- Даня, ты думаешь, что у Асталина нет своих людей в Комитете медицинского контроля? - покачала головой Инесса. – Возьми себя в руки. Я думаю, что он сдержит свое слово и не причинит вреда домовому. Для него это тоже было неожиданностью. Очевидно, Дорофеев превысил пределы своих полномочий.

- А что вообще тут делает Дорофеев? – с вновь вспыхнувшей злостью на толстяка спросил я. - Я думал, ему не отвертеться после того, что произошло в клинике.

- И я так думала. Для меня это тоже был неприятный сюрприз. Похоже, за время моего отсутствия здесь многое изменилось.

- Ну еще бы, Асталин в своем репертуаре. Собирает вокруг себя всякую мразь, чтобы использовать их. Сначала была Анжела, теперь этот урод. Черт бы его побрал!

Мои руки тряслись так сильно, что пришлось вцепиться в край стола. Похоже, я превращаюсь в психопата.

- Даня, как ты себя чувствуешь?

Инесса смотрела на меня с заметной тревогой.

- Злюсь, - я попытался улыбнуться. – Чувствую полную беспомощность. Ты об этом?

- Нет. Я о крови Максима. О безумной авантюре, в которую ты влез, и от которой мне так и не удалось тебя отговорить. Магс дает о себе знать? Какие-то признаки уже были?

- Все нормально.

- Вообще ничего странного? Пойми, здесь важны даже мелочи. Какие-то отклонения уже должны были проявиться. Тебе лучше сразу мне обо всем рассказать. С такими вещами не шутят.

- Да все в порядке. Никаких отклонений.

Я вдруг вспомнил свой сон и резко опустил голову вниз, скрывая моментально вспыхнувшие щеки. Об этом отклонении ей знать необязательно.

- Я все еще сержусь на тебя, но это не значит, что я допущу, чтобы с тобой что-то случилось, - покачала головой Инесса. - Я взяла кровь у Максима, перед тем как покинуть остров. Постараюсь с помощью здешнего оборудования установить, из чего состоит его наркотик. Мы должны понять, с чем тебе предстоит иметь дело.

- Было бы неплохо. Угрюм не звонил? Как там Максим?

- Все так же. Без изменений.

- Ясно, - кивнул я.

Мне пришлось использовать внешность парня, который умирал сейчас в пещере на острове, и я чувствовал себя его должником. Если Асталин прав и его адское снадобье действует, вполне возможно, что мы сможем вернуть Максима Горченко к жизни.

- Инесса, Асталин говорил о каком-то препарате «А». Ты сможешь проверить его состав до того, как мне придется его выпить?

- Разумеется, я это сделаю. Можешь не беспокоиться. Кстати, куда тебя поселил Асталин?

- К себе забрал.

Я вздрогнул. Блин, вспомнил на свою голову. Сегодня вечером мне опять предстоит возвращаться с ним в его квартиру…

- Почему? – удивилась Инесса.

- Долгая история. Связана с одной огненной зверушкой.

Спустя несколько минут за мной явился Асталин. Он быстро кивнул, когда Инесса показала ему пробирку с якобы моей кровью, приготовленной для анализа, и заявил, что нам пора. Мне это не понравилось. Я предпочел бы, чтобы меня оставили в лаборатории. Не то чтобы я не хотел ехать в институт. Мне просто не хотелось находиться рядом с ним.

К счастью, путь до института не занял слишком много времени. Сидя за рулем, Асталин не разговаривал и даже не смотрел в мою сторону. Правда, вместо того чтобы радоваться столь явному отсутствию внимания к своей персоне, я все больше и больше чувствовал себя не в своей тарелке. Со мной происходило что-то странное.

Я смотрел на него сам. Всю дорогу я косился украдкой на сидящего рядом со мной мужчину и даже толком не понимал, зачем я это делаю. Я не мог объяснить причину происходящего. Мой страх перед ним? Попытка понять его мысли? Нет, все это было не то. Возможно дело было в Степашке и моей тревоге за него. Я и сам не знал, что со мной творится.

