Драмис повернул голову и встретился взглядом с Эжоной.

— Что?.. — девушка побледнела.

Эрлиниэль обеспокоено заерзал, нетерпеливо теребя жену за пепельные локоны.

Аг закончил передавать мысль Эжоне и обвел нас взглядом, словно считая. Чуть фыркнул, как мне показалось — довольно, мол все на месте, и отвернулся.

— Гром прав, — тихо прошептала девушка. Глаза её расширились от ужаса. — Они были, но ушли. Аг сказал, что нам повезло — они не смогли ничего почуять…

— А что они должны были почуять? — я заинтересованно подсел поближе к девушке. Правда, чего добивался этот чокнутый? Что он искал на моей груди? Или просто любовался неземной красотой своих бледных рук, подчеркнутой моей черной кожей?

Эжона нервно хихикнула, глаза её стали почти безумными:

— Я ничего не помню… А когда пытаюсь вспомнить, такой холод пронизывает душу…

— Меня ничего не пронизывает, — Эрлиниэль активно потирал виски. — Но я тоже ничего не могу вспомнить.

— А я помню, — буркнул Херон, — Хотя лучше б забыл.

— Что ты помнишь? — я подполз к оборотню и схватил того за плечи, словно намереваясь вытрясти из него воспоминание, пока и оно не растаяло льдинкой на солнцепеке.

— Глаза, — Херон уцепился за меня так, словно падает с огромной высоты. Я стиснул зубы от боли, которую причиняли моим запястьям волчьи когти. — Страшные глаза смерти… и много цветных пятен.

— Этого не может быть, — Эжона закрыла руками лицо. — Самая страшная легенда моего рода! Они не могут существовать! Я не верю!

Голос девушки сорвался на крик и оборвался.

— Так, спокойно, — я рубанул воздух ребром ладони, — панику долой! Мы живы, этих… кто бы это ни был, сейчас нет. Все хорошо, путешествие продолжается.

— Ты не понимаешь, Гром, — Эжона подняла на меня заплаканное личико.

— Так объясни, — я начинал злиться.

— Хорошо! — дракониха бешено встряхнула головой и сверкнула вертикальными зрачками. — Истинные драконы тоже не коренные жители этого мира, хоть и самые старейшие из ныне выживших. Точнее даже не так… Этот мир и есть порождение некой силы, куда смогли сбежать несколько существ — истинных драконов из жестокого мира, где их считали недостойными жить.

— Как это? — я тихо терял способность здраво мыслить, но напротив углядел совершенно шальные глаза эльфа и нервно рассмеялся. Кому-то сейчас еще хуже, и это успокаивало.

— Не знаю, — девушка зло оттерла слезы. — Извини, но меня тогда не было…

— А эти тогда кто? — я надеялся, что Эжона раскроет эту тайну и при муже, пока находится не совсем в себе.

— Уничтожители миров, — вскрикнула дракониха, и тут же уткнула личико в колени, забормотав: — Это легенда, их нет, их просто не может быть! Они не существуют!

Эрлиниэль брякнулся на острую чешуйку. Сначала, я подумал, что эльф в обмороке, но потом разглядел, что нет. Похоже, фей просто напросто забыл, что надо шевелить крыльями. И немудрено, после таких новостей!

— Интересно, — я пытался сопоставить факты. — А что они ищут? И чего они не заметили? Так хочется допросить наше средство передвижения… похоже, он знает немного больше нас.

— Драмисы вообще очень умны, — кивнула немного поуспокоившаяся Эжона. — На уровне интуиции им известно практически все о мире. Потому что они не пытаются осмыслить информацию, а принимают все таким, каким есть. И это благо, ибо наш жалкий мозг и представление о мире не могут объять истину. Короче, я считаю, что лучше ни о чем не спрашивать. Если бы уничтожители пришли в наш мир за смертью, мы бы уже не разговаривали.

— Опять таки, не все так просто, Эжона, — задумчиво покачал я головой. — Они что-то ищут… или кого-то. И мне чрезвычайно интересно, почему они искали это во мне? Такое внимание к простому дроу… я ведь даже не дракон! И почему мне оставили память? Чтобы знал, что они ищут, и знал, что я в это замешан. И на что я всем сдался-то?!

Спутники мои напряженно молчали, старательно избегая моего взгляда. Я вдруг понял, что сердиться на них по крайней мере глупо, а по-честному, так низко! Они как раз делают все возможное и невозможное, чтобы помочь мне. Кто еще может похвалиться такими друзьями?

