— Вулкан пробкой не сдержать, — кивнул Натан. — Там была очень мощная печать на душах семи жертв и хозяина того озерца. И если его просто заключили в брюлик и оставили мучиться в огне вулкана, то души испоганили. Их надо бы поймать и до Чистилища дотащить, пусть там думают, что с ними делать.

— По душе на брата. Ну и одна общая, — почти незаметно глянул на меня Джереми.

— Ну что, крикнем дружно — Сне-гу-роч-ка! — завопил Кирилл так, что голом прокатился по всей гряде, поднимая волоски на руках. Странная сила была вложена в этот «призыв». Я бы тоже заинтересовался, придя посмотреть, какой придурок тут орет.

— Как ты батл на склоне собираешься устраивать, блохастый?

— Бежим, что ли, дальше?

Мне захотелось отвесить подзатыльники каждому! То бежим, то не бежим.

— Туда, — указал я на небольшую каменную платформу, прячущуюся между густыми зарослями сосен и резким обрывом. Не лучший выбор, но и устраивать разборки с невиданной хренью на резком склоне, тоже не выход. Особенно если эта хрень имеет привычку нападать сверху.

Что-то громко ухнуло, снова завоняло тухлятиной. Когда над головой пронеслась осязаемая тень, мы дружно присели, изображая из себя продвинутых гопников.

— Вот ангельская блевотина, как их так вымарать-то умудрились.

— Тебе лучше не знать, бро, — поморщился Владимир.

Мы снова бежали… Начинаю понимать, что у меня ни команда, а загляденье, хоть сейчас в Сочи на Олимпиаду. Желательно — прямо сейчас и побыстрее!

На платформу я буквально выкатился, в последний момент, то ли от радости, то ли от «встречающей делегации» ноги подкосились, и я кубарем полетел вперед. И ни одна скотина подхватить не успела! Сильно двинувшись подбородком об камень, я на какое-то время потерял ориентацию и вообще мало интересовался происходящим. А вот когда звон в ушах прекратился, оказалось, что вокруг меня как минимум качественная ролевка или историческая реконструкция. Потому что у моих мальчиков-побегайчиков в руках оказалось столько отжившего свой век раритета!

Джереми встал чуть впереди всех, в какой-то полузвериной стойке, сжимая в пальцах древко копья. Его наконечник чуть переливался в полутьме горной ночи, заметно отсвечивая золотыми разводами. Второй из братьев стоял чуть позади и едва касался земли концом благородной рапиры, чей уменьшенный близнец-кинжал сжимала другая рука Майкла. Киррил застыл в боевой стойке, словно собирался кому-то морду бить, причем кулаком в латной перчатке. Еще один рыжик поигрывал треххвостым кистенем, за каждым из тяжелых грузиков которого тянулся огненный след.

Материться хотелось — просто жутко. Но я помнил про подзатыльники и разбитую губу. Поэтому просто сплюнул кровь, озадаченно оборачиваясь на Владимира и Хади, внутренне готовясь к подобным же переменам.

— Места маловато, — фыркнул блондинчик и начал стягивать с себя куртку. — Я в воздух. За Венцем приглядите?

— Ты ж хотел, чтобы я того, — сложил я ручки на груди и задушено высунул язык.

— Я хочу, чтобы ты закончил свой путь кармы и вернулся домой. А пока — рано!

Хади чуть подпрыгнул… раскрывая большие кожистые крылья.

Я не выдержал и выругался.

— Мышка летучая, — подтвердил мои глюки Владимир. Затем кивнул, словно прислушиваясь к голосам в своей голове, — Альбинос. Никуда не суйся и проследи пока за моим телом.

Не успел я ничего сказать, как Владимир легко запрыгнул на большой валун, поросший мхом. Прикрыв глаза и выровняв дыхание после долгого бега, молодой человек шумно выдохнул и… из него словно поднялась его тень, выбираясь из тела, как из кокона, взмывая в небо чернильным силуэтом, оставляя на холодном камне остывающее тело.

Ну прекрасно! У меня глобальный такой сдвиг по фазе и почти мертвое тело туриста на руках.

Через пару секунд я раздумал зубоскалить и биться головой об камень по этому поводу.

