Арт подозвал Гижу к их столику.

— А с чего ты взял, что мексикашку разрезали именно на шесть частей? — полюбопытствовал Карл.

Делса привел Джекки Майклз, державшую в руках пустую картонную коробку, и попросил ее отвезти Келли домой. Он предупредил девушку:

— Джекки пороется в вещах Хлои. Вдруг она обнаружит что-нибудь, что я не заметил.

Он поменял две сумки «Вуйттон», дал Келли ее черную, а себе оставил коричневую. Келли устроилась на заднем сиденье и всю дорогу молчала. Они припарковались у подъезда и поднялись в квартиру. Делса заметил, что фотографии по-прежнему лежат на кухонной стойке. Джекки с коробкой в руках проследовала в спальню Хлои.

Келли попросила:

— Фрэнк, вы не поможете мне снять сапоги? Когда я надевала их, то забыла, что одна, без помощи, не сумею их снять.

Делсе ее сапоги показались старыми и разношенными, по логике, такие должны легко соскальзывать с ног. Келли села на диван и откинулась на спину. Она попросила Фрэнка тянуть, а второй ногой, как рычагом, уперлась ему в плечо. Она спросила:

— Как по-вашему, ковбои в прериях тоже помогают друг другу стаскивать сапоги?

Делса попытался мысленно нарисовать такую картину и ответил:

— Возможно, некоторые из них. — Он выпрямился. Ему отчего-то стало не по себе. Келли взяла книгу с бамбукового кофейного столика. На вид книга казалась старой, однако на ней была суперобложка.

— Я хочу вам кое-что прочесть. Интересно, что вы об этом скажете.

Она открыла книгу на странице с загнутым углом и перелистала еще несколько.

— А, вот здесь. Девушка говорит: «Если ты хочешь, чтобы я тебя полюбила, то я тебя полюблю. Теперь я тебя лучше знаю».

Келли оторвалась от книги и поглядела на него. Делса стоял в пальто нараспашку.

— Они только что познакомились, но она слышала о нем. Она знает, что он драматург и его пьесу недавно поставили в Нью-Йорке. Она имеет в виду вот что: «Если хочешь закадрить меня, действуй. Заведем роман в маленьком вермонтском городке». А он отвечает… — Келли снова поглядела в книгу. — «Не надо, Шейла. Я не могу ответить тебе взаимностью».

Она опять посмотрела на него, и Делса неопределенно откликнулся:

— Ну и?..

— Вы бы хотели увидеть на сцене одну из его пьес?

— Когда была написана эта книга?

— Я проверила, как только начала читать. В 1967 году. Неужели люди тогда так разговаривали?

— Не знаю. Мне тогда был всего год.

— И в такой ситуации вы бы тоже сказали, что не можете ответить взаимностью?

— В какой ситуации? А она мне понравилась?

— Вы почти ее не знаете, но она хороша собой, умна, интересная собеседница. В общем, девочка что надо.

— Тогда я бы, наверное, ответил взаимностью, — отозвался Делса. — Без лишних размышлений.

— Почему бы нет? — согласилась с ним Келли. И поинтересовалась: — А вы давно живете один? Я имею в виду — после смерти жены?

— В июле будет год.

— Я запомнила — вы сказали, что у вас не было детей. Как звали вашу жену?

Куда она клонит?

— Морин, — ответил он.

— Она работала или была домохозяйкой?

— Она служила в полиции, — пояснил Делса. — В отделе преступлений на сексуальной почве.

— Ух ты! — едва слышно прошептала Келли.

— Вы хотите знать, заглядываюсь ли я на женщин? — обратился к ней Делса. — Ищу ли ей замену? Мне казалось, я должен подождать по меньшей мере год.

— Почему? — удивилась Келли. — Разве вы сицилиец?

Она не улыбнулась, однако он понял, что она шутит. А смысл ее вопроса был прост: зачем так долго ждать?

Джекки вышла из спальни с экземпляром «Плейбоя» и отдала его Делсе.

— Тут интересный снимок жертвы. Я сложила кое-что в коробку: счета по кредитным карточкам, банковские извещения и письма, по которым мы найдем ее родственников. Посмотри — может, тоже что-нибудь найдешь. Журнал тоже кинь в коробку.

