Драмис снова посмотрел на нас и, убедившись, что мы устроились как следует, взметнулся ввысь. Именно взметнулся, иначе не скажешь. Таким резким стартом меня не баловал ни Магистр, ни даже его шустрая племянница. Уши мне заложил восторженный визг Эжоны. Хотя мне полностью почувствовать восторг полета помешал Эрлиниэль. Эльф вцепился в меня всеми конечностями, выпустив в мое многострадальное тело весь арсенал ногтей.

— В чем дело? — я заглянул за пазуху. — Тебе вроде нравилось летать.

— Я был несколько больше, а скорость была несколько меньше, — проблеял подозрительно зеленоватый принц. — Да и сидел на попе, а не цеплялся за волосатую грудь дроу!

— Где ты видишь волосатую грудь? — оскорбился я. — Не выдумывай!

— Мне лучше видно, — захихикал эльф. — А что не так-то? Знаешь, женщинам нравятся волосатые мужчины.

— Я не знаю, с какими женщинами ты общался, — фыркнул я, отмечая появление румянца на щеках фея, что было весьма кстати — не люблю, когда фей тошнит у меня за пазухой, — но, по-моему, таких тянет не к нормальным мужчинам, а к троллям… ну на крайний случай — к гномам!

Рассмеявшись, осмелевший эльф высунул голову наружу и присвистнул:

— Такими темпами мы прибудем по назначению задолго до рассвета!

И правда — драмис летел невероятно быстро, и одновременно невероятно мягко. Кульбиты Эжоны на гораздо меньшей скорости казались просто чудовищным риском, со спины так и норовило смыть волной воздуха. На драмисе же скорость почти не ощущалась. Ветер небрежно трепал волосы, ощущение — словно стоишь на вершине горы, подставив лицо ночному ветру. И только по смазанным стрелам ночных звезд можно было догадываться о настоящей скорости. Загадочное существо, загадочная магия. Драконы говорят — драмисы ущербны. Я стал подозревать, что эти слухи распустили сами драконы, чтобы не выглядеть ущербными на фоне драмисов.

Внезапно засвистело в ушах. Эжона вновь издала восторженный визг и подняла руки вверх. Я увидел внизу стремительно приближающуюся темную поверхность.

«Снижаемся», — мысль пролетела как раз перед первым стуком лап драмиса о землю.

Скатившись вниз, я приготовился ко всему, ведь Агу приспичило приземлиться прямо посредине деревни вельев. Эжона спустилась следом и укрылась за моей спиной. Как же они все-таки боятся полувеликанов! Но только не драмис. Тот спокойно водил мордой над черными стенами. Ни единого огонька.

Аг наклонился к нам.

— Он не чует жизни, — пискнула Эжона моей спине.

— И что? Ваши хваленые полувеликаны всегда ходят мертвыми стаями и пожирают всех драконов, что встретят? — насмешливо спросил я.

Девушка неуверенно вышла из-за моей спины. Оглянувшись, она немного расслабилась.

— Ай! — в панике заорал высунувшийся было эльф, и снова нырнул за пазуху.

— Чего он? — я удивленно озирался, но заметив маленький розовый огонек у самой земли, понимающе хмыкнул. — А вот и наши старые знакомые!

— Феи, — зачарованно прошептала Эжона. Она осторожно наклонилась к маленьким существам, сидящим на земле. Крылышки у них поникли, полочки валялись в беспорядке, а сами существа мерно раскачивались, устремив взгляд в никуда. — Настоящие… Эй! Привет!

— Можешь не стараться, — вздохнул я, выуживая эльфа. — Они нас не видят. Зато видят Эрлиниэля. Но и тут загвоздка — они его не слышат. Но может хоть расскажут, что здесь произошло…

Эрлиниэль долго пытался сопротивляться, цеплялся за жилет, за волосы. Но я был неумолим — надо же выяснить, до утра ждать нет сил, после встречи с Лайнесом в голове постоянно звучало: «лишь преемник… скоро изменится».

Эльф, оказавшись прижатым к земле рядом со светлячками, зажмурился и в испуге прижал к себе крылышки.

Сначала ничего не происходило, и я даже стал беспокоиться, что Эрлиниэль утратил свою способность, как самый крайний фей словно очнулся ото сна:

— Ой, ты кто? Смотрите, совсем как тот красавчик, которого мы видели недавно! — и подлетел ближе. — Да это он и есть! Мы тебя искали…

Принц сжался в комочек и посмотрел на меня несчастным взглядом. Даже я проникся, но эксперимент не прекратил.