Почти живые и какие-то наполненные тени напали со всех сторон сразу. Слишком материальные, слишком агрессивные и какие-то совершенно озлобленные, чтобы отмахнуться. Но в тот же момент и моя компания потеряла все, надо признать последние, человеческие признаки. И если в двойняшках и Кирилле просто оказалось больше чисто звериной грации и гибкости, то у Натана буквально запылала его красная шевелюра.

Про то, что Хади у нас с крыльями, а Владимир вообще из тела сбежал, я старался не думать.

Всё, что было потом, потонуло в мазках зловонной тьмы, огне и отблесках металла. Они дрались со странными, почти нереальными существами, с грязными призраками, желающими лишь крови и боли. Они дрались почти играючи, почти не в серьез… Почти.

Я как завороженный наблюдал за этим, впитывая в себя каждое движение, каждый отблеск так называемой магии, каждый удар и звук. И именно тогда понимал, что всё это мне знакомо. Ни когда закутанные в тряпки уроды расстреливают бегущих к моему самолету молодых парней, ни когда сам отбиваешься от таких же, попав по дороге в засаду, даже не уличная потасовка на ножичках. Мне знакома вот это — сталь и магия.

Засмотревшись и закопавшись к себе, я не заметил приближение еще одной твари. Она явно была ранена и испытывала какой-то паранормальный голод. Голод до жизни. Я почувствовал ее холод спиной, тут же разворачиваясь и хватаясь за охотничий нож. Вот только уже тогда понимал, что простая сталь такую дрянь не возьмет. Страха не было. Зато было понимание, что рядом со мной тело молодого парня, который как бы сам сейчас занят и в виде собственной тени гоняет подобную же гадину.

Смотря прямо на эту пакость, я начал медленно отползать в сторону, постепенно поднимаясь на ноги и не отрывая от нее взгляда. Когда же полностью выпрямился, оказалось, что отступать мне больше некуда, за спиной несколько каменных ступеней вниз и пропасть. Наверное, стоило еще раньше позвать кого-то, но я почему-то об этом даже не подумал. Возможно, была задета моя гордость, всё же проводник тут я, а дерутся какие-то мальчишки. Возможно, я слишком привык сам за себя отвечать. Или же всё происходящее до сих пор казалось мне каким-то диким и нереальным сном, типа тех, от которых я просыпаюсь посреди ночи, с болящим телом и мокрыми от пота простынями. Но вот я стою над обрывом, напротив меня эта темная дрянь, колышется на горном ветру и воняет, истекая какой-то грязью вперемешку с протухшей кровью. И знаете, мне не страшно. Совсем.

— Стой, — Хади тьелхом остановил дернувшегося было Натана.

— Он сейчас просто человек.

— Он никогда не был человеком. Души драконов даже перерождаясь, остаются драконами. Чтобы снова ими стать где-то в другом мире. А он у нас вообще уникум! Когда погибают все остальные, по ним плачут их женщины, а его ждет один из самых суровых мужиков клана! — вредненько захихикал Хади.

— Я… не понял, он в вашем мире… баба?

— Ты только ему не говорила, а то докажет, какая он баба, еще три дня сидеть не сможешь.

Пока Хади болтал, человек с душой дракона и истерзанная душа преступника, принесенного в жертву, смотрели друг на друга. Вот только в какой-то момент Венцеслав медленно, словно не совсем понимая, что делает, протянул руку, едва коснувшись тени. Хади видел, как светящаяся плеть, опережая пальцы, чуть лизнула сгусток темной энергии… который буквально лопнул.

— Вот поэтому его еще зовут Длиннохвостым, — вздохнул асур, чувствуя такое облегчение, словно с его плеч эта гора свалилась. — Мало кто из драконов клана умеет владеть астральным телом, как физическим. Он — умел.

— Это отстирывается? — крикнул им невысокий, какой-то весь костистый и слегка нескладный мужчина. С его одежды и волос густо капала прогнившая слизь. — Почему вы чистые, а я…

Тут произошло новое землетрясение, их всех нехило так тряхануло и довольно невысокому Хаделиону показалось, что его сначала подкинуло вверх, потом резко вниз и даже слегка замутило от таких выкрутасов. А уж когда он увидел, как Венц машет рыками, напрасно пытаясь восстановить равновесие, вообще всё внутри похолодело.