Шершунов все это прекрасно понимал и никак не мог на это злиться. Ему нравилась такая преданность. Хотя она, пожалуй, и таила в себе некоторую опасность - излишние эмоции всегда чреваты опасностью.

  - Вот вредный еврей! - делано возмутился он, намереваясь разрядить обстановку - Ты же видел это чудо!

  - Какое еще чудо?

  - Только не претворяйся, что не понимаешь, о чем я!

  Рабинович молчал.

  - Любой на моем месте забыл бы обо всем на свете, - Шершунов не мог сдержать улыбку, когда увидел выражение лица своего компаньона.

  - Ну уж не любой, - резонно заметил Вячеслав Яковлевич, - Далеко не любой, скажу я тебе.

  - Ну признай, по крайней мере, что он безумно красив!

  Рабинович сморщился, будто съел лимон.

  - Я его не разглядывал. И потом, Женя, сколько ему лет?!

  - Восемнадцать.

  - Ну хорошо... - голос Рабиновича звучал так зловеще, что становилось ясно сразу, что ничего хорошего ожидать от него не стоит, - Может быть, все это действительно не мое дело. В конце концов ты взрослый человек. Итак, сколько он стоил?

   - Кто?!

  - Меня не интересует сколько стоят мальчики! Сколько нам стоил Носов?

  Носовым звали чиновника, с которым Шершунову выпала честь общаться сегодня.

  - Пятьдесят тысяч.

  - Недурно... Мог бы и поторговаться.

  - Да ладно, не мелочись.

  - "Не мелочись"!.. У тебя слишком много денег?

  - В следующий раз ты поедешь. Впрочем, нет. Ты все испортишь своим скупердяйством. Забудь об ЭТИХ деньгах, Слава, спиши их в убыток. И подумай о ТЕХ деньгах, которые мы с тобой заработаем благодаря вонючей подписи этого недоумка Носова.

  Напоминание об открывающихся возможностях почти вернуло Рабиновичу хорошее настроение.

  - Да, - сказал он и глаза его загорелись, - Не будем же терять время и завтра с утра поедем...

  - Стоп! - прервал его Шершунов, - Ты поедешь.

  Искреннее недоумение было ему ответом.

  - Что значит?..

  - У меня завтра выходной.

  Рабинович готов был лопнуть от возмущения, когда понял к чему Шершунов клонит. Он не понимал никогда, как может быть что-то там (все равно что!) важнее, чем дело, которое может принести прибыль. Тем более он знал, что именно было для Шершунова важнее. Это что-то, белокурое и смазливенькое, уже оккупировало, по всей вероятности, шершуновскую спальню и, по всей вероятности, с нетерпением ждало...

  - Хорошо, я поеду один.

  Рабинович встал и ушел.

  У Гарика невольно вырвался восхищенный вздох, когда он переступил порог ванной. Она была... Ну, в общем, пределом мечтаний. Не избалованного роскошью богача, а нормального "россиянина" привыкшего к малогабаритным квартирам, где ванные комнаты... ну вы знаете какие. По сути своей Гарик был нормальным россиянином, поэтому, разумеется, когда он увидел ванную комнату габаритами метров пять на шесть, у него невольно вырвался восхищенный вздох и он подумал: "А пожалуй я задержусь здесь на пару-тройку дней".

  ... Белый кафель с нежно-розовыми цветами миндаля, под цвет кафелю умывальник и пушистый коврик перед "джакузи". Эта ванная комната была создана не для того, чтобы просто мыться, она была специально приспособлена для получения особенного удовольствия от этого процесса.

  Для удовольствия от процесса на стеклянной полочке стояли по настоящему хорошие и страшно дорогие шампуни и гели для душа, зубные эликсиры и дезодоранты. Франция, Англия, Израиль...

  Гарик тут же вспомнил дорогие журналы на иностранных языках, что доводилось ему листать еще во времена оны, когда в нашей стране ничего подобного не продавалось. И цены в долларах услужливо выскочили из тайников памяти, дабы помочь составить представление.

  "А пожалуй стоит заехать завтра в пару магазинчиков и ненавязчиво указать на некоторые вещи, которых здесь явно не хватает, - подумал Гарик, заполняя водой ванную, - Думаю, Женечка не откажется от пополнения коллекции тем, что мне особенно нравится..."

