Наконец, обретя голос и поняв на какой высоте мы находимся и сколько же пилить вниз, я обреченно вздохнул. Почему-то вспомнился путь в Мордор по винтовой лестнице.

- Мда, я, конечно, не трус, но я не Фродо, – пробормотал я себе под нос, пытаясь на глаз определить расстояние до земли под нами.

Легкий хлопок заставил меня обернуться. В трех метрах от меня клубился дымкой портал, а рядом стоял братец и довольно скалился.

- Ну что, пойдешь пешком, или тебя подбросить? – невинными глазами глядя на меня, спросила эта ехидна.

- Вот подожди, попросишь ты у меня помощь, а я тоже буду строить из себя супермена, - разозлившись, бросил я братцу. Тириэль, в момент став серьезным, проговорил:

- Именно поэтому я и открыл портал, нам надо спешить. О пегасе и Вихре не беспокойся, о них позаботятся. Портал доставит нас прямо во дворец. «Надеюсь, не через камин», - мелькнула глупая мысль. И, крепко обхватив брата за талию, вместе с ним шагнул в мерцающий туман.

Еще шаг, и мы стоим у больших центральных ворот дворца, построенного из белого с серебристыми прожилками камня, оказавшихся распахнутыми. Нас встречали.

Успели мы вовремя. Отец (буду называть его отцом как-никак я нахожусь в теле его сына) был еще жив, но очень слаб. Мы поспешили в его покои, узнав, что же произошло. Когда я вошел в опочивальню и тихо подошел к кровати, на которой лежал отец, моё сердце сжалось от боли. Такое незнакомое и, в то же время, любимое лицо было бледнее шелковых простыней, на которых он лежал. Прекрасные волосы разметались по подушке, плотно сжатые губы побелели, а меж бровей легла складка. Отец был без сознания, но на лице застыла мука. Так невыносимо больно видеть этого красивого, молодого, сильного эльфа на грани жизни и смерти. Просто в голове не укладывается. Тириэль, как только мы подошли к кровати, с глухим стоном медленно опустился на колени, взял в руки безвольно лежащую изящную кисть отца и прижался к ней лбом. Я просканировал весь организм, увидел все повреждения и переломы и сразу попытался помочь, но безрезультатно. Действовать в полную силу мне запретили, чтобы не выдавать истинный потенциал. Уровень целительной силы мог почувствовать любой маг, и не хотелось раскрывать все козыри. С упорством, достойным осла, я сплетал и сплетал распадающиеся нити, толчок за толчком вливал жизненные силы, но они как будто уходили в никуда, не принося облегчения королю.

Я просто не понимал, что происходит. Ни один звук не нарушал покой больного, только мелко подрагивали плечи брата, да и у меня комок в горле застрял. Как, как такое могло случиться, что пегас смог споткнуться и упасть, покалечив при этом отца?! Оказалось, что во время охоты, когда король преследовал добычу, пегас на большой скорости зацепился за невесть откуда взявшийся корень, повредил ногу, и, не удержав равновесия, упал прямо на короля, навредив тем самым последнему. И вот сейчас его величество лежал с многочисленными переломами, которые по какой-то причине не хотели срастаться и регенерировать. Все это вызывало подозрение, а объяснения были шиты белыми нитками, так как очень мало походили на правду. Ни один пегас не сбросит наездника просто так, споткнувшись, и уж тем более, не придавит его своим весом, как бы сильно не пострадал при этом сам.

Поэтому во всей этой истории, стоило основательно покопаться. Не нравится мне все это. Сначала нападения на принца, а когда он стал недосягаем, взялись за короля. Вот только зачем злоумышленникам убивать Его Величество, ведь тогда корона достанется принцу Тириэлю. А в этом случае, на ум приходит мысль, что и младшему темному грозит опасность. Так как те, кто пытается дорваться до власти, его в живых не оставят. А так как власть после смерти наследника и самого короля может получить только его супруг, то делаем логичный вывод: убийца найден. Осталось только доказать это. А что бы доказать, надо поймать с поличным. Но сначала надо помочь отцу. Я тихонько обнял за плечи брата, поднимая с колен.

- Мне нужно свободное пространство, прости, - и, взглянув в совершенно больные глаза, добавил, - я помогу ему, я смогу, просто поверь.

