Посмотрел на руку. Кисть совсем не чувствую, пальцы не двигаются. Уродливо раздувшаяся рука было противно-полупрозрачного белого цвета. Зараза поползла по предплечью, уничтожая последнюю надежду. Это конец.

Вода маячила перед внутренним взором знаком избавления от страданий. Я рванул еще быстрее, обгоняя свои мысли. Свои сожаления, свою смерть.

Свежесть била в лицо, ветер набирал силу. Преодолевать его становилось все сложней, в конце концов, пришлось перейти на шаг. Я вышел на уступ в скале. Меня сразу же сбил с ног ураганный ветер, смешанный с миллиардом брызг. На четвереньках я подполз к неровному краю небольшой площадки. Это движение далось мне с трудом, ибо пораженная рука постоянно подгибалась, норовя ткнуть меня носом в камень. Морщась от неприязни к собственному телу, становившемуся таким уродливым, я поднялся на ноги.

На поверхности царила ночь. Яркие звезды освещали величественный водопад, низвергающий серебристые пряди в темную пучину. Каждая струйка скользила вниз, чтобы разбиться о камни множеством капелек и стать нескончаемым туманом над черной гладью обширного озера.

Тьма услышала мои вопли и предоставила возможность сохранить лицо перед смертью. Точнее, сразу все тело. Меня не съедят! Сукрусы не умеют двигаться в воде. Терпеть её не могут.

Издав радостный рев, я хотел было разбежаться, чтобы попасть в водопад, а не разбиться о камни внизу. Но ветер не согласился с моим планом, на первом же шагу снес мое тело в сторону и чувствительно припечатал к скале. Задумавшись, как же мне попасть в воду, я присел на краю выступа.

— Так приссспичило иссскупатьссся? — раздалось за спиной.

От неожиданности я дернулся и, не удержавшись, заскользил вниз, увлекая за собой валуны и мелкую крошь скалы. Ну все, вот и конец. Пусть не вода, но камни довершат свое дело.

Я плашмя упал на ровную темную поверхность, но боли не было. Тело, обезображенное ядом и исцарапанное острыми краями скалы, отказывалось чувствовать хоть что-то. Я удивленно щупал поверхность, на которую мне посчастливилось свалиться: гладкая, волнистая вроде, словно застывшая вода. Лед, что ли? Я жадно прислушался и вроде бы услышал всплеск. Так я каким-то непостижимым образом я все-таки добрался до воды? Почему же она твердая внизу и выливается на меня сверху? В любом случае такая смерть намного приятней, я уже совсем не ощущаю своего тела. И я с благодарностью отдался темноте.

Бешенный волчонок! И что он так разбушевался? Вот ведь как не вовремя нашла она корпат⁵! Но уж лучше так, чем объяснять всей этой мелочи что это такое и для чего он ей нужен. Вон как тролля перекосило при одном только взгляде на эту штуковину. Пришлось сделать небольшое внушение. Для его же, дурака, блага.

Как же успокоить этого сопляка. Хотя это уже второй вопрос, сначала надо было выяснить, куда он запропастился.

Дэйдрэ сама себе не хотела признаться, что слова мальчика сильно её задели. И даже были весьма приятны.

Но любовь так эфемерна, дружба уходит вместе с погибшими друзьями, а вот корпат мог ей здорово пригодиться. Потом, когда она воплотит в жизнь свой план мести.

Что мальчишка исчез, она даже не сразу заметила, смутившись его словам. Конечно, сухой хлопок положил конец конфликту. Но он же мог положить конец и жизни принца. Телепортация в маленьком городке, совершенно незнакомом месте, вокруг сплошные скалы… Видимо, в голове Его Высочества мозгов еще меньше, чем она думала. Что же теперь делать?

Дэйдрэ крадучись обошла место, где только что стоял Гром, принюхиваясь к следу. Можно еще найти, решила она. Только займет много времени, мальчишка переместился довольно далеко и значительно левее направления, куда они планировали выйти.

— Дэйдрэ, — голос эльфийки высоким аккордом зазвенел в прозрачной тишине. — Что случилось?

