Его руки покинули мою грудь, скользя к животу. Он протолкнул свое колено между моих ног, раздвинув их. Я смотрела на то, как становлюсь для него еще более доступной.

— Неудержимая простота.

Его руки дразнили мою кожу, поглаживая внутреннюю часть моего бедра, постепенно поднимаясь по нему вверх. Я не могла оторвать взгляда от этого зрелища. От него. От нас.

Его губы сомкнулись на мочке моего уха.

Я уже была на грани того, чтобы умолять его коснуться меня, но он знал, что творил, и, несмотря на мою острую потребность, мог продолжать эту пытку час или три часа, а я бы не возражала.

Его средний палец почти касался моего клитора. Он водил им по кругу снова и снова, пока, наконец, не коснулся меня там.

Мои колени почти подогнулись. Я повернулась и сжала его пиджак в кулак так сильно, что побелели костяшки пальцев. Знала, что он бы не позволил мне упасть, действие было чисто рефлекторным.

Он убрал свою руку, и я наблюдала в зеркале, как он поднимает руку выше, медленно. Уоттс направил ее ко рту и пососал свой палец.

Наши взгляды встретились.

— Вкусная обыденность, — сказал он. А я подумала, что если он продолжит дегустировать меня таким образом, за которым наблюдала, то могу достигнуть пика в тот же момент. Несмотря ни на что.

Мы пристально наблюдали друг за другом в зеркале в течение долгого момента тишины. Мой желудок скрутился в тугой узел, но не от нервов, а от напряженного ожидания.

— Это все противоречия, — Уоттс прервал тишину, — в тебе нет ничего заурядного.

Он отошел в сторону и приказал мне сесть на кровать, его голос прозвучал в моих ушах громким шепотом.

Я села.

Уоттс стал передо мной. Он был высоким, но сейчас, в этой ситуации, когда я была буквально полностью открыта и уязвима, возвышался надо мной как гора.

Он потянулся в карман своего пиджака и достал из него три презерватива, до сих пор скрепленные между собой перфорированной полоской. Я скользнула по ним взглядом, а, когда повернулась к нему, он уже сбросил свой пиджак.

Смотрела, как он расстегивал свою рубашку, обнажая мощную шею и живот. Мои руки обрели собственный разум и потянулись к нему. Кожа была теплой и гладкой, обтягивающей его мускулистый торс. Мышцы живота образовывали букву V. Тонкая густая линия волос тянулась от груди и исчезала за линией брюк. Его руки потянулись к ремню, расстегнули его, затем пришла очередь пуговицы и молнии…

Как же давно я не позволяла мужчинам приближаться к себе так близко. И в тот момент это было как будто в первый раз. Уоттс не был склонен к сарай-одежда-трах-сексу. Он наслаждался выдергиванием меня из моей зоны комфорта, и я была готова зайти с ним настолько далеко, насколько он пожелает.

Мои руки скользнули ниже по его телу, достигнув резинки боксеров.

Я подняла глаза вверх, и наши взгляды встретились, его взгляд горел желанием. Все еще жаркий. Жаждущий. Нуждающийся во мне.

Он ждал, хотел посмотреть, что я буду делать дальше. Проверяет меня? Убеждается, действительно ли хочу этого?

Я подхватила резинку его боксеров, спуская их по ногам, и его член высвободился из трусов. Полностью возбужденный, твердый. Для меня.

Уверена, он хотел, чтобы я взяла его в рот, и я была готова сделать это.

Он взялся за основание своего члена и провел кончиком по моим губам. Я приоткрыла рот, пробуя его, ожидая, что он проскользнет в рот, но Уоттс продолжал двигать им вперед и назад по моим губам. Я закрыла глаза и подалась на встречу, чтобы взять его, но там не было ничего. Открыв глаза, увидела, что он держит свой член немного в стороне, достаточно далеко от моего рта. Мой взгляд взметнулся по его телу. Он ухмылялся, горящий взгляд прожигал меня насквозь.

— Дразнишь? — спросила я, сомкнув губы, и он снова прикоснулся к ним кончиком члена.

— Какой прекрасный вид, — произнес он, — но я хочу трахнуть тебя прямо сейчас. Ложись на спину, Кэтрин.

