Это был странный вопрос, но я должен был спросить:

— Коэн, сколько тебе лет?

Это заработало мне достойное его возраста закатывание глаз.

— Девятнадцать. А что?

На шестнадцать лет младше меня. Не удивительно, что я чувствовал себя не в своей тарелке и неуютно рядом с ним.

— Ничего. Просто интересно.

Будто чувствуя мой дискомфорт, Коэн не заставлял меня танцевать, и мы провели вечер за выпивкой и разговорами о разных вещах. Несколько раз, пока Коэн уходил обновлять наши напитки, он отклонялся с дороги и болтал со случайными людьми. Я не думал, что он их знает, он просто был дружелюбным. Его внимание было сосредоточено исключительно на мне.

Когда я отказался от четвёртого бокала, потому что был за рулём, он продолжил один. Флирт продолжался случайным прикосновением тут и игривым взглядом там.

К тому времени, как посетителей попросили заканчивать с заказами, Коэн был значительно пьян, и я предложил уйти. На полпути к машине он вцепился в мою руку и подвинулся ближе, чтобы идти прямо рядом со мной. Неопределённость ситуации отошла на задний план — хотя и не до конца ушла.

Отчасти я думал, где Орин и когда он вернётся. Помимо всего, что он подумал бы о нашем поведении в тот вечер и о крайне прямолинейном характере Коэна?

Дорога была тихой. Коэн снова положил руку мне на бедро, нежно рисуя круги большим пальцем. Жар его взгляда был ощутимым, но я старался смотреть на дорогу.

— Ты слишком много думаешь, — заявил он, когда я остановился на его подъездной дорожке.

Я хохотнул и припарковал машину, не заглушая двигатель.

— Я знаю. В этом я виноват. Это всё мой старческий возраст.

— Возраст — это цифра. Плевать. Иногда нужно просто принять это как факт. Жизнь слишком коротка, чтобы так упорно думать.

Я повернулся к нему и увидел его беззаботную улыбку. Его глаза блестели от алкоголя, обжигая и съедая меня заживо. Сияла непринуждённая невинность Коэна. В этот момент он действительно выглядел на свой возраст, и ничем не был похож на двадцативосьмилетнего мужчину, чьё тело занимал. Его ладонь переместилась с моего бедра на мою руку, и он сжал мою ладонь.

— Хочешь зайти? — спросил он низким шёпотом.

Я сосредоточился на нашем контакте, пока в моей голове летала тысяча мыслей. Было влечение. Очевидно, взаимное, но когда я действительно смотрел на ситуацию, я не думал, что это Коэн вызывал во мне такие чувства. Это был Орин… Я так думал.

— Я… я так не думаю.

Когда он промолчал, я снова поднял взгляд. Между нами повис неловкий момент, прежде чем Коэн убрал руку от моей и положил её мне на щеку.

— Ладно, — в этом одном слове был намёк на разочарование, но прежде чем я смог ответить, он наклонился и нежно поцеловал уголок моих губ. Огромная часть меня чуть не повернулась за большим, но я сдержался. — Мне сегодня было весело. Спасибо, детка.

Не задерживаясь ни на секунду, он выскочил из машины и помахал рукой, прежде чем пойти к дому, демонстрируя свои обтягивающие красные штаны самым достойным образом. Он вошёл в дом, не оглядываясь. Я минут пять сидел ошарашенный, не в силах достаточно упорядочить мысли, чтобы уехать.

Ночь была…. совершенно неожиданной.

В девять тридцать следующего утра, я стучал в дверь Эвана, удерживая в свободной руке подставку с кофе и коробку пончиков. Я едва спал. Ему повезло, что я подождал такого времени, чтобы его разбудить, потому что отчаяние чуть не привело меня к нему домой в шесть утра.

Взяв кофе в другую руку, я стукнул по двери ногой, жалея, что у меня нет ключа, чтобы я мог разбудить этого идиота напрямую.

Без предупреждения, дверь распахнулась, и Эван выглянул из своей тёмной квартиры со взглядом презрения. Его тёмные волосы были растрёпаны, он был небрит и одет в одни боксеры.

— Ты знаешь, что сейчас девять часов чёртового утра, а я гулял всю ночь, верно?

Я заглянул за его плечо и осмотрел квартиру.

— Ты один?

Это был бы не первый раз, когда Эван привёл домой девушку после ночи в баре. Как бы он ни болтал о том, что хочет найти подходящую женщину и осесть, я никогда не видел ни дня, когда он отказался бы от холостяцкой жизни.

