Арик вывел прелюдию на новый уровень — они оба были всё ещё одеты!

Однако, Кира обнаружила его слабость. Этим стало облизывание губ. Как жадно Арик следил за движением языка. Тем не менее именно она издала стон наслаждения, впервые вкусив идеально приправленный, поджаренный стейк и заставив Арика издать самый странный рычащий звук.

Она закончила жевать и глотать сочный кусок мяса, прежде чем спросить:

— Всё в порядке? Кажется, ты маленько напряжён.

— Нет ничего маленького в моей напряжённости, мышонок.

— Мужчины! Всегда так озабочены размером, когда речь всего лишь о языке.

Она могла бы заползти под стол, когда слова, освобожденные очень вкусным мартини, сорвались с губ.

— Не беспокойся, мышонок, когда речь доходит до облизывания, я — мастер.

У неё не было ответа, потому что Кира, чёрт возьми, не собиралась говорить ему первое, что пришло в голову: «Докажи».

Их словесная прелюдия во время основной части обеда была ничем по сравнению с десертом. Оказалось, Арик устал сидеть один. Он снова переместился к Кире, потеснив её.

— Ты нарушаешь моё личное пространство.

— Да. Привыкай. Мне нравится обниматься.

Его заявление вызвало ступор. Арик улучил момент, чтобы засунуть ложку десерта в её рот. Карамельный чизкейк. Её любимый.

Кира застонала. С огромным удовольствием.

Что-то заурчало. Мягко. А потом, к её удовольствию, Арик её поцеловал.

Это оказался короткий поцелуй. Кира запротестовала, и ей скормили ещё одну ложку сладости. Сразу же последовало ещё одно объятие. Сладкое блаженство. Горячий поцелуй. О, немного языка. Немного ласки.

Голос спросил, может ли он ещё что-нибудь им принести — официант серьёзно хотел умереть.

Словно разделяя один разум, они оба огрызнулись:

— Счёт.

Арик бросил деньги на стол, гораздо больше, чем требовалось. Его поспешность увести их оттуда оказалась весьма лестной. Они вышли из ресторана и завернули за угол. Арик прижал Киру к стене. Твердые губы клеймили в жарком поцелуе, который высосал все протесты из её головы. Большие руки сжали её попку, притянув ближе к паху, где выделялось доказательство его возбуждения. Очень большое доказательство.

Кира цеплялась за Арика, сжимая широкие плечи. Прежняя решимость держаться от него подальше забыта. В одном он был прав — она его хотела. Хотела ночь страстного и дикого секса.

Без ограничений, только наслаждение — просто ради удовольствия.

Но она предпочла бы, чтобы это произошло не на публике.

— Я знаю, где есть пустая кровать, — нагло прошептала она Арику в рот.

— Кровать было бы неплохо, но не уверен, доберёмся ли мы до неё, — ответил он.

— Что это значит?

— Увидишь.

Почему зловещие слова заставляли её лоно сжиматься и трепетать в предоргазмическом наслаждении?

Порой Арик был благодарен, что не всегда следовал моде. Сегодня как раз такой день.

В отличие от многих богатых людей, Арика не очень интересовали небольшие спортивные автомобили. Во-первых, он был здоровяком, любящим своё личное пространство, во-вторых, ему нужна машина с защитой от дорожных проишествий, следовательно, он предпочёл купить полностью и абсолютно укомплектованную «эскаладу». Мягкие кожаные сиденья, тонированные стёкла, обалденная аудиосистема и его самая любимая часть, желанная всеми кошками, — обогрев сидений.

Была ещё одна причина поблагодарить его дальновидность в покупке большого автомобиля — очень просторный салон и выполненное на заказ широкое переднее сиденье, что позволило Арику с легкостью посадить Киру к себе на колени.

— Я думала, мы поедем ко мне, — возмутилась она.

— Поедем. Через минуту.

Или две, или три. Прямо сейчас Арик не заинтересован куда-либо ехать. Всё, чего ему хотелось, — продолжить поцелуй.

Не размыкая губы, лаская друг друга руками, они целовались на переднем сидении, от чего запотели окна.

На этот раз Кира оседлала колени Арика. Отличный выбор, потому что так она прижалась к нему своим горячим лоном. Они оба застонали. Несколько слоёв одежды делали дразнящее трение более возбуждающим.

