Как демократически избранный руководитель, император никаких специальных титулов не носил, и предпочитал, чтобы к нему обращались без чинов: ваше превосходительство. Самым близким, доверенным людям, и вовсе велел называть просто по имени – Август. Злые языки, впрочем, утверждали, что на родной Брянщине мать с отцом когда-то нарекли будущего главу Корпорации Васькой. Но как только пяток раскрученных каналов лишился вещательных лицензий, змеиное шипение злопыхателей смолкло само собой.

Не менее долог и труден путь к вершинам власти был у кардинала – великого инквизитора.

Простой паренёк из небогатой парижской семьи Ротшильдов рано проникся духом учения святого Рейтинга, и ушёл в монастырь при объединении нравственно-воспитательных каналов. Объединение было захудалое, каналы бедствовали, но спартанская обстановка монастыря только закалила будущего борца с ересью. Когда Корпорация объявила набор в телеинквизицию, юный брат Жерар сразу понял: это его! И без колебания надел мундир с вышитой на груди карающей видеокамерой…

Долгие годы, не щадя себя, он подвижнически сражался против тайных и явных врагов Корпорации. Ещё будучи простым магистром, он лично внедрился в логово книгоманов-подпольщиков. Для конспирации пришлось приобщиться к чтению. За непривычным занятием разведчик вывихнул глаза и с тех пор слегка косил. Впрочем, дефект зрения службе не помешал. Напротив, теперь не составляло труда закосить под любого врага, будь то интернет-раскольник или нарушитель авторских прав. Вскоре магистр получил очередное звание епископа и возглавил отдел оперативных провокаций.

Спустя несколько лет он стал архиепископом и руководил управлением по борьбе с либеральной мыслью. Мысль была всего одна, но работы хватало. Для сотрудников управления архиепископ издал инструкцию, первый пункт которой гласил: «Бить подследственных по голове строго запрещается…». Всё остальное, впрочем, разрешалось. В своём роде шеф управления тоже был либералом.

Когда скончался тогдашний великий инквизитор, архиепископы собрались на конклав. Предстояло решить, кому достанется кардинальская шапка. В итоге победил борец с либерализмом, и победил вполне заслуженно. Ведь накануне конклава основные претенденты собрались, и, чтобы не устраивать назавтра дебаты, начали меряться папками с наездами друг на друга. Папки архиепископа Ротшильда оказались наиболее полными, объёмными, с любовно подобранным компроматом на соратников…

Итак, два великих человека – один в парадном смокинге, другой в рабочем мундире – вошли в апартаменты и остановились на пороге, разглядывая собравшихся. Фёдор, блондинка, дон Педро и лысый бородач поднялись. Мужчина в галстуке и не садился.

– Здравствуйте, господа! – звучно сказал император.

Собравшиеся почтительно поклонились. При этом каждый ощутил на себе пронзительный руководящий взгляд.

– Огласите весь список, пожалуйста, – отрывисто распорядился глава Корпорации.

Кардинал кивнул и посмотрел на строгого мужчину. Тот вытянулся в струнку, став при этом ещё строже.

– Лефтенант, – сказал кардинал.

– Я тоже! – обрадовался непосредственный Фёдор.

Кардинал покачал головой.

– Лефтенант – это фамилия, – пояснил он. – Теодор Власович – полковник инквизиции, магистр. Далее…

Он скосил глаза на пожилого юношу.

– Профессор Джек Мориурти.

– Для своих – просто Жека, – небрежно сообщил профессор.

Великий инквизитор кротко вздохнул.

Далее Фёдор с внутренним злорадством узнал, что роковой красавец дон Педро в миру носит фамилию Потапкин, и профессия у него вполне прозаическая – врач.

Понятно, что с особенным нетерпением боец ждал, когда представят прелестную блондинку. А дождавшись, ощутил оторопь. Девушка оказалась баронессой, главой канала «Чародей-ТВ» и вообще дипломированным магом, практикующим народные колдовские традиции. Звали её просто и красиво – Валькирия Мильдиабль. Но Фёдор напрягся. Какой характер должен быть у девушки, которую назвали именем древнескандинавских воительниц, а фамилия в переводе с испанского значит «тысяча чертей»?! «Перевоспитаю», – мысленно решил он, стиснув зубы.

