Какая роковая случайность привела его в это дурацкое кафе именно в то время, когда Гарик и Вовка выясняли там отношения? Совершенно глупая случайность.

  Евгений Николаевич ехал домой после вполне успешно завершенной сделки. Одной из тех сделок, результатом которых становится не прибыль, а убытки. Общаться пришлось с важным правительственным чиновником, у которого заранее блестели глазки от предвкушения солидного вознаграждения, и он готов был мужественно сидеть в своем душном кабинете сутки, а то и двое, ради того, чтобы урвать кусок побольше. В свою очередь и Шершунов за свои денежки собирался получить от него как можно больше, поэтому переговоры продолжались битых четыре часа.

  Сделка состоялась - она просто не могла не состояться, но настроение у Шершунова было безнадежно испорчено, и он полагал, что надолго. Он устал, воспоминания были ему противны, и ему хотелось выпить. Срочно.

  Поэтому и остановился он около первой же попавшейся ему забегаловки, где увидел ряд спиртных напитков. Да, было жарко. Да, он был за рулем, но в сравнении с желанием выпить, всё это являлось очень несущественными мелочами.

  Настроение Шершунова не могла улучшить ни пухлая продавщица, не слишком опрятная на вид, ни пластиковый стаканчик, в котором почему-то здесь подавали коньяк, и он собирался покинуть это место как можно скорее.

  В темно-карих глазах Вовки отразилось тоскливое сожаление, когда взгляд его вернулся к Гарику, и он улыбнулся, увидев такое же сожаление в глазах мальчишки. Не смешна ли эта их глупая перепалка - ведь они поразительно одинаково мыслят. Вовка хотел сказать ему об этом, но не успел, - уже в следующий момент глаза Гарика загорелись каким-то зловещим светом и он произнес:

  - Ну и как он тебе?

  Вовка посмотрел на него удивленно, потом только развел руками.

  - Высший класс, по моему. А ты тачку его видел?

  Гарик проследил за его взглядом и увидел припаркованный на тротуаре под самым окном темно-серый с удивительным фиолетовым отливом великолепный, ослепительно сияющий в лучах солнца "Ягуар".

  "Ах, нет справедливости в этом мире! - с грустью подумал Гарик, - Ну почему именно этот мрачный тип владеет машиной моей мечты?.. Если бы только появился он в клубе!!! Ведь мы, наверное, похожи с ним, раз нам нравится одно и то же? Но! Вероятно, мы непохожи в самом существенном. Обидно."

  - Ну что же Вовочка, - сказал он, гадко улыбаясь, - Вперед! Сделай его, и он увезет тебя на этой чудесной машине в сказочный край, где зеленые бумажки падают с неба, и их можно раскидывать ногами, как осенние листья.

  - Ты рехнулся окончательно? - обиделся Вовка, - Я что должен теперь к каждому встречному клеиться, чтобы что-то тебе доказать? Сам же видишь, что он не наш клиент!

  - Не оправдывайся.

  - Глупый ты мальчишка. О чем с тобой после этого вообще можно говорить?!

  - Вот здесь и заключается разница между мной и тобой.

  - В чем? В том, что ты глупый, а я нет?

  - В том - у кого какие возможности. Кому сидеть и строить глазки, а кому получать то, что ему нравится.

  - Да иди ты к чёрту! - воскликнул Вовка с чувством, - Пойди и сними его, тогда я - сниму перед тобой шляпу! А что более вероятно, так это посмотрю, как тебе испортят мордашку.

  - Шляпу сначала купи, - пробормотал Гарик, уже злясь на себя за глупое бахвальство. Почему несет все время куда-то не туда?

  - Ну что же ты? - злорадствовал Вовка, - Мягкий и пушистый коврик, пойди и покажи, чего ты стоишь.

  Гарик подождал не посетит ли его вдохновение. Не посещало. Может быть из-за жары, а скорее всего просто потому, что шансов не было.

  - Сейчас уйдет... - говорил Вовка, - Ты позволишь ему это сделать?

  Что-то дрогнуло и оборвалось в душе, разлилось мягко и волнующе.

  - Ладно, - проговорил Гарик, вытирая салфеткой испачканную мороженым руку, - Если я с ним уйду - ты присылаешь мне бутылку шампанского с извинениями.

  - Идет! - Вовка просто светился от предвкушения предстоящего ему зрелища.