— Простите, — я резко сел и повернулся к ним спиной. Яркое солнышко вскарабкалось на небо и бодренько подмигивало мне из-под крыла драмиса. Внизу, среди снежных склонов мелькали голубые тарелки никогда не замерзающих северных озер. Яркие, влажные, они напоминали мне глаза застенчивой эльфийки. Я сжал амулет на груди, тот кольнул меня острием в основание ладони.

Полутьма. Я испытал настоящее наслаждение освещением… точнее его отсутствием. Все-таки, как приятен для глаз такой вот мягкий нежный, мерцающий полумрак.

Мерный звук на заднем плане обрел свое значение. Это капала вода, стекая по блестящей от влаги скалистой стене. Внизу, на каменном полу, уже было выдолблено углубление, где она скапливалась, и в стороны расползались трещины, позволяющие воде свободно растекаться ручейками по мрачному помещению.

Комната была небольшой и абсолютно пустой. Впрочем нет, не абсолютно.

В самом углу виднеется что-то. Я подплываю, медленно перемещаясь над каменным полом. Цепь. Кусок старой ржавой цепи, от которой исходит белесое сияние. Магия. Она не чует меня, но я знаю, стоит ей учуять хотя бы мышь, цепь мгновенно охватит её тельце, заковав навеки вечные.

Словно подтверждая мою догадку, по полу поползла… нет, не мышь. Весьма странное существо, более всего похожее на паука, но со змеиной головой. Симпатичная в целом тварь, но видимо не очень умная — ползла прямо к цепи. Мгновенная вспышка, и оно слабо подрагивает лапками на стене, пришпиленное цепью.

Шевеление вверху. Я медленно поднимаю глаза. Она…

— Тварь! — я машинально оттолкнул теребящие меня руки.

Эжона испуганно отпрянула.

— Прости, — я протер глаза. Вокруг белым-бело и это доставляло мне жуткий дискомфорт. Хотелось вернуть в сон, где полутьма и покой… И она.

— Тьма! — я вскочил на ноги.

Мы стояли на высоком заснеженном холме. Вокруг была лишь белая равнина, кое-где пробивались хилые остовы деревьев, да полоска дикого леса темнела на горизонте.

— Где мы? — Я посмотрел на спутников. Эжона смотрела на меня с тревогой и опаской, на её плече насупился эльф. Драмиса и Херона нигде не было видно. — Что случилось?

Эжона робко улыбнулась и осторожно приблизившись, положила ладошку на мое плечо:

— Ты заснул… очень глубоким сном, ни на что не реагировал. Через некоторое время Аг спустился вниз, нас оставил, а сам улетел подкрепиться, Херон ускользнул тоже, видимо тоже рассчитывал на добычу…

— Лишь бы сам не оказался добычей, — сердито буркнул эльф.

Я вопросительно приподнял бровь, Эрлиниэль отвернулся.

— Он уговаривал его остаться, — хихикнула Эжона. — Но твой друг весьма невежливо…

— Эжона, — возмущенно оборвал её муж.

— Ладно, — покорно переменила тему девушка. — А что у тебя? Ты так резко выключился, что почти свалился с драмиса! Мы тебя еле поймали и оттащили от края. А еще ты кричал во сне… очень страшно. Пришлось тебя разбудить.

— Похоже, я не спал, — я внимательно изучал ладонь в том месте, куда почувствовал укол амулета. — Мне кажется, что амулет, переданный Лейлой, нечто большее, чем просто записка. Было уже два подтверждения. И уж очень они похожи на правду…

— Видения? — заинтересовалась Эжона. — Ты говорил, что Лайнес мастер на правдоподобные иллюзии…

— Может и он, — я передернул плечами. — Хотя, мне кажется, что все верно, медальон показывает правду. Очень неприятную, но правду. Я каким-то образом умудряюсь перемещаться во времени и пространстве и видеть события, происходящие в других местах…

— Как это? — заинтересовался эльф, видимо плюнув на свое покарябанное оборотнем достоинство. Он перелетел на мое плечо и принялся внимательно разглядывать амулет.

— Мне кажется, все дело в крови, — я сунул ему под нос свежий шрамик на запястье. — Первый раз — в крови Херона, я увидел то, что происходило в деревне вильев. Второй раз, во сне… это странно, не вписывается. Но, — я отогнул край жилета и старательно ощупал грудь. — Вот! Свежий шрам, что и требовалось доказать. Я поранился об острый край железки во сне и увидел… — тут я опасливо покосился на друзей.