Тириэль только судорожно вздохнул и с отчаянной надеждой посмотрел на меня. Отбросив всю осторожность, я протянул руки над отцом и с максимальной силой направил исцеляющий поток на израненное тело. Комнату залило золотое свечение, но я не замечал его. В ушах стоял гул от тока крови, в груди неприятно тянуло, а ладони, казалось, лежат на раскаленном металле. Но я, стиснув зубы, продолжал поддерживать силу потока. Дальнейшее как-то смазалось в памяти. Были какие-то голоса, звавшие меня и о чем-то просившие, а потом был холод и пустота. Кажется я вырубился. Придя в себя, я понял, что лежу на чем-то мягком, закутанный в теплый плед и кто-то нежно гладит мои длинные волосы. Тут подушка моя дрогнула, и над самым ухом раздался знакомый грустный голос:

- Ну ты как? Как себя чувствуешь? Ничего не болит, голова не кружится?

Оказывается, я лежал на маленьком диванчике, и моя голова покоилась на коленях Тириэля, а он медленно перебирал мои растрепавшиеся пряди.

- Все просто замечательно, - простонал я, - а как… И тут мой взгляд упал на пустую кровать. Сердце пропустило удар. Несколько секунд я тупо смотрел на заправленную постель, боясь спросить и получить очевидный и страшный ответ. Теплые руки подхватили, не давая упасть.

- Андриэль, Андриэль, очнись, - трясли меня, - ну же, посмотри на меня, дыши, слышишь, дыши! - резкий удар обжег щеку. – Ты что, угробить себя хочешь?!

Жгучая боль вернула меня к действительности, и тут я понял, что задыхаюсь. Вцепившись в руку брата, я с силой сделал глубокий вдох, затем ещё и ещё. И вот нормальное дыхание ко мне вернулось. Взглянув на принца, я увидел обезумевшие от испуга глаза, а в следующий момент его теплые мягкие губы жадно накрыли мои. Но поцелуй так же внезапно прервался.

- Я так испугался, что потеряю тебя, - обжег щеку его горячий шепот. - Никогда больше так не делай, слышишь? Никогда.

Ошалев от эмоций, я еще несколько секунд был в прострации, а потом, с тревогой взглянув на Тириэля, спросил:

- Что с отцом?

- С ним всё в порядке, не волнуйся. После такой магической атаки и мертвый поднимется. Он ждет нас в малом обеденном зале, - поднимаясь с диванчика, сказал принц и, тревожно глядя на меня, добавил, - вот только тебе придется многое ему объяснить.

Мне срочно надо было поделиться своими размышлениями по поводу сложившейся ситуации, но не хотелось заставлять себя ждать его величество. Да и просто хотелось увидеть отца в добром здравии.

- Мне бы переодеться и умыться с дороги, – чувствуя себя неловко, сказал я.

- Да, конечно, пойдем, – и Тириэль направился к дверям.

Брат уверенно шел впереди, а я с восхищением разглядывал изящные галереи, арки и портики. Тончайшая работа великих мастеров не могла оставить равнодушным. Казалось, что это не драгоценный мрамор, а чудесные миражи, застывшие в воздухе в мягком свечение крохотных фонариков. Попадавшиеся навстречу эльфы почтительно кланялись нам, но я всё равно ловил на себе брошенные украдкой любопытные взгляды. Это ужасно нервировало: в запыленной дорожной одежде, растрепанный, с припухшими глазами - ну просто сказочный принц.

Наконец-то добравшись до покоев, отведенных мне, я с облегчением вздохнул. Рассматривать комнату не было времени. Заметив слева арку, затянутую темно-синей портьерой, из-за которой слышался шум воды я справедливо решил, что там ванная. Ну, ванная – это мягко сказано. Передо мной был, освещенный круглыми желтоватыми фонариками, небольшой бассейн, выложенный маленькой плиткой небесно голубого цвета с затейливым золотистым узором, наполненный ароматной водой, от которой поднимался легкий парок. Плитка слегка мерцала, придавая комнате романтический вид. В правом дальнем углу вода бурлила от пузырьков, поднимавшихся, очевидно, со дна. Эдакое джакузи получалось. В левом же углу из выступа стены лился маленький водопад. Целая батарея баночек и бутылочек наполненными разноцветными жидкостями располагалась на маленьком столике у кромки бассейна. А на прозрачном столике, около изящно плетеного кресла-качалки, стоял запотевший бокал с каким-то напитком и ваза с фруктами. Стена около арки, через которую я зашел, была забрана зеркалами, которые не запотевали. Больше разглядывать я ничего не стал. Быстро раздевшись, я с наслаждением опустился в теплую воду. Мое тело просто обалдело от счастья, и сознание стало постепенно затуманиваться блаженным маревом. «Всего день пути, но как же я устал. Ах, да, исцеление отца, это действительно могло меня так вымотать».