  Смягчив предварительно воду лавандовым маслом, успокаивающим и расслабляющим, Гарик с наслаждением погрузился в горячую воду, с мыслью о том, что жизнь, кажется, не такая уж скверная штука.

  3

  Не существует любви с первого взгляда. Любовь возникает постепенно, медленно и трудно, преодолевая море препятствий (в большинстве своем надуманных), преодолевая массу противоречий, всегда имеющихся в душах людей еще не близких в период становления этой самой близости. С первого взгляда возникает расположение. И от того, насколько оно сильно в момент первого брошенного друг на друга взгляда зависит станет ли человек ломать устройство своей жизни ради того, чтобы скорректировать его под устройство жизни другого человека.

  В этот первый момент самую важную роль порою играют такие мелочи, как взгляд, жест, слово. И именно первая ночь любви решает окончательно и бесповоротно - действительно ли она первая в череде многих, или она же и последняя.

  Да, секс действительно не всё в жизни, но, согласитесь, он занимает одно из первостепенных мест.

  Часто ли нам удавалось получить в постели именно то, что нам хочется, часто ли наши желания идеально совпадают с желаниями партнера? Гарик всю свою сознательную жизнь относился к понятию "любовь" с известной долей цинизма. Никогда не испытывая ее, он не мог понять ее сути, а слова не значили для него ничего. Однако даже самые циничные на свете люди (а Гарик к ним не относился) подсознательно стремятся к этой самой любви, и каждый раз, когда только-только завязываются с кем-то романтические отношения, робкая неосознанная мысль "а вдруг сейчас ?.." неизменно появляется в их голове.

  Возможно, что "вдруг сейчас" наступило для Гарика именно этой ночью, проведенной вместе с Шершуновым в его великолепном доме (в машине его еще не было, в машине был сделан только первый шаг). Гарик, разумеется, и понятия не имел о важности происходящего, но Гарик чувствовал себя совсем не так, как обычно. Трудно объяснить это словами, но впервые (может быть, исключая только самый первый раз в его жизни) он относился к сексу не просто как к действу ради наслаждения, а как к ритуалу, который предназначен для чего-то большего.

  Не столько физическая близость возникла между ним и Шершуновым в эту ночь, сколько эмоциональная. Не зная друг о друге практически ничего, они понимали друг друга прекрасно, и им не нужно было слов для того, чтобы объяснять свои желания. Все было так просто, так легко и так свободно, как не случалось у них обоих никогда, и они просто не могли оторваться друг от друга, словно очень скоро их ждала вечная разлука.

  Шершунову нравилось чувствовать себя хозяином положения и ему нравилось то, что Гарик охотно соглашался с этим. Шершунов просто открыл для себя новый свет. Новый мир. Новую реальность. Его любовь родилась из нежности, а нежность из благодарности за эту новую реальность, что Гарик принес с собой и подарил ему. Его любовь родилась именно этой ночью, раньше столь сильных чувств в его сердце не было никогда (осознав это Евгений Николаевич, честно говоря, немного испугался).

  Итак, они вполне подходили друг другу, только в отличие от Гарика, Шершунов умел принимать решения быстро и сразу. Наверное, жизнь научила. И потому, когда Гарик просто наслаждался процессом, он уже решил для себя, что никуда его не отпустит. Что он будет его. И только его.

  Поздним утром, а конкретно около часа дня, Гарика разбудили лучи почти достигшего зенита и поднявшегося выше верхушек деревьев солнца. Гарик смотрел на солнечные зайчики скачущие по одеялу, удивленный неожиданно острым ностальгическим воспоминанием о том, как когда-то давно-давно такие же солнечные зайчики прыгали по его постели ранним утром, когда он просыпался от надрывного мычания коровы и нежного несколько покровительственного голоса бабушки, говорящей с ней... Потом звяканье молока о дно эмалированного ведра... Гарик не особенно любил вспоминать о своем детстве, но то единственное лето у бабушки осталось в памяти точно такими же как сейчас солнечными бликами на стенах и потолке, солнечными мыслями и солнечными чувствами.