— А может, попытаемся прорваться? — с надеждой спросил я, стараясь не замечать, как под длинными пальцами оживает холодный камень, прорастая внутрь скалы темным провалом с исчезающими краями. — Чего-то не очень хочется бросаться в неизвестность.

— Тебе больше нравится броситься навстречу к смерти? — холодно улыбнулась Нарвэ. — Тебе действительно кажется, что смерть наиболее предсказуема?

Я передернулся под проницательным взглядом эльфийки:

— Просто мне кажется, что это равнозначно. Даже не так: неизвестная смерть более страшит, чем известная.

— А еще дроу, — огорченно покачала головой Нарвэ. — Где твоя знаменитая жажда приключений?

Я растерянно пошарил по карманам и сокрушенно ответил:

— Наверное, кончилась. Одолжишь немного?..

— Хе, ты еще скажи, что хочешь осесть, завести семью, пару гномов для полного комплекта и писать мемуары о приключениях юности, — расхохоталась Нарвэ.

— Хорошая идея, — саркастично ухмыльнулся я. — Вот только гномы не кажутся мне сексуально привлекательными, так что не получится у меня привнести новаторство в кровь дроу.

— Скажешь тоже, — нервно передернулась эльфийка. — Я имела в виду, в качестве прислуги их завести…

— Ой, что это? — я попятился от расширяющегося прохода.

Нарвэ резко отдернула руки и с визгом отскочила за мою спину:

— Паук!

— Ну и чего так орать? — скрючилось существо в проходе. — Чего вам вообще понадобилось здесь? Это забытый ход. Эх, если эльфы опять будут шастать по забытым ходам, то куда нам-то деваться?

— А ты кто? — умильно спросил я, любуясь фиолетовым панцирем паукообразного существа, не забывая, впрочем, держаться как можно дальше от него.

— Хвала Тьме, тоже из забытых, — усмехнулось существо. — И мне не очень хочется, чтобы обо мне вспомнили…

— Не вспомнят, — уверенно закивал я. — Мы никому не скажем.

— Конечно, не вспомнят, — зашуршало существо. — И вы уж точно никому ничего не расскажете…

Панцирь паука потемнел и взорвался: слизь фиолетово-бордового оттенка разлетелась по всему помещению, попав и на нашу одежду. Нарвэ завизжала и, судя по бледности, приготовилась упасть в обморок. Меня это не вдохновило, поэтому я ударил девушку по лицу, оставив внушительный красный след на скуле Нарвэ. Кажется, переборщил, но извиняться было не перед кем, так как сам отправил девушку в беспамятство.

— Тьма, — выругался я. — Еще этого не хватало…

— Что за эльф, что призывает тьму? — удивилось существо, замерев в шаге от нас.

— Сам ты эльф, — обиделся я. — Я дроу, разуй глаза, паучара!

— Разул бы, — грустно хмыкнуло существо, — да только нет у меня глаз. Да и не нужны.

— А как определил, кто мы? — удивился я, пристально разглядывая туловище существа, пытаясь определить, какие наросты какую функцию выполняют. Схожесть с пауком ограничивалась мохнатыми лапками и немного брюшком.

— Так вы стоите в начале забытого эльфийского хода, — сделало вывод существо. — И, кстати, раз ты и правда дроу, значит сам определишь, как обезвредить мой яд. У вас, темных, это в крови… Вот и посмотрим, правду ли ты говоришь.

— Яд? — в ужасе прошептала пришедшая было в себя девушка.

Нарве попыталась было отключиться снова, но я отчаянно затряс её за плечи:

— Не вздумай! Мне нужна помощь. Уж не знаю, что там в моей крови, но я не так прилежно изучал науку ядов, чтобы вот так с бухты-барахты найти противоядие!

— Не тряси меня, Гром… — прошипела прикусившая язык эльфийка. — И вообще, я тебе тут не помощник, так как о ядах дроу знаю только то, что от них нет противоядий.

— Почему? — я так удивился, что отпустил плечи Нарве. Девушка, оставшись без поддержки, рухнула на каменный пол.

— Ой, прости, — я рванул было помочь, но отступил под многообещающим и злым взглядом девушки. — К твоему сведению, противоядия есть почти всегда… Точнее есть они всегда, но некоторые были утеряны за ненадобностью…

— Вот-вот, — чему-то обрадовалось существо. — Забытые!

Мы с Нарвэ обменялись мрачными взглядами.

