— Это прямо не музей, а проходной двор какой-то. Ну, прямо как медом здесь намазано, — с досадой воскликнул Санька.

— А я терпеть не могу меда, — сказал Гоша.

— Я тоже, но на мед слетаются все — пчелы, осы, мухи.

— И медведи.

— Вот их то мне как раз ни не хватало.

— Пошли отсюда.

— Пошли.

Дедушку они дома не застали — он все еще не вернулся с «археологических» раскопок. Санька поначалу попытался перерисовать монету, но у него плохо получилось, и он тогда сделал ее «перетирку». Этому его научил дед. На монету сверху ложится лист бумаги. Потом обратной стороной карандаша надо тереть по листу. На листе получается темный оттиск монеты. Гоша отправился домой, а Санька пошел гулять со щенком. Они бегали по двору на зависть другим мальчишкам. Недавно прошел небольшой дождь. Веселый щенок любил воду. Если находил лужу, разбегалась и своей плюшевой мордой в лужу, все четыре лапы в стороны. Потом стоял и смешно отряхивался. Бегал за воробьями шарахался от кошек. И мальчик, и щенок получили от прогулки максимум удовольствия.

Когда пришли домой, мама была встревожена.

— Ты ничего не натворил? — спросила она.

— Нет.

— А то тут деду повестка от следователя пришла. Шо старэ, шо малэ, — сказала она на украинский лад.

— Мама не порти певучий украинский язык. Мы, то есть, — запнулся он, — дед сам разберется.

— Вот то-то я смотрю ты шастаешь непонятно с кем, а тут еще и дед куда-то встрял. Беда мне с вами.

— Мужчины, решают свои дела сами, — отрезал Санька.

— Ну, уж решатель иди ужинать, — сказала она, потрепав сына по волосам и поставив ему тарелку, на которой аппетитно пахла яичница с колбасой.

Проголодавшийся Санька набросился на еду. Когда мама отворачивалась, он тихонько бросал маленькие кусочки колбасы щенку. Тот весело тявкая, ловил их на лету.

Когда дед пришел мальчик в обнимку спал вместе со щенком. Щенок положил голову на подушку и храпел как заправский моряк. Константин Иванович покачал головой, потом улыбнулся и поправил у внука одеяло.

— Ты сделал все ошибки, какие только возможно, — раздраженно сказал Константин Иванович. По всей видимости, перед встречей со следователем он был не в духе.

— Неужели он хочет говорить о расследовании при маме, — тревожно мелькнуло у Саньки. Он вопросительно посмотрел на деда.

— Во первых ты кормишь щенка, когда ешь сам.

— Да я не….

— Думаешь, мама не видела, как ты его подкармливал? Второе — уложил собаку в кровать.

— Он сам прилез.

— Запомни — четыре железных правила для собак. Если ты их будешь выполнять, собака всегда будет тебя уважать.

— А если не буду?

— Тогда собаку чтобы она не испортилась, я отдам другим людям. Никогда не корми собаку раньше, чем поешь сам. Не пускай ее на то место где лежишь. Не давай ей первой входить в дверь. В играх не давай ей выигрывать.

— Ну, уж папа ты, по-моему, перегнул, — вмешалась мама, — что плохого, если щенок отберет у меня игрушку?

— Типично женский взгляд на проблему. Сейчас то, в общем, ничего страшного — пока она щенок. Но она будет расти с мыслью, что она главная и она может отбирать, что хочет и когда захочет. Кто должен быть главным человек или собака? — спросил он, обращаясь к внуку.

— Человек конечно, — сказал Санька.

— Вот собака и проверяет кто из вас сейчас главнее… Ой, да я опаздываю, — засуетился дед.

Санька вышел к нему в коридор и протянул листик с перетиркой монеты.

— Никогда такой не видел. Откуда это у тебя?

— Гоша тогда на экскурсии нашел.

— Ладно, постараюсь разузнать о ней поподробнее. А ты смотри, чтобы все было хорошо, — потрепал он внука по щеке.

Мама посадила Саньку завтракать. Она поставила перед ним тарелку с жареной картошкой. Санька ел, медленно думая о тех событиях, которые произошли накануне. Щенок сидел, просительно глядя ему в глаза, и облизывался.