Фей щебетал, остальные постепенно отмирали и присоединялись к нему. В какой-то момент я увидел, что оставшиеся феи, которые не прореагировали на эльфа — даже не раскачиваются. Просто сидят с широко раскрытыми глазами. Потом до меня дошло второе отличие — они не светились! Наклонившись, я нечаянно задел крайнего и тот мгновенно рассыпался в прах.

Вздрогнув, я коснулся другого — та же история. Я сел на землю и стал наблюдать за живыми. Кажется, в прошлую нашу встречу они светились чуть ярче. Оглянувшись, чтобы поделиться наблюдениями, я увидел, что драмис вновь перевернулся. Я даже не заметил! Аг успокаивающе держал Эжону за руку. Та все время дергалась и оглядывалась.

Покачав головой, я прислушался к феям.

— Вот, а тебя так и не нашли, — огорченно кивал головой светлячок. Эльф немного расслабился — сегодня его никто не тискал, и вообще феи вели себя на удивление вяло. — Сначала ты, потом вильи… Все исчезают. И многие из нас…

— Они что, видят вильев? — удивился я. Эрлиниэль пожал плечами: видимо да.

Тут разговорчивый немного погас, присел на траву рядом с эльфом и рассыпался от дуновения ветерка. У принца отвалилась челюсть, а другие никак не прореагировали на смерть товарища — только обступили Эрлиниэля плотнее.

— Интересно, — пробормотал я. — Странно, но интересно. Это мир освобождает их? Они же вроде повинность несут. Но вильи — это порождение нашего мира, при чем тут они?

Эльф смотрел на меня с выражением гномихи, которая неожиданно снесла драконье яйцо.

Феи тускнели один за другим. Эжона упорно не подходила ближе, как я не призывал, чтобы поделиться сенсацией. Девушку била крупная дрожь, она покрылась крупными каплями пота, губы посинели. Я заподозрил, что тут дело совсем не в страхе. Ведь как-то вильи отгоняли драконов от себя? Может даже с их исчезновением магия все еще действует?

— Аг, отведи-ка её за деревню, — посоветовал я драмису. А вот тот как раз не испытывал подобных трудностей и выглядел как всегда — обнищавшим на ненужных никому опытах, темным магом — оборванцем.

Драмис серьезно кивнул и повел девушку в сторону. Эжона с трудом передвигалась, кажется, ей становилось все хуже. Я поглядел на фей. И тут меня пронзила мысль — а вдруг это не магия вильев, может тут кто-то другой постарался. Ведь «своих» заклинания полувеликанов не тронули бы. Я без слов сграбастал оставшихся светлячков и устремился вслед за драмисом. Драконоподобных я догнал уже за оградой — драмис и по земле передвигался с умопомрачительной скоростью.

Еле отдышавшись, я осторожно поставил за землю светящийся ком из фей. В стороны полетели сгустки пыли, видимо кто-то представился по дороге. Но те, кто выжил, выглядели уже гораздо лучше.

— Спасибо, — благодарно произнесла Эжона и счастливо вздохнула всей грудью, словно её только что вывели на свободу после десяти лет заточения в самой страшной темнице.

Драмис осторожно усадил девушку на землю и подошел к нам.

Эрлиниэль поспешно выкапывался из кома крыльев, ног и палок. Он быстро отполз в мою сторону. Другие феи не были столь прытки, но и тлеть больше пока никто не желал. И даже сияние чуть усилилось.

— Сияние! — я радостно рассмеялся. Меч заворчал, что мол вспоминают раз в пятилетку, так и заржаветь недолго. — Ты мой хороший, — ответил я ему, вынимая из ножен.

Под недоуменными взглядами друзей, я простер клинок над феями и с ироничным пафосом произнес:

— Слушайте и повинуйтесь, дети мои!

Феи, как один, перестали барахтаться, и уставились на меня. Впервые с момента нашей встречи в глазах малявок появилось нормальное выражение — пусть и навеянное магией древнего артефакта.

— Прекратите это безобразие, — я укоряющее покачал головой. — Никому не умирать, не гаснуть, быть в полном здравии и рассудке! Меня видеть, слышать, отвечать на вопросы. Все понятно?

Махонькие головки дружно кивнули.