Стараясь не привлечь к себе ненужного внимания, Алас просунул руку во внутренний карман своей формы и тихонько извлек на свет лоскут ткани, подобранный день назад на месте разговора двух "шептунов".

  Сравнив свою находку с видимой частью рисунка подкладки плаща незнакомца, Изгой вынес вердикт о полном совпадении: и фактура и плетенее нитей были очень похожи! Хотя... это еще ничего не доказывает - одежды на Гидролитике даже в одном Риле более десятка разновидностей и сотня людей носящих ее...

  Однако остаток своего завтрака Алас более не сводил с незнакомца глаз. Благо тот теперь сидел к нему спиной и не мог видеть этот гипнотический взор, иначе он, по крайней мере, счел бы его нетактичным, а в худшем случае даже оскорбительным. Кенокет осознавал, что меньше всего ему необходима сейчас, в период жизни лишь закладывающий фундамент будущего величия, неблагосклонность дворян, однако нечего не мог поделать с бушующей внутри подозрительностью. Интуиция буквально кричала о чем-то грядущем, хотя и не уточняла, что именно это будет. Но, несомненно, незнакомый дворянин и стал причиной этого буйства шестого чувства и именно он, судя по внутренним сигналам Аласа, должен сыграть в его жизни судьбоносный аккорд.

  Аристократ мелкими глотками осушил стакан и движением руки подозвал официанта.

  - Счет, пожалуйста, - хрипловато произнес он.

  Кенокет непроизвольно дернулся. Не могло быть сомнений, он узнал этот голос! Это был именно тот "шептун", виденный, а точнее слышанный Кенокетом прошлым днем возле ангаров академии.

   Тем временем незнакомец расплатился, поднялся со своего стула и прошествовал к двери. Мгновение, и хрипловатый дворянин скрылся из виду.

  Алас залпом допил свое кофе и, оставив на столе недоеденный бутерброд, быстро, но не слишком нарочито, поспешил за обладателем плаща с Гидролитиком.

  Выйдя на улицу, Изгой осмотрелся. Незнакомец обнаружился двадцатью метрами правее. Не слишком торопясь, накинув на голову защитный капюшон, он шествовал по тротуару в сторону перекрестка улицы Праймов и Озерной.

  Стараясь не привлекать внимания аристократа, Кенокет двинулся ему вслед. Алас и сам толком не понимал, зачем ему шпионить за "шептуном", но недавний разговор, Гидролитик и чутье, настоятельно советовали не сводить с незнакомца глаз. Какой-то тайной был окутан дворянин и Кенокет, как истинный Риллаканец, патриотичный и в меру обремененной паранойей, во что бы то ни стало, хотел ее узнать. Возможно, здесь были замешены лишь шкурные интересы, жажда наживы и прочее, но вдруг дело касается чего-то более важного? К тому же все это связано с академией! Да и что это за работа, которую требовал выполнить монсеньор? Кто вообще этот вельможа? И кто был вторым в разговоре у ангаров? Черт! Столько вопросов, и ни одного ответа! Хотя... некоторые из этих загадок, Алас все же планировал сегодня разгадать. И незнакомец должен в этом помочь... наверное...

  Пока в голове Изгоя проносились вереницей самые разнообразные мысли, образы и догадки, "шептун" свернул на Озерную улицу и околицами, дворами и закоулками ринулся в плетеный лабиринт густого жилого массива. Кенокету ничего не оставалось, как последовать за своей "целью" в почти непроходимые каменные джунгли.

  Оставаться незамеченным становилось все труднее. Мало того что прохожих становилось все меньше и прятаться в общем потоке было... проблематично, так еще и незнакомец стал периодически оглядываться, будто чуя слежку.

  Спрятавшись в очередной бетонной нише подъездов одного из небоскребов, Кенокет наконец-то достиг некоторого успеха - аристократ приостановил свой шаг и осмотрелся. Взглянув на закрепленные на запястье часы, он немного раздосадовано щелкнул пальцами, пробурчал что-то невразумительное и облокотился на ближайшую стену. Стало очевидно - он ждет кого-то, и этот "кто-то" явно опаздывает, что не вызывает у дворянина большого одобрения.