– И, наконец, лейтенант дружины сынов эфира Фёдор Огонь. Рекомендован лично командиром дружины полковником Хоробрых, – закончил кардинал, одобрительно косясь на бойца.

Фёдор выкатил грудь колесом и щёлкнул каблуками ботфортов.

– Старый мухомор зря не порекомендует, – заметил император.

Во время представления он прохаживался взад-вперёд, заложив правую руку за отворот смокинга – невысокий, плотный, с прядью чёрных волос на лбу. Какой там Август! Бери выше – Наполеон…

– Ну, вот и познакомились, – сказал он. – Прошу садиться.

Фёдор как бы случайно сел рядом с Валькирией, оттеснив Педро-Потапкина. Полковник Лефтенант опустился в кресло, не сгибая спины. Профессор забился вглубь дивана, вытянув джинсовые конечности. Глава Корпорации, как и великий инквизитор, остался стоять. Очевидно, он был из тех, кто привык думать ногами.

– Господа, – начал император, – я собрал вас с тем, чтобы сообщить пренеприятное известие. У нас прямо под носом творится что-то такое… как бы поточнее, ваше преосвященство…

– Аномалия, – мгновенно отозвался великий инквизитор с болезненной гримасой.

Рука Фёдора сама собой стиснула декоративный эфес.

Подмосковье с его заповедными чащами от века славилось погаными местами. Одни овраги чего стоили! Полная чертовщина, к примеру, творилась в Дедовском овраге неподалёку от Истры. Какие смертельные флюиды там фонтанировали, непонятно, однако самоубийц туда тянуло, как магнитом. А потом неприкаянные суицидные души бродили в окрестностях, пугая припозднившихся путников.

Ещё больше прославился Голосов овраг, со всех сторон сжатый дремучим лесом. В рукописи XVII века рассказано, что как-то раз оттуда выехал целый конный отряд татар в архаичной одежде и с устаревшим оружием. Всадников тут же повязали. Изумлённый дознаватель выслушал рассказ о том, что они – воины хана Давлет-Гирея, в реальности нападавшего на Москву за полвека до этого. Уходя от преследования, отряд нырнул в окутанный туманом овраг. А спустя всего несколько минут (по ощущениям) они вынырнули уже в следующем веке! О дальнейшей судьбе пришельцев из прошлого древняя летопись умалчивала…

С тех пор минули столетия, и мистическая слава Подмосковья, казалось, канула в лету. Но вот однажды технический департамент Корпорации неожиданно сделал странное открытие. Обнаружилось, что в калужском Подмосковье существует большая, в несколько тысяч квадратных километров, территория, не охваченная телевидением.

(Тут надо пояснить, что ко времени нашего повествования традиционная география сильно изменилась. Столица разрослась настолько, что бывшие подмосковные районы стали московскими. А бывшие соседние области автоматически стали Подмосковьем. Таким образом, возникли Рязанский, Смоленский, Тверской, Тульский и другие районы.)

Так вот: приличный кусок калужского Подмосковья абсолютно непонятным образом выпал из-под руки Корпорации. По справкам различных служб, на этой территории не принимались телесигналы, и, следовательно, не функционировали каналы. Не покупались видеопанели, потому что на кой черт их покупать, если нет изображения. Не замерялись рейтинги, потому что замерять было нечего. Вообще складывалось ощущение, что непонятным образом территорию полностью блокировали от какого-то бы ни было телевизионного воздействия. Но аборигенам по барабану…

Самое странное, что эта абсурдная ситуация возникла не так давно. Судя по архивам, ещё каких-нибудь десять лет назад жители местного села Нижние Динозавры активно обсуждали в телечатах фасоны боевых панцирей в историческом сериале «Рыцарь паскудного образа», а их соседи из деревни Мотыгино не менее активно подписывались на кабельные каналы и даже обращались в Корпорацию с просьбой переименовать поселение в Галустяновку. Что же произошло? Почему территория стала недосягаема для телецивилизации? Как там люди выживали без видеопанелей? Этого никто не знал. Зато, по данным аэрокосмической съёмки, зона, лишившись информационной подпитки, почему-то начала стремительно зарастать непроходимым лиственно-хвойным лесом. Впрочем, на фоне главного – непроходимости телесигнала – это были пустяки.