Я глубоко вздохнул и полез драмису на шею, намереваясь добраться до головы. Через какое-то время я был пренеприятно удивлен невесть откуда взявшимся ветром и диким свистом в ушах. Кажется, я ошибся — драмис не был полностью окружен защитным полем, а просто старательно оберегал нас, его пассажиров, от неприятностей скоростного путешествия. А теперь я оказался беззащитен перед опасностью быть сметенным первым же порывом ветра или легким движением головы драмиса. Сглотнув, я подумал, что если верить моему сну — я или псих, рубящий всех направо и налево, или уже давно труп, так что переживать особо нечего.

Как ни странно, эта бредовая мысль придала мне сил, и я пополз по шее ящера, применяя все возможные навыки дроу.

Ближе к голове чешуйки хребта становились все мягче, и за это я был безмерно благодарен драмису. Ибо от сильного ветра, бьющего мне в лицо, давно уже ничего не видел: глаза застилали слезы. Руки вспотели от напряжения, и я бы давно соскользнул, но цепляться за мягкие податливые чешуйки было намного удобнее. Хребет становился все ниже: я рассчитывал вскоре добраться до ушных чешуек, хотя с трудом представлял, где они находятся у данного ящера.

Аг почуял что-то и повернул голову. Видимо, цепляясь за чешуйки, я доставлял ему примерно такое же удовольствие, как блоха собаке. То есть он намеревался почесаться, но вовремя увидел меня. Я облегченно выдохнул, сквозь слезы едва разглядев удаляющуюся лапу драмиса. Потом меня аккуратно взяли в зубы за многострадальный жилет и возвратили на спину. Да еще с прижимом: мол, сиди и не лазь, где не положено!

Пока я корчился от боли в том месте, которым пришлось сесть с размаху на хребет, Эжона поймала взгляд драмиса.

Аг посмотрел наверх.

Ледяные драконы, увидев, что их наконец заметили, пошли на снижение.

Осознав это, я забыл о таком пустяке, как физическая боль…

Два ледяных дракона заняли места по бокам Ага, а третий надвигался на нас, словно намереваясь раздавить нас сверху, сбить вниз. Я интуитивно прижался к хребту, ожидая удара, но ледяной неожиданно пропал.

Моргнув от неожиданности, я старательно завертел головой. Тихий вздох восхищения и ужаса раздался рядом. Только Эжона могла выдавать такие звуки. Проследив за её взглядом, я едва различил на месте ледяного нечеткое облачко, в котором кружились радужные вихри. Через мгновение из облачка сформировалась фигура, и на спину Ага изящно спрыгнул молодой человек в белоснежных развевающихся одеждах.

Он сделал шаг ко мне, а я не мог оторвать взгляда от его глаз, которые ежесекундно меняли цвет и были похожи на то облачко, которым он только что был. Это завораживало, но заставляло легкому морозцу ужаса шевелить волосы на затылке. С моих пальцев посыпались черные искры на спину Ага. Драмис мелко задрожал от боли. Эжона потеряла равновесие и упала на колени. Я чуть было не скатился с хребта кубарем, с трудом удержавшись в последний момент. И только радужный гость остался непоколебим в своей холодности, он даже не замедлил шага!

Спохватившись, я остановил подсознательное формирование эхаров, и мысленно извинился перед бедолагой Агом, явно не ожидавшим такой подлости с моей стороны. Дрожь прекратилась, и я смог подняться на ноги как раз вовремя, чтобы встретиться взглядом с изменчивым взором пришельца.

Полупрозрачная кожа не скрывала голубоватого свечения множества вен. Молочные губы были тонкими, словно плотно сжатыми. Тонкий изящный длинный нос разделял лицо с невероятной точностью. Вообще лицо незнакомца казалось выточенным изо льда уникальным мастером. И жизни в нем было столько же… кроме глаз. Глаза ледяного казались тем единственным местом, где теплилась жизнь. Странная, непостижимая, бесконечно разная жизнь.

Завороженный игрой красок в радужной оболочке глаз незнакомца, я пропустил момент, когда он возложил кисти рук мне на грудь, аккуратно раздвинув жилет.

Непонимающе поглядев на голубоватые полупрозрачные руки, я снова перевел взгляд на лицо ледяного. Тот не сводил с меня взгляда. Я почуял, как в левом боку бьется в молчаливой истерике эльф.

