— Как ее обратили?

— Томас принес ее сюда прямо перед восходом солнца, три дня назад. — Михаил не сделал ничего, чтобы скрыть обвинение в голосе, и Дженнер проклял свою собственную глупость за то, что так долго держался вдали. — Она была ранена в результате нападения на ковен и истекала кровью.

Желудок Дженнера ухнул вниз, когда адреналин мчался по венам. На нее напали в ту же ночь, когда они с Ронаном встретились с ее дядей. Совпадение? Если бы она умерла, душа Дженнера могла бы оставаться в забвении целую вечность. В то время пока он был в еще одном кутеже, обжираясь кровью и насыщаясь жалкой плотью, его пара была на грани смерти. Он был уродом. Убогим сукиным сыном, который не заслуживал чести быть привязанным к любой женщине, не говоря уже о такой, казалось бы, нежной и красивой.

— Я самолично выпотрошу истребителей.

— Полегче, — ответил Ронан. — Нам не нужно, чтобы ты показал себя Халком или что-то в этом роде. Ты знаешь, как и я, что Фэйрчайлд — подлый ублюдок. Мы расследуем его заявления о нападении, хотя пока они кажутся законными, и Брия подтвердила историю дяди.

— Мы знаем, что убийцы не покинули город, — ответил Дженнер. — Лос-Анджелес пропах зловонием берсерков. Думаешь, это было что-то другое? — Возможно, ведьма? — Какой смысл ему врать?

— У него есть свои секреты, — сказал Ронан, пожимая плечами. — Твое предположение так же хорошо, как мое.

Ронан был прав. Черт, Фэйрчайлд хотел защитить свою племянницу, но не хотел разглашать детали. Он мог солгать про убийц. Черт, он мог солгать о ведьме. Боги, если бы он не был так занят своей жаждой, Дженнер смог бы понять все это. Месяцами они проверяли дампиров, сплачивая ковены, чтобы те поклялись в верности Михаилу. Сортиари отступили, оставив их в относительном покое, так по какой же причине им пришлось выпустить берсерков, чтобы снова вести войну с вампирами? С ковеном Томаса Фэйрчайлда еще нужно было связаться, но не из-за отсутствия попыток. На самом деле, его встреча с Ронаном стала первым контактом с мужчиной за последние десятилетия.

— Хватит рычать, — рявкнул Ронан. — Это не сработает.

— Я запомню, когда в следующий раз кто-то посмотрит косо на Найю.

Ронан заворчал себе под нос, но не стал спорить. Мужчина так же яростно защищал свою половинку, как и Михаил Клэр. Так зачем осуждать Дженнера за реакцию, которая была такой же биологической, как и была… что? Эмоциональной?

Черт возьми, он даже не знал Брию.

В дверь постучали, и волосы встали на затылке Дженнера. Он был так сильно взвинчен, что в любой момент мог пробить потолок. Клэр заглянула в кабинет, ее золотые глаза горели озорством.

— Как дела, парни?

Михаил посмотрел на нее.

— Как Брия?

— В полном порядке, — ответила Клэр. — Она беспокоится о большом, плохом и задумчивом. — Она указала подбородком в направлении Дженнера, и он нахмурился. — По какой-то причине она находится под впечатлением, что он голоден до смерти, и она хочет что-то с этим сделать.

— Она предложила накормить его? — выдохнул Ронан.

Дженнер мог прожечь дыру взглядом в мужчине. Было ли это настолько надуманным, что она будет заботиться о нем? В конце концов, они были связаны.

— Она позвала меня? — Недоверие Ронана было отброшено в сторону, Дженнер был удивлен. Он напал на нее всего лишь час назад.

— Ха, — сказала Клэр с ухмылкой. — Ты же, как мне думается, сможешь долго контролировать себя достаточно для перекуса?

То, что Брия предложила ему свою вену, было достаточно, чтобы поставить Дженнера на колени. Как он мог осуществлять контроль, когда все, что он хотел сделать, это открыть ее вену и перенасытиться ее кровью?

— Нет, — сказал Михаил. — Он даже не близок к тому, чтобы контролировать себя.

— Михаил, ты был клыками глубоко в моей шее через тридцать секунд после нашей встречи. — Клэр повернулась к Ронану и добавила, — сколько времени прошло до того, как ты вцепился в Найю и хлебал, будто твоя жизнь зависела от этого?

