Жители посада, почувствовав, что в их жизни начинаются некие перемены, поочерёдно и группами завалили местного батюшку вопросами, класса "а к добру ли это?". Ответ священника, обрадованного высокопоставленным решением строительства кирпичной церкви, взамен убогого деревянного молельного дома, был однозначен: "Благодать обрящем при жизни нашей!" Правда, обрящивание касалось лишь тех, кто согласился не пить хмельное и в этом целовал распятие. Им оказывалась немедленная помощь продуктами питания, тканями и прочими гривенниками. Ну, а упорствующие в своей страсти к пьянкам, получили заветное право загнивать на корню. Тем более, что оба кабака переехали за пределы посада, а на их место прибыли кабаки татарские, с вкусной едой и кумысом. Русские варианты столовых тоже приветствовались, но крепче пива там ничего не подавали. Кремлёвское лобби, в лице Василия Голицина, утрясло отказ от спиртного персонально для Четвёртого Резервного. Который получил новое название "Полк царевича Иоанна", со сменой знамени и подчинения, будучи выведен из Стрелецкого Приказа.

   Любому правителю удобно, когда появляются подразделения, финансируемые практически за счёт частных лиц. Лишь бы бунты не поднимали, пользуясь слабостью гос.войск. Фёдор Алексеевич, да и все остальные "припадошные", прекрасно умели считать: двадцать пять московских стрелецких полков против одного - абсолютное преимущество. Только полноприводный идиот способен при такой диспропорции на вооружённое восстание. Так что, корми Ванюша, своих игрушечных солдатиков, играйся и плати за удовольствие. Сам! Четыреста ежемесячных ефимков на жалованье и иные расходы казну не разорят, а формальности будут соблюдены.

   Лев Нарышкин, воспользовавшись оказией с посещением Москвы, отпросился навестить государыню и племянника. Наталья Кирилловна, довольная что самой вызывать братца не пришлось, сразу поделилась:

   - Тяжёлые времена наступают, Лёва, царь иногда память теряет. Так недолго до того, что он обещания, данные нам, позабудет. А, не дай бог, умрёт - так Милославские совсем власть заберут и на нас ополчатся.

   - Как же быть теперь, что посоветуешь сестра? - растерялся князь.

   - Ох, надо бы тебе где-нибудь переждать далече, да под защитой, - продолжила вдовствующая царица, - сейчас ближнее окружение для Ивана Алексеевича собирают. Думаю тебя в ближники ввести к нему, чтобы опасности стороной обошли. Молод ты ещё, многого не ведаешь, многого не умеешь. А при нём, да ещё в землях архангельских, никто тебя не тронет.

   Особые условия, предоставляемые Иоанну, действительно оберегали людей, официально близких к нему. Так что, отсидеться под крылом царевича вдали от кремлёвских интриг, было весьма разумным решением. Да и сам Лев уже как-то привык к узкому кругу единомышленников в сфере прогрессивного хозяйствования. По крайней мере, с ними нашёлся общий язык - язык новаторства, а не придворной косности и вражды.

   Соответствующий приказ был издан немедля и Лев Кириллович, князь Нарышкин, стал официальным ближником Иоанна Алексеевича Романова. Поэтому его тут же припахали в дела посадские, что впрочем и самому молодому прогрессору явилось на руку. К Мишкиным спецам он моментально прикрепил для обучения своих толковых и грамотных людей...

   В конце марта, Михайлу вызвали в Кремль пред светлы Голицына очи. Светлы очи радостно сверкали, обещая все благости мира.

   - Сделал я, князь, то, что ты просил, - затарахтел гордый Василий Васильевич, - царь-батюшка согласился выдать тебе привилею на единый налог!

   Документ, подтверждающий льготу, был подписан и скреплён печатью. Оказывается сработало: принеси пользу другим за бесплатно - они ответят благодарностью, даже если она ничего им не стоит. В конце концов, он же не откоряку вообще от налогов выпрашивал.

   - Благодарствую за столь нужное разрешение, - ответил довольный юноша, - колись, чем отдариваться придётся?

   Вольный стиль со знакомым, но непонятно к чему упомянутым словом, не смутил опытного царедворца, а даже подзадорил его.

   - Понимашь, какое дело, у нас с крымчаками мир подписан и сейчас Возницыну надобно ещё и с османами согласовать его. Вот дьяк и запросил, для мзды одному важному паше, твоего жидкого и твёрдого мыла. Подсоби, как бы дорого тебе ни стало, а мы уж отблагодарим по-своему.