Он прищурился и взъерошил волосы, зевая.

— Один. Что ты здесь делаешь?

— Мне очень нужно поговорить.

Когда я собирался войти, он положил руку мне на грудь и вытолкнул обратно за дверь.

— Ни за что, чёрт возьми. У меня похмелье, и я иду обратно в кровать.

— Поэтому я принёс это, — я сунул ему в руки коробку с пончиками и поднял кофе, чтобы показать ему. — Серьёзно, я не спал, и мне нужно поговорить.

Его лоб нахмурился, пока он переваривал информацию и смотрел на меня. Я выглядел ошалевшим и знал это. Решив, что мои мольбы честные, он отошёл в сторону.

— Ладно, дай мне минутку, чтобы что-нибудь надеть. Для заметки: я чувствую себя дерьмово, так что если я буду с тобой жалким мудаком, не психуй.

Он пошёл на кухню и оставил коробку с пончиками на тумбочке. Пока он пошёл одеваться, я угостился одним пончиком и сел за стол, попивая кофе и ожидая.

Он вернулся в растянутых спортивных штанах и майке. Я получил мрачный взгляд, когда он взял свой пончик и кофе и присоединился ко мне за столом.

— Говори, — сказал он с набитым ртом.

Я вздохнул и снял очки, чтобы протереть их краем майки.

— Ты был прав. И ты знаешь, что я ненавижу говорить это дерьмо, — я надел очки обратно и поймал его ухмылку.

— Продолжай.

— Орин.

— Он тебе нравится.

— Это сложно. Дай мне объяснить, и сиди на месте, и будь как можно менее критикующим. Можешь это сделать?

Он слизал глазурь с пальцев и откинулся на спинку стула, скрещивая руки на своей широкой груди.

— Ты его трахнул?

— У тебя всегда на уме один секс. Заткнись и дай мне сказать.

Он приподнял брови и демонстративно крепко сжал губы.

— Меня к нему влечёт. Определённо. Но я не спал с ним. Я даже не говорил ему об этом. Я даже не знаю, гей он или нет. Но прошлой ночью…

— Как прошёл вечер кино?

— Ничего не было.

Эван наклонил голову на бок и схватил свой кофе.

— Продолжай.

— После занятия мы поехали к нему домой, я поговорил с тобой по телефону, мы зашли, а затем он переключился. Я на самом деле видел, как это происходит. Он превратился в кого-то другого прямо передо мной.

На лице Эвана дразнение превратилось в скептицизм.

— Ты действительно веришь, что у этого парня много личностей?

— Это правда, Эван. Если я когда-нибудь думал, что это чепуха, то после вчерашнего, я тебе говорю, это не так. Я видел это собственными глазами. И я всю ночь провёл с его альтером, Коэном, который совершенно отличался от Орина. Помимо того, что у них одно тело, не было ни единой одинаковой вещи. Поверь мне. Поначалу это было жутко, и я не знал, что думать. В итоге мы оказались в «Маджестикс» и…

— Ты ходил в «Маджестикс»? Серьёзно? — Эван сел и отодвинул кофе в сторону. — Мы там не тусуемся. Сколько тебе лет?

— Коэн хотел туда пойти. Заткнись и слушай, есть ещё.

Сонное похмелье Эвана исчезло, и он встал за вторым пончиком.

— Получается, Коэн полная противоположность Орина. Он общительный, совершенно не застенчивый и крайне самоуверенный. И он гей, — добавил я. — Он всю ночь со мной флиртовал.

Эван оторвал кусочек пончика и закинул в рот, с широкой ухмылкой.

— Значит, вы потрахались.

— Нет! Прекрати уже. Я ничего не допустил. Это было слишком странно, и кроме того, Коэну всего девятнадцать, так что это было невероятно странно и неправильно.

На лице Эвана отразилось замешательство, и он поморщился.

— Девятнадцать?

— Да. Альтеры могут быть любого возраста, помнишь? Так что, я признаю, меня влечёт к Орину. Я считаю его достойным парнем, и он умный и робкий, и мне вроде как хочется узнать его лучше, но я даже не знаю, гей он или нет. Коэн, с другой стороны, наверное, согласился бы на большее прошлой ночью, и отчасти мне почти захотелось на это пойти, только… чёрт, я не знаю… это был не Орин, и мне это не казалось правильным.