Санька посмотрел на щенка и сказал:

— Извини друг, но из нас двоих главным буду я.

А в это время Константин Иванович сидел в кабинете у следователя. Следователь лысый мужчина лет сорока все время нервничал, куда-то звонил, постоянно вскакивал и выходил с бумагами из кабинета. Константину Ивановичу он совсем не понравился.

— Ничего они не найдут, только мальчишку зря сюда таскать будут, — с горечью подумал он.

— Узнав, что Константин Иванович бывший моряк следователь заинтересовался и спросил:

— А к водолазному делу вы какое-то отношение имеете?

— Сейчас нет.

— А раньше с аквалангом плавали?

— Плавал, но не на Черном море.

— Прекрасно, там, где вы плавали это случайно не Средиземное море? А может у вас родственники в Италии, и вы там совершали свои погружения?

— Нет! И вообще я не понимаю, какое это имеет отношение к делу о пропавшем металлоискателе?

— Как знать, уважаемый Константин Иванович. Странная картина получается. Очень странная. Идите, пока вы свободны.

До музея было десять минут ходьбы, и Константин Иванович быстрым шагом направился туда. Ему даже не пришлось покупать билет так как Алексей Ильич Алсуфьев оказался его старым знакомым.

Так батенька давайте, что там у вас, — голосом сельского врача сказал Алексей Ильич.

Константин Иванович протянул листик.

— Очень интересно, очень редкая и интересная вещь, — проговорил Алексей Ильич, — откуда она у вас.

— Так — дети нашли.

— А Сикстинскую мадонну дети часом не нашли? А может быть они могут сказать, где лежит еще одна Мона Лиза великого Леонардо? Вы мне скажите где это место и мы остаток дней проведем там разыскивая шедевры.

— Что это за монета?

— Это русско-молдавский пятак 1771 года.

— Ах да, что-то я слышал об этом выпуске монет. У моего приятеля даже припоминаю, была такая монета только не пять копеек, а три. И не кто как мне кажется, не охотился за этим парнем. Да и он уже не парень, а дедушка…

— Сведенья ваши верные, но отрывочные. Вот давайте откроем энциклопедию и читаем:

«Во время Русско — турецкой войны русские войска занимали территорию Молдавии и Валахии (нынешнюю Румынию) в период с 1769 по 1775 год. В связи с большой нехваткой медной разменной монеты на оккупированной территории в 1771 году была организована чеканка специальной медной монеты. Эти монеты, в том числе, чеканили из непригодных для использования захваченных турецких пушек.

Право чеканки медной монеты первоначально было дано генерал-майору Мелиссино, затем оно перешло к коллежскому асессору Попанелопуло и, в конце-концов, досталось барону Гартенбергу.»

— Звучит забавно, этот коллежский асессор Попанелопуло случайно не родственник знаменитого Папандопулы из «Свадьбы в Малиновке»?

— Очень может быть, так как и тот и тот были жуликами.

— Штемпели монет привезли из Москвы. Руководившие чеканкой пытаясь нажиться, чеканили почти исключительно монеты достоинством 2 пары[1] (3 копейки). А монеты 5 копеек известны только как пробные.

— То есть, таких пятикопеечников считанные экземпляры?

— Именно так.

— Очень мало, какие музейные собрания имеют эту монету. О коллекционерах я уже и не говорю — каждый мечтал бы иметь такой раритет.

Константин Иванович согласно кивнул.

— Вы посмотрите, какая чудесная монета он указал на рисунок в энциклопедии. На лицевой стороне изображен двуглавый орел, под лапами которого находятся овальные щиты с гербами Молдавии (голова быка с рогами) и Валахии (стоящая на земле птица с крестом в клюве). Оборотная сторона еще более оригинальная. В центре помещена колонна, на ней узорчатый щит с вензелем Императрицы, над ним — императорская корона. По сторонам военные трофеи: знамена, пушки, копья и барабан. У подножья колонны положен шлем, — продолжил Алексей Ильич.

— И сколько может стоить такой уникум?