Я осторожно потрогал слизь. Полупрозрачная, она уже стала немного подсыхать. Для одежды оказалась безвредна: никаких дыр и расползающихся прорех я не заметил. Попытавшись отряхнуться, понял, что подзасохшая она прекрасно отстает от ткани, даже не оставляя следов.

Паук замер и с интересом прислушивался к происходящему.

Подковырнув пальцев слизь с одежды Нарвэ, я заметил, что она светлее и не думает подсыхать или отряхиваться с одежды. Более того, она расползалась, пропитывая рубашку девушки насквозь.

— Странно, — подвел я итог. — Мне эта дрянь кажется абсолютно безвредной. Но на твоей одежде она ведет себя по-другому. Мне кажется удачным то, что слизь не попала на кожу.

— Верно мыслишь, — довольно уркнуло существо. — Ты и правда дроу. И тебе даже не надо искать противоядие. Оно у вас в крови. А вот девушка умрет. И станет для меня чудесной пищей. Эта, как ты говоришь, слизь, мое оружие для охоты. Вырабатывается такой запас около дюжины раз в год. А чтобы выжить, раз в сезон мне необходимо поглотить пищу достаточного объема.

— Так что же это? — уточнил я, наблюдая, как эльфийка в ужасе срывает с себя жилет, насквозь пропитавшийся этой дрянью.

— Ну это как у вас желудочный сок, — охотно пояснило разговорчивое существо. — Только переваривает снаружи меня. А потом я всасываю образующуюся кашицу.

Бледная эльфийка сползла по стене, не в силах пережить открывшуюся правду. Её переваривали живьем! Едва совладав с трясущейся челюстью, девушка взвизгнула:

— Сделай же что-нибудь!

— Не надо кричать, — поморщилось существо. — Я конечно от этого не умру, но очень неприятно. К тому же, все хотят есть и жить, даже мы.

— А вас много? — заинтересовался я, не бросая надежды, что наткнусь на подсказку противоядия.

— Уже не так много, — понурилось существо. — Старые уходят, а молодых все меньше. Вы, дроу, бросили нас, как только мы перестали быть нужны вам. Не то, чтобы мы особо обиделись, но вдруг оказалось, что так желаемая ранее свобода не так уж и нужна нам. С дроу клану вийров жилось гораздо лучше. Немного крови, которую жертвовали хозяева, давали нам возможность производить потомство…

Вийры. Теперь я понял, что это за существо: разведчики, и одновременно подрывники в тылу врага, вийры верно служили дроу на протяжении многих тысячелетий. А после заключения договора они словно канули в лету. И колодцы, куда раньше взрослые здоровые дроу жертвовали немного своей крови, поросли кружевом каменного мха, превратившись в подобие гнездышек, где часто уединялись влюбленные парочки…

— Кровь! — закричал я, осененный догадкой. — Противоядие в крови!

Бросившись к эльфийке, я полоснул себя Сиянием по руке. Существо забеспокоилось, заметалось в поисках наших тел…

— Пей, Нарвэ, — я приложил разрез к губам девушки. — Это тебя спасет.

Клинок обиженно гудел в правой руке, считая, что я воспользовался им нечестно. Ничего, плевать мне на его чувства! Вообще, все с него и началось, так что пусть терпит.

— Ну вот, разболтался, старый хрыч! — вийр перестал метаться и плюхнулся на брюшко, потешно раскинув в стороны мохнатые лапки. — Опять жить впроголодь…

С трудом оторвав руку от жадных уст эльфийки, я пробормотал простенькое заживляющее заклинание, попутно помянув добрым словом дручию, обучившую меня подобным штучкам. Ранка затянулась, клинок успокоился, Нарвэ с наслаждением вздохнула полной грудью:

— Вот уж не думала, что когда-нибудь пойму жажду крови вампиров.

— Все хотят жить, — повторил я слова вийра.

И хоть я нашел противоядие, мне было немного жаль это существо. И дело не в вине за своих предков, давным-давно даровавших свободу этим существам, которая им не была нужна. А просто я сочувствовал его настроению безысходности. Дроу они действительно не нужны. Слишком много они натворили бед, слишком много светлых эльфов стали пищей.

Я не должен был этого делать, но сочувствие к существу заставило меня встать, подойти к нему. Страха перед вийром у меня теперь не было. Я знал, что он не причинит мне вреда. Просто не сможет. Наклонившись, я вытер окровавленное запястье о кожу существа. Сам не знаю, почему я выбрал именно это место между двумя шарообразными наростами. Видимо, подсказала кровь предков.