Сюзанна хотела подойти к ней и что-нибудь сказать, но в этот момент все растворилось. Иветта, шкатулка, дом, Рошель-Сюр-Мер – все исчезло. Сон закончился.

* * *

Сюзанна проснулась. Она лежала в своей кровати и пыталась понять, спала она этой ночью или все-таки бодрствовала. По крайней мере, пока ничто не указывало на то, что она провела эту ночь в деревне.

Девушка подошла к шкафу и проверила шкатулку. Письма лежали на своем месте. Это был странный сон. Но она запомнила его во всех подробностях, как будто действительно видела вещи своими глазами и прикасалась к ним.

Иветта просила ее о помощи уже во второй раз. Она должна попытаться помочь ей. Если бы только знать, чем. Видимо, нужно снова заняться расследованием. Но на этот раз ни один человек не должен знать об этом. Иначе она снова окажется в опасности.

В первую очередь, она не должна ничего рассказывать мадам и месье Роже, и тем более Марселю. Он, конечно, начнет волноваться и следить за ней. Так что ей нужно вести себя, как и вчера – быть приветливой и предупредительной с гостями и коллегами и безупречно выполнять свою работу.

* * *

Пастор и учитель сидели в ризнице. Они собирались здесь далеко не в первый раз, чтобы в спокойной обстановке обсудить проблемы, которые возникали в деревне. Пастор был раздражен и говорил на повышенных тонах:

– Мой дорогой Жан-Клод, вы не хуже меня знаете, насколько упрямы местные жители. Я и так постарался как можно спокойнее подойти к этой истории. И ничего из этого не получилось. А если я попробую вести себя с отеческой строгостью, то не уверен, что и это принесет какую-то пользу.

– Кому вы это говорите, ваше преподобие. Я абсолютно с вами согласен. Но мы должны продолжать, нельзя сдаваться! Мы живем в двадцать первом веке и верим в Бога. Ну, мы двое… по крайней мере. Но то, что здесь иногда происходит, не имеет ничего общего с христианством. Это глупое суеверие, если это еще можно назвать таким безобидным словом, другие бы назвали колдовством и чертовщиной.

Учитель в волнении поднялся со стула и нервно зашагал по комнате.

– Уже даже дети участвуют в этом безобразии, – продолжил он через несколько мгновений. – Сегодня я поймал маленького Поля Ренуа, который, представьте, отрезал у мертвого петуха гребешок! Когда я его спросил, для чего он это сделал, он злобно посмотрел на меня и, не проронив ни слова, убежал.

– Это просто трагедия, – согласился священник. – Я еще никогда не чувствовал себя настолько беспомощным. Каждый день я молю Бога послать мне силы на выполнение этой трудной задачи. Но если так будет продолжаться, то я, наверное, буду вынужден оставить свои попытки.

– Прошу вас, ваше преподобие, нет! – учитель беспомощно смотрел на пастора, не зная, что возразить.

С тех пор как в деревне появилась эта немецкая девушка, все жители словно сошли с ума. Снова начались спиритические сеансы и черные мессы. Как раз об этом и разговаривали учитель и пастор.

Как-то раз учитель обратился к священнику за помощью и понял, что у того возникли такие же проблемы с жителями деревни, что и у него. Не то чтобы они вели себя враждебно, нет. В конце концов, он здесь родился и вырос. Они никогда не обсуждали его педагогические методы. Но во многих семьях до сих пор практиковали старинные языческие обряды, что очень сильно пугало детей. Свободные от предрассудков люди либо давно уехали из деревни, либо не имели здесь ощутимого влияния и не были способны что-то изменить.

– Знаете, Жан-Клод, в настоящий момент меня больше всего тревожит эта молодая девушка из отеля «Палас». Она настолько упряма, что даже заявилась ко мне на днях в церковь и стала расспрашивать про Иветту Бланше, – пастор нервно поправил воротничок сутаны. – Конечно, я ей ничего не рассказал, но кто знает, к каким последствиям приведут ее визиты сюда. Я видел, как она вышла из церкви и ходила по кладбищу, разглядывая надгробные камни. За ней наблюдала старая Кристина. Я давно подозреваю, что старуха играет главную роль во всем этом дьявольском безобразии.

