— Ты говорила, что хочешь быть со мной, а я хочу быть с тобой, — возразил Дэвид. — Разве не это главное?

Он явно ждал моего ответа, и я с трудом проговорила:

— Я думаю… это было бы… нехорошо.

— Что значит «нехорошо»?

— Если бы ты стал любить меня… таким образом… это был бы грех.

— Боже милостивый! — выкрикнул Дэвид с такой силой, что я едва не подпрыгнула. — Ты это серьезно, Саманта? Господи, и откуда ты явилась?

— Из… усадьбы приходского священника, — удрученно сказала я.

Он в изумлении воззрился на меня.

— Из усадьбы приходского священника? Не может быть!

— Между тем это правда, — сказала я. — И теперь я понимаю, что имел в виду папа, когда говорил, что в Лондоне меня подстерегают соблазны. Это как раз то, что ты мне сейчас предлагаешь.

Дэвид схватился за голову.

— Неужто я слышу все это наяву? Наверное, я сплю и вижу сон! Может ли это быть, Саманта? Девушка с твоей внешностью вдруг начинает мне что-то говорить про грехи и соблазны, и из-за чего? Только потому, что я прошу ее поехать со мной за город!

— Но, по-моему, нам не годится ехать вдвоем, — возразила я. — Нужно, чтобы с нами был еще кто-то.

— И ты думаешь, это может иметь какое-то значение? — сердито вопросил он. — И потом, кого же ты предлагаешь нам взять с собой? Может быть, привратника? Или первого попавшегося прохожего с улицы? Боже мой, Саманта, ты сейчас рассуждаешь, как какая-нибудь викторианка полвека назад!

Он выговорил эти слова с явным презрением, и я, похолодев от страха, увидела, что он начинает всерьез злиться. Потом он наклонился и взял в руки один из моих чемоданов.

— Ну ладно, хватит нести всякий вздор, — заявил он. — Я люблю тебя, Саманта, а ты любишь меня. Просто смешно было бы сейчас толковать о десяти заповедях и из-за них в последний момент отказываться от наших планов. — Он положил чемодан в багажник и добавил: — Если тебя волнует, что подумают о тебе люди, а я полагаю, это единственное, что тебя заботит, то ведь ты можешь зарегистрироваться в гостинице под чужим именем, например, как моя жена, Я ведь все равно заказал для нас один общий номер.

Услышав его слова, а главное, интонацию, с какой они были сказаны, я точно приросла к тротуару. Я понимала, что он презирает меня и злится из-за того, что я устраиваю ему сцену. Но я помнила, что обещала папе не делать ничего такого, чего бы ни он, ни мама не одобрили, и мне было совершенно ясно, что они с мамой явно осудили бы мою поездку с Дэвидом в загородную гостиницу под видом его жены.

— Мне очень жаль, Дэвид, что я испортила тебе уикэнд, — сказала я. — Но я не могу ехать с тобой.

Он уже собирался положить в багажник мой второй чемодан, но, услыхав эти слова, выпрямился и возразил:

— Не будь глупышкой, Саманта. Поговорим об этом по дороге.

— Я не поеду.

Я увидела гнев в его глазах, но не успела произнести больше ни слова, так как услышала позади себя чей-то голос:

— Так вот где вы прячетесь, Саманта! Мне стоило немало труда разыскать вас.

Я обернулась и увидела перед собой лорда Раудена.

Мы с Дэвидом были так поглощены спором, что не заметили, как большой серый «роллс-ройс» лорда подкатил к дому и встал рядом с «бентли».

Лорд Рауден был одет так же, как Дэвид, из чего можно было заключить, что он тоже собрался за город.

— Я как раз хотел оставить вам, Саманта, приглашение приехать в воскресенье в мой загородный дом у реки. Я подумал, что это развлечет вас, а мне хотелось бы повидать вас снова.

Я машинально взяла у него из рук приглашение и сразу не нашлась, что ответить. Затем лорд Рауден посмотрел на Дэвида и сказал:

— Как поживаете, Дарэм? Я рассчитывал как-нибудь вечером поужинать с вами.

— Благодарю вас, — весьма учтиво ответил Дэвид.

— Но я вижу, мое приглашение запоздало? Вероятно, вы с Дарэмом уже едете за город? Какая жалость! А я так хотел, чтобы вы погостили у меня!

— Я уверен, что Саманта будет в восторге от вашего приглашения, — с горечью произнес Дэвид. — Она любительница больших компаний, а у вас в гостях без сомнения будет уйма народу.