В институте мое смятение только усилилось. Заявив, что здесь моя свобода не ограничена, за исключением Хранилища и собственного кабинета, и приказав охранникам выдать мне пропуск, начальник сказал, что ему нужно отлучиться по делам. Скатертью дорога. Я не стал тратить драгоценного времени и тоже покинул институт спустя несколько минут после его отъезда. Усталость и чувство вины разрывали меня на части. Я всегда хотел как лучше, но лишь подставлял тех, кого любил, и час назад, на примере Степашки, убедился в этом лишний раз. Это было чистым безумием, но я направлялся в школу. Мне нужно было увидеть маму.

Сегодня выдался светлый и довольно погожий декабрьский день. Стоял легкий мороз и перелетал редкий снег. Во дворе первой Молнегорской школы было полно ребятни. Очевидно, наступила перемена. На пути к школьному крыльцу меня чуть не сбила с ног шумная орава первоклашек, и я не сдержал улыбки, глядя им вслед. Когда-то мы с Лехой и Маринкой носились так же.

Я почти дошел до ступенек, но вдруг остановился. Трое мальчишек в стороне от крыльца о чем-то громко спорили. И одним из них был Вовка.

Ноги сами понесли меня вперед. Я подошел поближе и остановился так, чтобы мне было видно хмурую мордашку брата. Он явно был чем-то недоволен и упрямо кусал нижнюю губу, что означало его нежелание прислушиваться к словам окружающих. Мальчики рядом с ним были его одноклассниками и друзьями, и я знал их обоих. Темноволосого крепыша звали Славкой, а худенького и курносого шатена - Артемом.

- Да потому что он назвал меня треплом! – сердито воскликнул Вовка в ответ на какой-то вопрос Славки, который я не расслышал. – За это и получил! И вообще он первый меня ударил! Только я успел увернуться.

- Ну ты и дурак, - покачал головой Артем. – Теперь Серый жаловаться побежит. И начнет с Анны Викторовны.

- Ну и пускай бежит, мама все равно ругаться не будет, - буркнул Вовка. – Потому что я ничего плохого не сделал.

- Ага, только звезданул Серому в глаз! – засмеялся Славка. – У него теперь фингал на всю морду будет!

- Привет, молодежь, - сделав шаг вперед, я вмешался в беседу мальчишек. - Мне бы к директору вашему попасть. Как пройти в его кабинет?

- Покажу, если надо, - с достоинством ответил Славка.

Он повернулся в сторону крыльца, но я не спешил. Директор мне был не нужен. Я подошел поближе, только чтобы лучше рассмотреть Вовку, и с облегчением отметил, что на нем нет синяков. Значит, и правда успел увернуться.

- А что у вас тут за сборы?

- А это мы вспоминаем, как Вовка подрался с Серым! – бесхитростно выложил Артем.

- Почему подрались?

Я посмотрел на брата, который ответил мне недовольным взглядом. Он явно не собирался откровенничать с незнакомцем.

- Потому что, - процедил Вовка.

- Серый ляпнул, что Вовка постоянно врет насчет своего брата, - осторожно покосившись на Вовку, пояснил Артем. – Когда говорит, что он не погиб во время…

- Закрой рот! – неожиданно взвился Вовка. – Ты же тоже мне не веришь! А я не вру! Мой брат живой! Он скоро вернется! Вот увидите!

Опалив меня, как главного виновника сердитым взглядом, он развернулся и помчался в школу. Я смотрел ему вслед, чувствуя, как в груди разливается тупая боль.

- У него старший брат недавно погиб, - хмуро сказал Славка. - С тех пор он такой бешеный. Ну так что, вести вас к директору?

- Спасибо, сам найду.

Я поплелся в школу. Боль не уходила. Она была отголоском Вовкиной, а значит, была абсолютно безжалостной. Так бывает всегда. Боль тех, кого ты любишь, в тысячу раз сильнее твоей собственной.

Я знал, где находится мамин класс. Мне нужно было подняться на второй этаж и свернуть в ближайший коридор. Я шел туда и не знал с чего начинать разговор. И время, и место были совершенно неподходящими, но я не мог больше ждать. Все, с меня хватит.

Услышав мамин голос, я почувствовал, как на моих губах появляется слабая улыбка. Шагнув вперед, я почти свернул в коридор и замер.

Мама стояла у двери своего класса. И разговаривала с Асталиным.

От мгновенного шока кровь бросилась мне в лицо. Если бы я взял разгон побольше, то не смог бы затормозить и уже был бы рядом с ними.

Асталин стоял спиной ко мне. И держал мамину руку в своей ладони.