Делса вышел, а Джекки осталась. На ней было длинное черное «дутое» пальто, ей захотелось дополнить его какими-то пугающими аксессуарами, например наручниками. Тогда у нее был бы более устрашающий вид.

— Классная квартирка, — одобрила Джекки. — Сюда можно пригласить целый оркестр, играть голышом в футбол и вообще делать все, что хочется. У вас, наверное, одна тусовка сменяет другую?

— Никаких тусовок здесь не бывает. Или очень редко, — ответила Келли, вставая.

— Значит, вам больше нравится интимная обстановка? В дом приходят лишь близкие друзья, вы зажигаете экзотические, ароматные свечи, а после пьете коктейль «Александер». С чем вы его готовите — с джином или бренди?

— С джином.

— Монтес у вас часто бывает?

Спрашивая, Джекки разглядывала фикус. Она услышала удивленный ответ:

— Нет. Почему вы так подумали?

Джекки повернулась к Келли:

— Он ни разу здесь не был за все время вашего знакомства?

— Я не была с ним знакома. Впервые увидела его вчера вечером.

— Вы уходили из дома, когда он появлялся у Хлои?

— Он тут ни разу не был.

— Пусть не был, но она ведь рассказывала вам о нем? Как-никак вы жили вместе и ничего друг от друга не скрывали. Вам ясно, о чем я говорю?

«Она хочет меня поймать», — подумала Келли и нахмурилась.

— Раз вы утверждаете, что он никогда здесь не был, — задумчиво произнесла Джекки, — значит, у нас с вами ничего хорошего не получится.

В машине на обратном пути Джекки сказала:

— Я думала, что подловила ее, но она замкнулась и лишь огрызалась на меня. Незнакома с Монтесом, никогда не видела его ни у себя дома, ни вообще где-либо до прошлого вечера.

— Ты ей веришь? — спросил Делса.

— Хотелось бы верить, что она не заодно с Монтесом Тейлором.

— Она его очень боится.

— Ты же знаешь, о чем я. Девушка от нас что-то скрывает. Заявляет нам — или, точнее, сознается, — что Монтес вынудил ее выдать себя за Хлою.

— Ему нужно, чтобы ее считали Хлоей, — уточнил Делса. — Он хочет как-то ее использовать. Не сомневаюсь, старик что-то оставил Хлое, но не по завещанию, а так, на стороне, и Монтес об этом знает. И с помощью Келли собирается захапать наследство.

— Да, но ты-то сам понимаешь, куда ты клонишь? — спросила Джекки. — Получается, что Келли тоже известно обо всем, но она никому ничего не говорит.

Делса кивнул, глядя на дорогу поверх «дворников». Они проезжали «Ренессанс-Центр», семьсот футов стекла на фоне тусклого неба.

— Она помогает Монтесу, а потом снова становится собой, — сказала Джекки. — У нас есть только ее слово против его. Как только его выпустят, она снова может стать Хлоей в любое время, когда захочет. Я ее проверила — она чиста. Безупречна. Выглядит как кинозвезда. Неужели она не боится угодить за решетку за мошенничество? Помогать Монтесу опасно для жизни! Фрэнк, в какую игру она играет? Ведь она зарабатывает бешеные деньги, рекламируя нижнее белье. Она что, ненормальная? Ну а если она просто наивна, это еще хуже.

— Пока что она ничего не сделала, — отметил Делса.

— Но ежеминутно думает об этом. Проследи за выражением ее лица, когда она не знает, что за ней следят, — предложила Джекки, но тут же добавила: — Для тебя это не проблема. Ты и так не отводишь от нее глаз.

Они свернули к северу на Сент-Антуан, к тюрьмам, зданию суда и полицейскому управлению.

— Фрэнк! — позвала Джекки.

Конечно, сейчас Джекки скажет, чтобы он был осторожен с Келли, не давал ей сбить себя с толку и водить себя за нос. Он был в этом уверен.

— Что?

— Я допросила дядю Ллойда.

Делса заставил себя вновь подумать о деле.

— Тони-младший считает, Ллойду платят, чтобы он ничего вокруг не видел.

— Но теперь он лишился работы. Я его хорошенько прощупала, — сообщила Джекки. — Узнала, что старик обещал подарить Монтесу дом, но после передумал. Как ты можешь себе вообразить, Монтес был в ярости. Ллойд с удовольствием мне об этом поведал.

— Готов ли он дать показания под присягой?