— Да, конечно! — с живостью подхватил лорд Рауден. — И я буду очень рад, если Саманта согласится погостить у меня, так же, как и вы, Дарэм, если у вас на примете нет ничего более интересного. — Он помолчал, а затем, как бы взяв инициативу в свои руки, заключил: — Отсюда я еду прямо в Мэйденхэд. Почему бы вам обоим не поехать ко мне прямо сейчас? Вы найдете немало ваших друзей в Брэй-парке, да и погода, судя по всему, будет самая подходящая для купания в реке.

— Забавно! — воскликнул Дэвид. — Думаю, это подойдет нам обоим.

Я слышала нотки горького сарказма в его голосе и понимала, что ему просто хочется помучить меня, но ничего не могла с этим поделать. Меня охватила слабость и беспомощность, и хотя я очень хотела отказаться от приглашения лорда Раудена, но не могла произнести ни слова.

— Тогда решено! — быстро сказал лорд Рауден, точно боясь, что мы передумаем. — Я поеду вперед и прослежу, чтобы все было готово к вашему приезду. — Он посмотрел на Дэвида. — Вы знаете, где находится этот дом, Дарэм? Я снял на лето виллу лорда Брэя.

— Знаю, — ответил Дэвид.

— Тогда увидимся с вами обоими позднее, — сказал лорд Рауден. — Я даже выразить не могу, Саманта, до чего меня радует, что вы будете моей гостьей.

Он легонько коснулся моей руки, а затем сел в свой «роллс-ройс» и уехал.

Я стояла, глядя на Дэвида.

— Зачем ты это сделал? — спросила я.

— А разве ты не этого хотела? — свирепо спросил он. — Веселящиеся гости, звонкий смех, шампанское, танцы на лужайке, и, конечно, множество молодых людей, мечтающих о том, чтобы целоваться с тобой в кустах. Это, разумеется, куда более прилично, чем ехать со мной.

Его слова словно хлестали меня по лицу, я смутно чувствовала, что мне следует отказаться ехать куда бы то ни было — с ним или еще с кем-то.

Но я не могла подобрать нужных слов, и когда он открыл дверцу автомобиля, я послушно села. Он с шумом захлопнул дверцу, и машина тронулась. Я чувствовала себя крайне подавленной и не знала, что сказать.

Мы долго ехали в молчании и, наконец, когда оно стало нестерпимым, я прошептала удрученно:

— Мне так жаль, Дэвид… пожалуйста… прости меня.

— Я никак не могу понять, что за игру ты затеяла, — произнес он.

— Игру? — переспросила я.

— При твоей внешности, при том, что ты модель Джайлза Барятинского, ты вдруг начинаешь изображать из себя святую невинность! Я был совершенно уверен, что вчера вечером ты прекрасно поняла, что именно я предлагаю. Так в чем же дело?

— Я просто знаю, что это… нехорошо, — сказала я в свое оправдание. Он, похоже, не понял меня, и тогда я добавила: — Люди, которых я знаю, никогда не поступают так, если они… не женаты.

Дэвид издал легкое восклицание.

— Так вот в чем разгадка всей этой комедии, — протянул он. — Женаты! Ты собралась за меня замуж, Саманта, не так ли?

Наступило молчание, а потом я еле слышно спросила:

— Ты хочешь сказать… что не собираешься… жениться на мне?

Дэвид помолчал немного, а затем сбавил скорость, отъехал к обочине и остановил машину в тени деревьев. Затем он заглушил мотор и сел вполоборота ко мне, чтобы видеть мое лицо.

— Я полагаю, нам надо внести ясность в наши отношения, Саманта, — сказал он. Я вопросительно посмотрела на него, и он продолжил: — Мы, по-моему, говорим на разных языках. Вчерашний вечер был сказкой, которую я не скоро смогу забыть. Ты очень, очень привлекательна, Саманта. Ты сказала, что любишь меня, но ты должна знать, что я не из тех, кто помышляет о женитьбе.

Я почувствовала, как сердце у меня упало, и мне стало ясно, что все радужные планы, которые я строила вчера вечером, рассыпались, как карточный домик, от одного взмаха его руки.

— Я понимаю, что тебе хочется замуж, — продолжал он, не дожидаясь моего ответа. — Я думаю, все женщины хотят этого, и скажу откровенно, что многие из них пытались женить меня на себе. Но этот путь не для тебя, Саманта.