  "Какая же он сволочь" - подумал Гарик отрешенно и добавил:

  - Можешь засечь время, мне понадобится не больше семи минут.

  В конце концов он, может быть, просто услышит "Пошел ты..." и тихо уйдет. И черт с ним, с Вовкиным зазнайством, - пусть катится в свою Америку и не появляется больше никогда. Какая разница, что он будет там себе думать?

  Вовка взглянул на часы, посмотрел на Гарика весело и произнес:

  - Ну давай, время пошло.

  В этот момент Гарик просто запретил себе думать о том, что делает. Он, как актер, выходил на сцену - это не в первый раз, только сейчас он трезвый, не выспавшийся и лишенный вдохновения. Но если играть - то играть хорошо, пусть даже в финале получишь не цветы, а тухлым помидором в глаз. "А что я скажу, когда подойду?" - возник резонный вопрос. Паче чаяния ответ не пришел сам собой...

  Мужчина пил коньяк из пластикового стаканчика, допил уже, впрочем, и просто вертел стаканчик в пальцах, занятый какой-то мыслью. Еще мгновение, и он встанет и уйдет. Где там семь минут, и их-то нет на раздумья.

  "Это нечестно, - успел подумать Гарик, - В этих джинсах и в этой майке у меня дурацкий вид. Я похож на глупого школьника. Любой испугается и убежит. Да и не хочу я его!!! На кой черт он мне сдался?!!"

  Глядя в спину удаляющемуся Гарику, Вовка вдруг вспомнил, каким увидел его в первый раз - чудесным солнечным мальчиком. Как он мог забыть? Это из-за того, что с тех пор Гарик никогда таким не был... Теперь он был таким снова, даже независимо от желания своего. И напрасно он думал, что нет у него вдохновения - оно было в каждом его жесте и во взгляде, и в улыбке.

  Гарик привычным движением уселся на высокий крутящийся стульчик рядом с Шершуновым, будто случайно задев его коленом, тот не оглянулся даже и на гариково "Простите" только кивнул головой.

  Гарик с отчаянием посмотрел на пухлую девушку, которая смотрела в этот момент на него, вероятно, ожидая заказа, потом плавно повернулся к Шершунову, скользнув взглядом по резко очерченному профилю, и сердце забилось в каком-то тяжелом и сладком ритме, и в голову ударила пьянящая волна.

  Нежные пальцы трепеща от ожидания прикосновения к теплому телу, скрытому под тканью пиджака, жадно и нахально скользнули от плеча до локтя, опирающегося о полированное дерево стойки. Было столько чувственности в этом коротком движении, что Шершунов вздрогнул и обернулся, с удивлением окинув взглядом сидящего рядом мальчика.

  Глаза Гарика сияли, как звезды, от волнения нежные щеки покрылись румянцем - он был прекрасен, как ангел, у Шершунова перехватило дыхание от восхищения, и он подумал: "Такого не бывает."

  У Шершунова были хрустальные серые глаза с теплыми зелеными искрами вокруг зрачка. Они могли быть жестокими, как у убийцы, но сейчас в них была почти нежность. Не та нежность, какую Гарику хотелось бы видеть, а та, с которой ювелир смотрит на необыкновенной красоты драгоценный камень... Но все-таки.

  Гарик улыбнулся так мило, как только мог и произнес:

  - Есть возможность выиграть бутылку шампанского.

  Шершунов нахмурился непонимающе.

  - Мы с приятелем поспорили, - продолжал мальчик, не давая ему опомниться, - Что у меня получится вас снять...

  Несколько мгновений Шершунов не мог поверить, что правильно понял сказанное ему, равно как и пухлая девушка, которая вцепилась пальцами в свою дурацкую книжку так, будто испугалась, что сейчас она убежит, и смотрела в нее застывшими от ужаса круглыми глазами.

  Шершунов чувствовал, что помимо воли начинает улыбаться. Всё это выглядело так, будто было подстроено, и Шершунов так и подумал бы, если бы не знал совершенно точно, что в этом кафе его ждать не могли. Он сам и в страшном сне себя бы здесь не увидел.

  Но что же тогда? Неужели случайность?

  - Интересно, почему вы с другом поспорили именно на меня? - спросил он, пытаясь заглянуть на дно фиалковых глаз и прочитать там правду, но на дне фиалковых глаз было только море нескрываемой чувственности.