Он непристойно ей улыбнулся.

— В словах твоей пары есть смысл, Михаил. Кто-нибудь из нас имел сопоставимый контроль над нашей связью?

— Кормление обязательно успокоит его, — предположила Клэр. — Я не эксперт в вампирах, но это будет творить чудеса для вас обоих.

— Разделение только усугубит ситуацию, — согласился Ронан. — И да, ее дядя должен знать, но это не похоже на то, как Брия — подросток, пойманный на заднем сиденье машины своего парня. Томас должен признать, что связь превосходит даже семейные обязательства.

— Кто-то должен пойти с тобой, Дженнер. — Михаил явно не был убежден, что Дженнер сможет контролировать себя. Черт, даже Дженнер не был уверен, что сможет. — По крайней мере, впервые.

— Брия может справиться с этим. — Все взоры обратились к Клэр, и Ронан скептически поднял бровь. — Они оба могут справиться с этим. Немного веры, не так ли?

Михаил резко кивнул головой. Они были кучкой обнадеженных дураков, если думали, что Дженнер сможет удержаться. Но Михаил также знал, что чем дольше Дженнер ждал, чтобы покормиться, тем более бессмысленным он становился. И если это случится, да помогут им всем боги.

Клэр широко распахнула дверь и шагнула в сторону.

— Мы рядом, если нужны тебе. — Королева, возможно, отстаивала его, но это не означало, что она не сомневалась. Отлично. Все они знали — включая Дженнера — что он был не более чем бессмысленным, голодным зверем. Может, им всем будет лучше, если Михаил подавит его.

Механически Дженнер поднялся по лестнице на второй этаж. К тому времени, как он достиг комнаты Брии, его руки тряслись, а огонь в его горле бушевал жаждой. Он постучал в дверь, что казалось глупым, учитывая, как он ворвался раньше… и подождал.

— Войдите.

Боги, звук ее голоса. Гладкий и сладкий, как мед из улья. Дженнер повернул ручку и медленно приоткрыл дверь, его дыхание застряло в груди. Сладкий запах ее крови ударил его, и клыки Дженнера пульсировали в деснах, когда жажда крови снова охватила его безумием.

Как, черт возьми, он мог осуществлять контроль, когда он так сильно хотел ее?

Она не сказала ни слова, просто поднялась со стула и пересекла комнату по направлению к кровати. Ком появился в горле Дженнера, и он проглотил его. Обтягивающие хлопчатобумажные брюки, которые были больше похожи на вторую кожу, чем на одежду, облегали ее ноги, а длинная тонкая рубашка колыхалась от движения, маскируя изгибы под ней. Девушка была выше, чем он думал. Сильная, но мягкая и соблазнительная, с дерзкой, полной грудью, которую Дженнер прекрасно смог бы обхватить ладонями. Его член пошевелился, и он взмолился, чтобы ублюдок не выдал его возбуждения, он был уверен, что его собственный запах уже проделали колоссальную работу.

Брия устроилась на матрасе, поджав под себя ноги, и ее длинные темные волосы касались одного плеча, обнажая для него горло.

Черт возьми. Это была пытка.

У Дженнера пересохло в горле, его жажда запылала, будто сухое топливо. Ставя одну ногу перед другой, он добрался до кровати. До запаха крови, который звал его, как никто другой.

Моя. Слово повторялось в какой-то первозданной части его мозга снова и снова. Его руки сжались по бокам в кулаки, когда он глубоко вдохнул. Его взгляд направился к слегка пульсирующей точке ее нежной шеи. Низкий рык грохотал в его груди. Он мог думать только о том, чтобы взять ее вену.

Слова сформировались и умерли на языке Дженнера. Он трахался и питался от женщин, не обмениваясь ни единым слогом, и все же мысль о том, чтобы отнестись к Брии с таким же случайным равнодушием, резанула его, как хорошо отточенный клинок. Внезапное возвращение его души произвело на него серьезное впечатление. Предвкушение утолщало воздух, и если бы Дженнеру нужно было дышать, он был уверен, что мог задохнуться.

— Пожалуйста, садись.

Она посмотрела ему в глаза, и Дженнер запнулся. Нежная и утонченная, эта женщина была всем, чего не было у Дженнера. Как судьба могла связать их души вместе? Он был суровой, бесплодной пустыней по сравнению с ее влажной мягкостью лепестка.