— Что вам нужно? — перешел я к переговорам, слегка прижимая Эрлиниэля к ребрам, чтобы тот своим шебуршанием не отвлекал меня.

Мужчина не ответил, продолжая буравить меня взглядом и прижимать холодные руки к моей груди. Мне стало очень неуютно. Я ничего не понимал и не чувствовал ничего особенного. Угрозы от незнакомца не исходило… во всяком случае прямой. Он не дрался, не проявлял признаков жизни, просто стоял рядом и смотрел на свои белые кисти.

Эльф решился высунуть кончик носа. Оценив обстановку, он перелетел мне на плечо.

— Вот, теперь поймешь мои чувства в тот момент, когда бросил меня на растерзание к феям! — Эрлиниэль задорно болтал ногами. — И вообще тебе по заслугам!

— За что это? — возмутился я.

— В следующий раз, когда полезешь обниматься с драмисом, спросишь меня, а хочу ли я с тобой! — фей нагло потянул меня за нос.

Ой, я правда совсем забыл об эльфе, когда пытался привлечь внимание Ага. Представляю, какие эмоции испытал Эрлиниэль в тот момент!

В это время незнакомец резко отнял руки от моей груди. Эрлиниэль испуганно нырнул мне под мышку. Я замер в ожидании, на всякий случай развернув ладони к мужчине и приготовился мгновенно выпустить боевой эхар.

Ледяной растерянно моргнул. Кажется, это был первый раз за все время, что мы его видели. Во взгляде его появилось разочарование. Он медленно развернулся вокруг своей оси, внимательно разглядывая каждого из нас. Под его радужным взглядом эльф стрелой вылетел из-под мышки и безжизненно завис в воздухе на уровне глаз ледяного. Эжона метнулась было к мужу, но застыла и съежилась, как только взгляд пришельца упал на неё.

Потом незнакомец замер, заметив спящего Херона. Не успел я восхититься выдержке и богатырскому сну оборотня, как тот резко открыл глаза. Увидев незнакомца, он смертельно побледнел. На лбу выступили крупные капли пота.

Ледяной некоторое время изучал его. Потом развернулся к драконоподобному собрату, что летел слева, тот мгновенно свернул в сторону. То же самое произошло с другой стороны драмиса. Наш конвой отстал, но я не знал — что несут с собой эти перемены, и пока не расслаблял кисть.

Незнакомец внезапно пролился разноцветным водопадом на спину драмиса. Аг вздрогнул и замахал крыльями еще активнее, хотя мне казалось, что дальше уже некуда. Цветные струйки находили себе дорожки среди чешуек и растворялись в воздухе миллионом радужных брызг.

— Что это было? — чужим, деревянным голосом спросил Херон, нарушая тягостное молчание.

Эжона вздрогнула и, словно очнувшись ото сна, подбежала к мужу, бережно взяла его в руки и привела в чувство.

— Странно все это, — я зябко повел плечами. Изо рта порхнуло белесое облачко, словно внутри у меня внезапно оказался кусок льда.

Испуганно схватившись за живот, я почуял тепло тела и немного расслабился. Потом набрался смелости и выдохнул — морозного облачка больше не наблюдалось.

— Какой странный юноша, — с облегчением продолжил я рассуждать. — Интересно, чего ему надо-то было?

— Какой юноша? — в один голос спросили Эрлиниэль, Эжона и Херон.

— Как какой? — опешил я, — Которому ты, Эрл, меня сватал, аки я тебя к феям.

— Ну-ну, — фей выразительно покрутил пальцем у виска. — Ты, Гром, видимо от холода свихнулся. Ни к кому я тебя не сватал, хотя хорошая идея, спасибо…

— Эжона, — как к соломинке у берега, я метнулся к девушке. — Те ледяные драконы… радужное облачко…

— Какие драконы, Гром? — обеспокоено переспросила Эжона. Взгляд её заметался по сторонам.

— Ребят, хватит придуриваться! — взмолился я. — Я и так себя нормальным не чувствовал с тех пор… как связался с вами!

— Вот именно, Гром, — Эрлиниэль успокаивающе погладил жену по ушку и сердито на меня глянул: — Хватит нагнетать обстановку! Никаких драконов тут нет. Мы видимо попали в ледяное облако, говорят, оно может спровоцировать галлюцинации.