Они еще какое-то время беседовали. Впрочем, никаких разумных и дельных решений по поводу дальнейших действий принято не было. Они лишь надеялись, что Сюзанна прекратит приезжать в их деревню. Ради ее же душевного спокойствия.

* * *

Уже в восемь утра Марсель появился в столовой. Он быстро проглотил свой завтрак, выпил кофе и встал из-за стола.

– Извините, но мне сейчас нужно сделать кое-что важное. Уверен, вы когда-нибудь это поймете, – коротко бросил он родителям и вышел из столовой.

– Ладно, оставь его, Жак. Нет нужды сейчас его дергать, он беспокоится насчет Сюзанны. Она ему, наверное, очень нравится. Возможно, в этом все дело, – мадам Роже постаралась успокоить своего мужа, который поднялся из-за стола и собирался последовать за сыном.

– Хорошо, Даниэлла, ты права. Я буду ему благодарен, если он сможет вернуть нам прежнюю Сюзанну. Кстати, она действительно милая девушка и могла бы стать подходящей парой нашему мотоциклисту, – господин Жак улыбнулся жене и налил еще кофе. – Ты так не считаешь?

Мадам Даниэлла улыбнулась:

– Разве мы можем что-то диктовать нынешней молодежи? Даже собственным детям…

Мадам и месье Роже оставили попытки добиться от Сюзанны, что с ней происходит. Конечно, они беспокоились по поводу молодой сотрудницы, которую уже считали полноправным членом семьи, но положились на Марселя. Сын явно симпатизировал девушке.

* * *

Марсель решил во что бы то ни стало пролить свет на то, что происходит с Сюзанной. Сегодня она опять выглядела напуганной, и молодой человек был уверен: что-то опять случилось, неважно, в ее воображении или в реальности. Это он и собирался выяснить.

Юноша сел на мотоцикл и отправился в Рошель-Сюр-Мер. Он остановился в том же месте, где Сюзанна обычно парковала свою машину, и пошел оттуда к скалистым выступам. Марсель не заметил ничего необычного: эти скалы выглядели так же, как и сотни других. Стоило признать, местная бухта была очень живописна, и молодой человек прекрасно понимал, почему Сюзанне так нравилось здесь бывать.

Марсель не увидел и не услышал ничего странного. Наверняка, девушка напридумывала небылиц про загадочные голоса.

Он прошелся по пляжу и даже нашел ту самую пещеру, о которой рассказывала Сюзанна, но и в ней не было ничего необычного. После этого юноша решил поехать в деревню.

* * *

Тем временем Сюзанна уже выполнила часть своей обычной ежедневной работы. С приближением вечера она – и это уже стало дурной привычкой – начинала волноваться и нервничать. Первым делом она решила поехать туда, где была во сне с Иветтой. Ей нужно было убедиться, что это место реально существует.

– Даниэлла, дорогая, у нас тут гости из Парижа, – услышала Сюзанна голос месье Роже, который обращался к супруге. – Они утверждают, что еще четыре недели назад забронировали двухместный номер с ванной. Но я не могу найти в своих бумагах и в компьютере этой брони. Не могла бы ты уточнить этот момент? Они говорят, что беседовали с тобой.

– Момент, Жак, я посмотрю, – ответила мадам Роже, быстро листая бумаги. – Ах, да, вот эта бронь. Прости, пожалуйста, я совсем забыла внести ее в компьютер.

Хозяйка отеля подошла к стойке администратора и поприветствовала гостей:

– Добрый день! Прошу прощения, возникло небольшое недоразумение, но мы уже все выяснили. Вы мадам и месье Валери, если я не ошибаюсь? Иветта и Люсьен?

Сюзанна мельком увидела стоявших в фойе гостей, после чего резко повернулась и выбежала из помещения.

В туалете ей стало плохо. Она даже на мгновение потеряла равновесие и еле-еле успела схватиться за край умывальника, иначе бы растянулась во весь рост на кафельном полу. Когда она выпрямилась и осторожно посмотрела в зеркало, то на нее смотрело белое как мел, изможденное и испуганное лицо. Она выглядела так же жалко, как Иветта в ее сне.