Его руки скользнули под её свитер. Арик почувствовал дрожь Киры, пока ласкал гладкую кожу спины. Конечно, у него был скрытый мотив. Понадобилось всего пара секунд, чтобы расстегнуть лифчик.

— Что ты делаешь? — Она отшатнулась от него, её глаза были прикрыты, губы опухли от поцелуя.

— А на что это похоже? Перехожу на вторую базу.

Груди Киры, освобождённые для его прикосновения, приятно весили в ладонях Арика. Удар его больших пальцев по соскам заставил Киру втянуть воздух.

Как же он хотел стянуть рубашку и их попробовать. Однако Арик понимал, что лучше не раздевать её на людях.

«Кто-то мог увидеть, и тогда мне придётся их убить».

«Моя». И его лев не хотел делиться. Так же как и мужчина не хотел останавливаться.

Разум призывал остановиться в соблазнении на несколько минут и переместить их куда-нибудь, где есть кровать, но в этот момент Ариком управляла страсть, а не логика. Необходимость иметь эту женщину. Сейчас.

Желание, которое она разделяла.

Кира подалась вперед, её волосы блеснули темной дугой, руки обхватили щёки Арика, притягивая его ближе для жгучего поцелуя.

Внутри у неё всё горело.

Арик отпустил соблазнительную вершинку её груди и переместил руку на талию. Он любил сладострастную фигуру Киры в форме песочных часов, такую женственную и желанную. Он хотел исследовать каждый дюйм её изгибов пальцами, телом, губами…

Но пока придётся довольствоваться тем, чего он может достичь, учитывая их положение. Арик пробежался пальцами по поясу её штанов для йоги. Благодаря эластичности ткани его руки без труда могли двигаться дальше. Он обнаружил на ней шаловливые стринги. А мышонку нравится сексуальное бельё. Мило. Очень мило. Позже Арик напомнит себе и стянет их зубами. А пока он запустил свои пальцы в клочок кружева, двигаясь от округлости её ягодиц вдоль бёдер. Арик хотел ощутить кончиками пальцев расплавленное естество Киры, но их положение не позволяло её испробовать.

Поэтому Арик её подвинул. Грубо заставил принять более удобное для него положение. Он не спрашивал и не объяснял, просто схватил и перевернул Киру на коленях, пока она не оказалась к нему спиной. Она могла бы запротестовать, но он протянул руку вниз к её штанам.

Арик накрыл рукой её холмик, и Кира тихо выдохнула от удовольствия.

Горячая. Какой горячей она ощущалась в его ладони, а ещё мокрой, очень мокрой, сливки её возбуждения текли сквозь пальцы Арика. Кира наслаждалась его прикосновением. Он понял это по тому, как она откинулась на него и положила голову на плечо, обнажив горло — длинное и белое искушение.

Как же хотелось укусить. Львам нравилось кусаться во время секса, особенно когда они хотели предъявить права.

На мгновение здравый рассудок дал о себе знать, приглушая желание Арика и напоминая, что Кира была человеком. Кира не была его парой. Она извивалась на его руке, это, в свою очередь, означало, что на нём извивалось и её сладкое, округлое лоно.

Рациональная мысль исчезла, пересиленная и заглушённая желанием.

«Просто немного попробую». Арик прижал губы к нежному горлу и всосал кожу, пока пальцы прижимались к складочкам Киры. Она вскрикнула, и он почувствовал сокращение лона. Влажное тепло окутало его пальцы, делая их скользкими, идеальными для потирания клитора.

Дыхание Киры стало прерывистым. Извиваясь, она издавала негромкие звуки. Арик удерживал Киру на коленях, муки от того, как она ерзала попкой по его эрекции, не шли ни в какое сравнение с пыткой ощущать её сливки на собственных пальцах и не иметь возможности их слизать.

Поскольку Арик не мог войти своим языком в лоно, он довольствовался проникновением пальца. Арик вставил один. Второй. Стенки влагалища сильно сократились, и его эрекция стала ещё твёрже. Как же сильно он хотел зарыться в её приветливое естество. Как же он хотел почувствовать стеночки её лона головкой своего члена.