Несколько позже наш институт, числившийся под № 25, переименовали в Биорадиологический. Это направление исследований в Германии было поставлено в положение самостоятельной науки. Кстати, немалую роль в этом сыграли труды выдающихся русских учёных К. Э. Циолковского, А. Л. Чижевского, у себя на родине не получивших признания.

Наш институт был открыт во вторник (день Марса!) 12 сентября 1933 года. Первые десять человек отбирались из 300 студентов – с учётом данных их индивидуальных гороскопов, составленных и обработанных такими специалистами высшего класса, какими были Карл-Эрнст Крафт, Герберт Лёлайн, Рейнхольд Эбертин. Причина такого тщательного отбора первокурсников определялась целью – подготовкой врачей-биорадиологов для лечения высокопоставленной верхушки третьего рейха.

Уже в 1937 году на расширенном заседании учёного совета нашего института в подробном сообщении были изложены факты и результаты биорадиологического лечения, его возможности и перспективы. На обсуждении присутствовали чины Военно-медицинской академии и Военного ведомства. Через несколько дней специальная комиссия уже занималась изучением сотен историй болезни. Следствием работы комиссии был приказ свыше, по которому наш институт поступал в распоряжение Военно-медицинской академии, вся экспериментальная, научно-исследовательская работа засекречивалась, научные труды опубликованию не подлежали и всякого рода открытые диспуты, обмен мнениями, идеями, взглядами по данной теме с коллегами других, штатских ведомств, запрещались. Шефами нашего института стали Эрвин Роммель и Вернер фон Браун, а из медиков – доктор Волынский, в клинике которого проводились практические занятия по хирургии.

29 января 1938 года состоялся первый выпуск с вручением дипломов об окончании Биорадиологического института и медицинского факультета Берлинского университета. В 1940 году – третий и последний выпуск, так как к весне 1941 года и наш, и все 49 институтов подобного типа были закрыты.

Это короткая история существования таких учебных заведений. Вам, вероятно, интересно знать, как и чему там учили? Основам радиобиологии обучали уже с первого курса. Нам читали лекции по самым различным проблемам, имеющим прямое или косвенное отношение к скрытым, ещё неясным возможностям человеческого организма, особенно мозга. По договорённости с Далай-ламой к нам прибыли два тибетских ламы, которые знакомили нас с различными направлениями восточной медицины, её теоретическими представлениями, практическими навыками. У нас был доступ к любой литературе – и к современной мировой медицинской науке, и к древним манускриптам, трудам медиков древности. Ведь очень многое из того, что неизвестно даже врачам наших дней, знали в отдалённых веках. Напомню, что на древних монетах встречается изображение бога Вишну с огоньками, выходящими с кончиков его пальцев.

Поистине неограниченными были и практические занятия. Отрабатывая темы, мы ездили и в страны Востока, и в США. Всё это требовалось для подготовки будущих врачей-радиобиологов.

Первые два года мы в основном занимались неврологией, особенно тщательно разрабатывая тему анестезии, обезболивания. Сначала учились купировать головные, глазные, зубные боли. Практические занятия проходили в клинике Волынского. Затем перешли на купирование боли крупных нервных стволов. Постепенно переходили к лечению – вначале функциональных заболеваний, затем различных воспалительных процессов. Настал черёд и внутренних болезней, педиатрии, гинекологии и так далее.

Можно сказать, что вся процедура биорадиологического метода лечения в какой-то мере напоминает процесс гипнотического внушения, только в данном случае передаваемого больному органу, больной части тела. Особенно преуспевал у нас сын известной парижской ясновидящей мадам Розенберг, который на открытых сеансах даже «разговаривал» с клетками больного органа, подчиняя их своей воле. Боли он купировал в считанные секунды. Со стороны казалось, «помаячит» рукой – и боли как не бывало. Среди нас сын ясновидящей был самым сильным, хотя нас тоже воспринимали, как кудесников, вундеркиндов.