  Стоящие вокруг высокие дома из пластобетона, стали и силового стекла, образовывали некое подобие огромного забора, отгораживающего квадратный двор от суеты внешних улиц. Где-то вдалеке слышалась многоголосая песня, крики и смех, там была ярмарочная площадь с множеством торговых палаток и стационарных магазинов. Это был центр розничной торговли Рила. На площадь каждый божий день съезжались торговцы, фермеры и артисты со всей столицы и даже некоторых других городов. Можно сказать, что торговая площадь была самой буйной, веселой и оживленной частью этой части Риллака.

  Однако даже буйное веселье ярмарки докатывалось до бетонного каземата приглушенно, фоновым звучанием. И даже несущий песок ветер, здесь терял свою силу, превращаясь в еле заметный "бриз".

  Тот, кого ждал аристократ, появился будто из под земли. Не высокий, но коренастый, он прошел прямо мимо Аласа бесшумно и быстро.

  Кенокет, чуть было не потеряв и без того не слишком развитый дар речи, побледнел и плотнее вжался в свой маленький закуток между дверью подъезда и подушкой косяка, слившись с бетонным столбом и очертаниями и цветом.

  Неизвестно, заметил ли Кенокета бесшумный друг аристократа, назовем его так, но мимо подъезда он прошел не останавливаясь. Хотя... мимолетный взгляд в сторону дверей все же был брошен, но то скорее была лишь обычная предосторожность. Просматривать при движении каждый угол, у некоторых людей входило в привычку. По этой маленькой особенности можно легко было узнать тех, кто ранее был военным разведчиком, либо еще кем-то, в чьи обязанности входило всегда быть начеку.

  - Ты опоздал, Медди! - не оборачиваясь, бросил дворянин.

  - Хм! - фыркнул "бесшумный", недовольный тем, что ему не удалось успешно подкрасться к аристократу. - Ты сам черт Томпс! Как тебе удается узнавать о моем появлении, когда обычный человек чует мое присутствие только после того, как я перережу ему глотку?!

  - Быть может все дело в том, что я не "обычный человек"? - был ответ аристократа, и на вкус Аласа он прозвучал излишне высокомерно.

   - Хм, с этим не поспоришь! Одно то, что Монсеньор выбрал тебя в качестве... своего наместника - говорит о многом, - Медди чуть поклонился, однако сделал это довольно неуклюже.

  - Хватит подлизываться! - презрительно бросил Томпс. - Мы не при дворе... да и ты не дворянин. Да и я, собственно говоря, уже давно отлучен от аристократии...

  - Ничего! - произнес Медди, сощуря свои маленькие и без того поросячьи глазки. Довершив свою фразу ударом кулака по ладони, он яростно изрек: - Скоро все измениться! Когда мы завершим дело, двор сам падет к нашим ногам!!! Осталось всего ничего - несколько дней, и мы получим то, чего заслуживаем по праву!!!

  - Разуметься! - кивнул Томпс. - Но... давай не будем оглашать наши планы во всеуслышание.

  - Хм! - фыркнул Медди. - Да здесь никого нет! Это глухой район...

  - Не скажи... - прошипел Томпс, ловко извлекая из под складок плаща парализаторный пистолет.

  Вших! Пущенный, не целясь, снаряд стазисной энергии пролетел по двору и угодил Аласу прямо в голову, которую он так неосторожно высунул из-за бетонного столба, дабы разглядеть заговорщиков получше.

   - Ай! - вырвался из груди Изгоя стон. Тело моментально онемело, а болевой шок отключил сознание. Свет в глазах померк.

  Последнее что услышал Кенокет, было восклицание Медди:

  - Меткий выстрел Томпс, пойдем, посмотрим на наш "улов"!

  Свет редких ламп резал глаза и Алас, как бы ни старался, не мог закрыть онемевшие веки. Его куда-то тащили, в поле зрения постоянно попадали подвешенные по стенам кабеля, отверстия вентиляции и куски паутины.

  Сколько Изгой был без сознания? Ну... видимо не долго. Хотя, что толку от вернувшегося в тело разума, если мышцы не желали слушаться хозяина? Паралич будет длиться еще около часа, может дольше. Доживет ли Кенокет до того момента, как ноги вновь смогут послужить ему?