Было что-то особенное в том, как он произносил мое имя, требуя выполнить просьбу. Что-то, делающее все это горячее и пробуждающее желание выполнить все, о чем он говорит. Мой мозг зафиксировал этот момент. Моему телу не нужно было анализировать его слова — оно подчинялось ему на рефлекторном уровне.

Он снова был на мне. Его язык прочертил линию от пупка до шеи. Уоттс втянул в рот мой сосок, зажав между губами. Почувствовав, как сомкнулись его губы, судорожно вздохнула. Я закрыла глаза и выгнула спину, прижимая грудь еще плотнее к нему, хотела, чтобы он лизал и сосал ее жестче. Он продолжал эту пытку довольно долго, рисуя круги языком, передвигаясь от одного соска к другому, издавая низкий горловой стон.

По мере того как он поднимался вверх по моему телу, я почувствовала силу его возбуждения, сначала на бедре, а затем в чувствительном местечке между ног, когда он покусывал мои губы и язык. Уоттс сместился, позволяя своему возбуждению скользить по моей влажности. Я больше не могла выдержать этой пытки, он нужен был мне внутри. Мне нужно было напоминать себе дышать.

— Сделай это, — выдохнула я, отодвигаясь от его рта.

— Ты не можешь больше терпеть, правда?

Между судорожными вздохами я заставляю себя ответить:

— Нет.

— Может, мне заставить тебя умолять об этом? — спросил Уоттс.

— Пожалуйста, не надо, — ответила я.

Он улыбнулся и практически прорычал:

— Это почти мольба.

На несколько секунд повисла тишина между нами, пока дразнил меня, скользя по моим складочкам. Он снова поцеловал меня, и я почувствовала ухмылку на его лице:

— У меня все в порядке с самоконтролем, чего не скажешь о моем члене. Мы всегда можем сделать это быстро и жестко, а потом снова повторить, поняла?

— Сделай это... Теперь ты заставил меня умолять, — произнесла я.

Уоттс потянулся в сторону, схватил презервативы, оторвал один, с легкостью разорвав пакетик. Я почувствовала, как она раскатывает презерватив по члену. Он встал между моих колен, подтолкнув их, чтобы шире раздвинуть. Я закрыла глаза, готовясь почувствовать его.

— Открой глаза, Кэтрин. Я хочу видеть их, когда впервые окажусь в тебе.

Горячая волна желания разлилась по моему телу, отзываясь на его слова. Ни в одной из своих фантазий о нем я бы не смогла придумать такие слова.

Ему нравился контроль. Нравилась власть. И я была более чем готова дать это ему.

Наши лица были в миллиметре друг от друга, почти соприкасаясь носами.

Наши взгляды встретились, и, прежде чем я смогла что-то осознать, Уоттс вошел в меня. Длинным, медленным толчком на всю длину.

Я задохнулась, но продолжала держать глаза открытыми, чтобы он мог смотреть в них. Что он и делал, пока скользил во мне.

Мои губы невольно сложились в форме буквы «О», и я шумно выдохнула. Уоттс начал двигаться медленно, глубоко проникая, потом ускорился, снова став на колени, и наклонился, опять втянув в рот мой сосок.

Я положила руки на его голову, пальцы сильно впились в густую шевелюру. Держалась за него так, пока он, ужесточившись, вбивался сильнее, поддерживая меня за бедра, приподнимая их.

Этот мужчина полностью захватил власть...

Не меняя своей позы, он схватил меня за бедра и, прежде чем я что-либо осознала, повернул меня на живот.

Уоттс вышел из меня и отодвинулся. Взглянув через плечо, я увидела, как он спустился на пол. Взяв все необходимое, вернулся и снова встал позади меня. Абсолютно без слов он взял меня за руки и потянул за них, выпрямив их над моей головой. Я сфокусировалась, пытаясь понять его намерения, и увидела кусочек черной ткани. Мои трусики. Уоттс обернул трусики вокруг моих запястий, связывая их между собой.

— Хочу поиграть с тобой. — Его горячее дыхание прожигало плечо. Он провел ладонью по моему бедру и раздвинул мне ноги. — Сейчас ты будешь моей игрушкой, и скоро я стану твоей.

Он снова толкнулся в меня. В этой позиции он ударял в нужную точку, посылая волны адреналина по моей крови, вынуждая меня кричать от наслаждения.