Очень многое дало нам осмысление, поиски ошибок на первом этапе обучения. Мы установили, что важную роль здесь играют не только сам характер и проявление болезни, но и другие факторы, среди которых такие, как фазы Луны, ДНИ каждого месяца и даже ЧАСЫ каждого дня. Они многое значат и для отдельной болезни и для отдельного индивидуума. Выяснилось, что если купировать боли можно в любое время суток, то лечить, особенно хронические и трудно поддающееся болезни, следует только при известных фазах Луны, в определённые дни и часы. Это мы усвоили накрепко.

Лечению поддаются, и за довольно короткое время, заболевания функционального характера и воспалительные процессы. При лечении болезней с органическими изменениями следует пользоваться всем комплексом, всеми компонентами нашего метода. Как правило, это от нескольких циклов до нескольких курсов лечения. Один курс состоит из трёх циклов, один цикл – из 5-7 сеансов.

Мне лично пришлось специализироваться в области онкологии. Когда я заведовал III спецотделением тюрьмы на Плецензее, находившейся под эгидой Военно-медицинской академии, то получил группу из двадцати онкологических больных: четверо детей, четыре женщины и двенадцать мужчин. 16 человек были выписаны и выпущены из тюрьмы как выздоровевшие, у четырёх исход был летальный. За эту работу и комплексный рецептурник по гомеопатии и фитотерапии мне присвоили степень доктора медицины гонорис кауза.

По сохранившимся копиям истории болезней могу восстановить картину тех лет.

1-я палата была для детей. У всех у них был рак крови. Все были выписаны как здоровые и отданы родственникам или знакомым, так как их родители были или расстреляны, или находились в концлагерях.

2-я палата. Здесь находились трое мужчин с диагнозом рак лёгкого. У самого молодого из них, Фрица Шилла, 32 года, эпидермоидный рак бронхов, с почти полностью закрытым просветом ветви правого бронха и ателектазом соответствующего участка лёгкого. Остальные двое – Альфред Кнопф, 38 лет, и Иоганн Пельцер, 57 лет, имели недифференцированный рак бронхов, уже захватывающий паренхиму лёгкого, с метастазами в лимфоузлах. Шилл и Кнопф были выписаны как выздоровевшие после 6 и 8 циклов лечения и отпущены на свободу. Самый старший, Пельцер, скончался на 4-й месяц лечения после перелома рёбер и последующей двусторонней пневмонии.

3-я палата. У пятерых больных рак желудка пилорического отдела Двое из них – Курт Лозе, 57 лет, и Вальтер Шнепс, 62 года, с метастазами в печени, скончались, первый – на 8-й месяц лечения, второй – на 22-й месяц. Трое остальных – Иоганн Шварц, 48 лет, Иоганн Мюллер, 49 лет и Вильгельм Шпац, 52 года, были выписаны как выздоровевшие соответственно после 6-го, 7-го и 10-го циклов лечения и отпущены на свободу.

4-я палата. Здесь находились четверо мужчин с диагнозом – рак желудка и пищевода кардиальной части желудка, в возрасте от 51 до 59 лет. Все они были выписаны как выздоровевшие после 6 – 10 циклов лечения и отпущены на свободу. Это были: Курт Мозер, 51 год, Эрнст Клейн, 51 год, Вольфрам Гнедич, 53 года, и Фриц Шперлинг, 59 лет.

5-я палата. Здесь были четыре женщины. Бригитта Шеер, 46 лет, диагноз – медулярный рак молочной железы, выписана как выздоровевшая после трёх циклов лечения и освобождена. Анна Шёнманн, 46 лет, с диагнозом – скиррозный рак с множеством метастазов, скончалась на 23-м месяце лечения. Гертруда Тимм, 51 год, рак шейки матки типа аденокарциномы влагалищного варианта вследствие долголетней эрозии, была выписана как выздоровевшая после 6-ти циклов лечения и отпущена на свободу. Четвёртая – Хильда Шульц, 52 года, с диагнозом рак жёлчного пузыря вследствие долголетней желчнокаменной болезни, была выписана как выздоровевшая после 6-ти циклов лечения и отпущена на свободу.

Работая с этими больными, я пришёл к заключению, что биорадиологический метод лечения является самым гуманным, самым щадящим из всех применяемых в медицинской практике методов и, кроме того, самым результативным. Даже те больные, которых не удалось спасти, умирали безболезненно, были избавлены от мук и страданий, связанных с онкологическими заболеваниями.