   - Мир - дело важное, подсоблю обязательно. Найдётся семь бочек шампу и десяток коробов твёрдого, сегодня же отправлю гонца в Беспутино.

   - Тогда скажи, чем ещё тебе помочь, коли от земель и людишек отказываешься? - хитрый Голицын был рад помогать за чужой счёт, пользуясь лишь связями и близостью к сильным мира сего.

   - Хотелось бы получить разрешение на присвоение воинских званий моим дружинникам, они это заслужили своей доблестью в боях с татями. Жалованье сам буду платить, лишь бы не роптал кто из царедворцев.

   Подразделение без званий хуже управляется из-за отсутствия формальной пирамиды власти, да и дополнительные стимулы нужны, когда людей на смерть посылаешь. Если уж в курятнике, каждая курица имеет свой шесток, соответствующий положению в обществе, то что о хомо сапиенсах говорить?

   - Поговорю, Михайла Алексеич, а ты уж поспеши с мылом, пока турки интерес к нему имеют...

   До Туретчины действительно докатилась лёгкая волна моды на русские моющие средства. Правда, как всегда, через... в общем "через заднее крыльцо", то бишь сквозь страны Магриба, начиная с мавров. Муслимы - народ гаремный, а чем богаче правоверный, тем больше количество жён и наложниц. Олигархи Мавритании первыми сообразили, что "Фа" это не только пушистые волосы и лёгкий запах свеженарезанных яблок, но и средство поощрения своих женщин. Кто себя хорошо ведёт - моется шампунем! Да и дешевле получается на вес и обьём, чем стимулирование через благовония и драгоценности. Бедолагу Педру-регента завалили просьбами о продаже "хоть немного" по любым ценам. Мольбы приходили на самом высоком уровне, обещая всё, вплоть до спокойной торговли в Средиземном море для португальских купцов-мореманов.

   Общий обьём заказов от всяческих сверхбогатых арабов увеличивал потребность в шампуне в два раза от оговоренного с Вяземским. Педру Второй достаточно быстро осознал выгодность перепродажи моющих средств, обеспечивающую не только дополнительную прибыль, но и различные мелкие уступки в отношениях с Северной Африкой и Османской Империей. Поэтому прибывшего душ Сантуша сразу вызвали во дворец и затребовали расширение годового заказа. Под оплату следующей мыльной партии, даже начали изготовление "мальцев" обоих типов, раз уж такой странный поставщик завёлся в русских лесах. Командира героических мушкетёров повысили в звании, добавив ещё три десятка и, увеличив жалованье, отдали в полное распоряжение купца.

   Абрантуш также удостоился уединенции - уж слишком трепетным оказался дефицит дёгтя. Герцог-бастард испросил специалистов для проведения испытаний новорусской смазки, которую тут же обозвали "срача" (в честь волшебного вечного масла для смазывания из старинной сказки). На всякий случай, Хуан Рикардо решил обезопаситься и озадачил придворных словесников дополнительными обзывательствами коричневатого месива, чтобы не нарваться на русские разговорные заковыки. К "сраче" сразу добавились "grasa", "untadura", "alquitran" и "betun". Показательные выступления повторили несколько раз, но результат не менялся - Мишкина "унтадура" оставалась в два раза более унтадуристой! Привезённые бочки распределили между личной каретой регента, ближайшей мельницей и флагманом-галеоном, чтобы окончательно убедиться в целесообразности завышенной цены. Хорошо руководить богатейшим государством - можно покупать всё особо ценное, не слишком заморачиваясь с расходами. Да и желание, хоть в чём-то переплюнуть братских испанцев, рвалось наружу!

   Душ Сантуш отвёз испанскую долю вкуснопахнущих средств личной гигиены в Мадрид, забрал положенную сумму золотых и серебряных кругляшей, включая предоплату следующей партии и вернулся в Лиссабон. Оружейник Альвареш старательно клепал мушкеты, пистоли и отливал пули своего калибра для них. Самшитовый подрядчик уже вырезал древки для новой партии пик и мудрил по картинкам над арбалетными ложами. Последняя операция никак не ладилась - размеров и пояснений на рисунках явно не хватало для качественного исполнения. После ряда раздумий решено было отправить в Русию мастера с заготовками и инструментом, чтобы освоить производство на месте. Как Михайла ни старался, но сотрудничество по переписке не всегда получалось...