овца головой так, что бумага чуть с рогов не слетела, и кричит волку так храбро, что тот даже диву дался:

— Я принесла приказ самого бургана. Прочти его сначала, а потом уж можешь расправляться с нами, беззащитными овечками.

Заслышали голос матери ягнята и подбежали к ней, о бока ее трутся.

Волк взял бумагу, повертел ее в лапах, видит, что на ней буквы-завитушки выведены, а что там написано, прочесть не может. Заметил он тут, что стороной заяц бежит, о чем-то задумался и на волка даже не смотрит. Рассердился тут волк да как крикнет:

— Эй, косой! Куда это ты так спешишь, что меня даже не чуешь? Иди сюда.

Заяц степенно подошел к волку, встал на задние лапки и прокричал как только мог внушительнее:

— Я — посланец самого бургана. Иду проверять, как выполнен его приказ.

— Вот кстати. Его приказ у меня в лапах. На, читай, да только не заикайся.

Взял заяц бумагу, посмотрел на нее раскосыми глазами и завопил:

— О, земля и небо! Слушайте справедливый приказ самого бургана: «Из шкуры волка сделать доху, а из шкуры лисы — шапку».

Услышал эти слова волк и сразу же подался в лес, только лапы замелькали. Расхохотался заяц и порвал бумагу на мелкие кусочки.

— Иди к себе домой, овца, да больше на аржаны не хаживай. Держись возле человека и приноси ему ягнят побольше.

Заяц поскакал своей дорогой, а овца с ягнятами побежали своей. Так заяц спас овцу. С тех пор овец в желтой степи становилось все больше и больше.

Серый Чижик, как только распустились на деревьях почки, облюбовал ветвистый тальник на берегу Кара-Суга и свил там себе гнездо. Когда появились желторотые птенцы, Чижик потерял покой. Целые дни он гонялся за мошками, чтобы накормить своих ненасытных птенцов.

Однажды с Чижиком приключилась беда. Среди густых зарослей караганника он заметил мошек и стал ловить их. В погоне за шустрой мошкой Чижик наскочил на колючую ветку, и в его грудку, как иголка, впился острый шип.

Что делать? Нужно помощь искать. Полетел Чижик по зеленой степи. Видит, коза с козлятами пасется, жадно травку щиплет.