Наемница отвлеклась от размышлений и осмотрелась. Волдрей почему-то сидел на полу и мотал головой, пытаясь сосредоточить взгляд хоть на чем-нибудь. Похоже, его оглушило. Странно, чем это…

Девочки так и сидели по пояс в пестрой куче одежды и растерянно моргали кукольными глазками. Посередине тряпья неподвижно стоял тролль, увешанный с головы до ног. Похоже, он спит. Голубые очи Лейлы блистали искорками тревоги. Динзи, кажется, скорее интересовало состояние мальчика-дроу, но потом она тоже заметила исчезновение принца.

— А где Гром? — озвучила она свое недоумение.

— В беде, — интуитивно вырвалось у Дэйдрэ. И к ужасу своему она почувствовала, что это действительно так. — Не просто в беде, в смертельной опасности.

Она наклонилась к парню, пытаясь понять, что с ним произошло. На виске дроу набухала большая шишка. Дручия расслабилась: практически ничего магического. Просто он стоял плечом к плечу с приятелем, а тот переместился один. Вот Волдрея и отшвырнуло отдачей заклинания. Конечно, о стену.

Простым движением она заморозила шишку и залечила ссадину. Зрачки дроу сошлись на лице наемницы:

— С-спасибо.

Кивнув, та повернулась к девочкам, обеспокоенным её последним заявлением.

— Что же теперь делать? — Лейла с трудом сдерживала слезы. Выражение абсолютного бессилия на лице эльфийки угнетало.

Дизни осторожно помогла дроу подняться. Все вопросительно смотрели на Дэйдрэ. Девушка вздохнула: как она терпеть не могла нести ответственность за все и за всех, но жизнь постоянно подкидывала её подобные ситуации. Как сейчас заманчиво было пожать плечами и направиться к выходу, но это было бы непрофессионально. Так что наемница тяжело вздохнула и раздала всем короткие команды:

— Волдрей приходит в себя. Динзи собирает сумки, провизию. Лейла седлает коней.

— Но они разбежались…

Ну вот, ничего сами не могут, даже лень мозгами пошевелить!

— Зор! — тролль встрепенулся. — Зор и я ловим животных. Благо, ловить надо только казенных. Свои сами придут. Собираемся и выходим на поиски беглого преемника… ну или того, что от него осталось.

— Где же мы будем его искать? — Лейла содрогнулась и постаралась выкинуть из своей хорошенькой головки вторую часть фразы дручии. Динзи уже аккуратно усаживала друга на кучу старательно отобранных тряпок, которые теперь никому не были нужны.

— Я знаю, в какой он стороне. Но он еще жив, — поспешила добавить Дэйдрэ на невысказанный вопрос. — Во всяком случае, пока… Помоги дроу, пока мы ловим лошадей.

Зор уже топал к выходу. Дручия догнала его уже на улице:

— Зор, ты чуешь их?

— Нет. Зор чует дроу, людей, троллей, гномов, эльфов… Зор не чует животных.

— Жаль. Ладно, где у вас растет скальная плесень? Эти твари любят полакомиться.

— Зор покажет, — тролль быстрым шагом направился между домов. Чтобы поспевать за ним, наемнице пришлось перейти на бег.

Каждые несколько шагов приходилось поворачивать. Маленькие жилища подпирали друг друга, словно нищие калеки, и Дэйдрэ не знала, сможет ли она самостоятельно найти выход из этого лабиринта. Казалось, что они кружат на месте и наемница было собралась высказать троллю-недотепе все, что наболело в помутненной экстремальным передвижением голове, как поселок внезапно закончился.

Глубоко вдохнув свежий, взамен затхлого уличного, воздух, они сразу увидели лошадей. Те преспокойненько пощипывали со скальной стены серо-черную поросль, похожую на паутину и лениво отмахивались хвостами от обнаглевших насекомых.

— И ты, Верный?! — возмущению дручии были свои причины: она уже привыкла считать своего жеребца кем-то большим, чем просто средством передвижения, а тут такое падение нравов.

Конь, виновато пофыркивая и гарцуя, боком приблизился к хозяйке.

— Так и есть, уже готов! — наемница схватилась за гриву и всмотрелась в глаза зверюги, — И зрачки покраснели. Ну и как мы теперь поедем, скажи мне на милость!

— А что? — тролль глупо моргал маленькими глазками.

Дручия недовольно на него покосилась, но соизволила ответить: