- Им жарко, что ли, здесь? Мне же не жарко вроде?

- Нет, не в температуре окружающей среды дело. На самом деле, именно из-за того, что они в совершенстве владеют силой воды, им ничего не стоит контролировать свою собственную воду, в смысле, кровь, её температуру и скорость хода по жилам. Тут немного другое дело.

- Какое? - я нетерпеливо запрыгал на кресле, не заметив, как залез на подлокотник.

- Как ты, наверное, заметил, – не обращая внимания на мои прыжки, неспешно продолжил Виллар, – все изначальные расы живут обособленно. В нашем мире много пришлых народов, те же люди… Государства, много веков назад созданные пришлыми, занимают более половины всех пригодных для жизни земель. Остальные же земли делят три изначальные расы.

- А почему три? – перебил я. Он посмотрел на меня, как на малолетнего несмышленыша, насикавшего в штаны, терпеливо и насмешливо. До меня тут же дошел ответ: – Ой, точно, санильты же летают.

- Правильно. Не перебивай. Так вот, именно пришлые и развязывали войны, в основном - из-за земли. Им, стремительно увеличивавшим свое население, постоянно не хватало места. После тысячелетий войн человеческий род занял более двух третей всех доступных земель, вытеснив даже прочие пришлые расы. Кстати, именно оттуда пошла привычка именовать все разумные расы людьми, хоть и отличались они друг от дружки и цветом кожи, и статью, разве что у всех по две руки-две ноги и голова на плечах одна. Старожилы в их песочницу не лезли, считали, что места всем хватит. И пропустили момент, когда люди научились выпивать силу перворожденных. Это было страшное время. Перворожденные не имели никакого понятия о войне из-за различия в среде обитания, в самой силе, у них никогда не было ни малейших поводов для конфликтов, да и причин держать связь друг с другом – тоже. Именно разобщенность стала причиной их падения. Для алчных, изворотливых и наглых гостей ничего не стоило обвести вокруг пальца любого из перворожденных, и в итоге – их жизненный огонь гас, люди же увеличивали свою жизнь, силу и с ещё большей алчностью завлекали в свои сети другую жертву. В то время наш мир несколько веков жил без пригляда богов, причину мы до сих пор не знаем, нынешние боги ответ на этот вопрос держат в тайне. И мы слишком поздно заметили, что наши ряды пустеют. Но мы не воины, не убийцы. Ты ведь видишь, как живут перевертыши. Спокойно, размеренно, в гармонии с собой и миром. Таков мир и порядок в остальных землях перворожденных. Мы не могли воевать с людьми. Пусть каждый из ярру или вакшас до смерти оборонял свою семью, но первым нападать на людей никто из них не стал бы. Перворожденные, утратив надежду бескровно остановить захватчиков, впервые за все создание мира стали молить о помощи вместе. Вайтхе. К ним обратились отчаявшиеся. Вайтхе – сильнейшие из Творцов. Хозяева Ожерелья Миров. Их всего десять. Но они услышали призыв и защитили детей своих. Фаэ-Лан вернул гармонию в наш мир. Жестко. Бескомпромиссно. Он стер большую часть пришлых с лица земли, затопив их государства в крови. Оставшихся он изменил так, что они стали способны иметь детей от изначальных рас. Люди зовут это время Гневом Богов и от него ведут отсчет лет. Теперь, спустя тысячелетия, народы научились жить в мире, пришлые перестали быть злыми гостями, трудно все же воевать со своими же детьми. Тем не менее, наученные горьким опытом, первые расы живут как можно обособленней. Санильты сразу по прекращении войны скрыли свои города. Сейчас обычный люд их за сказку считает. Ярру ушли за бор, скоро о них тоже только легенды останутся. Варейхи, несмотря на кажущуюся открытость, никого постороннего на свои земли не пустят, ты это у перевертышей видишь. То же у вакшасов.

- Поэтому мое существование здесь такая тайна? – я и не заметил, как на стол, поближе к Виллару, залез.

- Да, сердце мое, – он погладил меня по щеке. – Ты - воплощение чистейшей силы, неопытный и юный, большое искушение для сильных мира сего. Пусть прошли века с последнего ритуала изъятия силы, но знания остались. Несмотря на тяжелейшие последствия для мира, всегда найдется тот, кому законы не писаны. Поэтому до сих пор мы храним наших детей от мира.

- Мы? Виллар, а ты кто? – решился озвучить я свои сомнения. Он мне кажется другим, не таким человеком, как Ленова и тот, первый мой несостоявшийся наставник, не помню, как его звать было.

- Не хочешь сам ответить на свой вопрос? – он насмешливо склонил голову набок.

- М-да? Нууу, на человека ты не похож… – на это заявление он только фыркнул, – ты точно не перевертыш… и не санильт, ты не сверкаешь и не светишься… и не ярру, – я хихикнул и помахал кончиком поблескивающей перламутром косы перед его носом, - скорей, наоборот. Ты вакшас? – замер я в ожидании ответа.

- Все верно! Молодец, умничка, – улыбнулся он, сверкнув глазами, в которых небо сменялось огнем, красные всполохи заливали радужку, от центра расходились черные лучи.

- Так это твои глаза я видел… – неверяще выдохнул я. Виллар нежно улыбнулся мне.

- Жаль, что я не внял своим снам и не нашел тебя раньше, – он взял меня за руку, погладил пальцами внутри ладошки, – подумать только, я ведь мог не попасть сюда. Сколько бы времени прошло тогда до нашей встречи, м?

- Но мы бы встретились все равно?

- Да, но хорошо, что раньше, – он вздохнул и притянул меня к себе на колени. Я с удовольствием обнял его. Только сейчас, с ним, я впервые задумался, что и сам не заметил, что не только разумом ребенком стал, но и телом. Мне с ним хорошо, тепло, спокойно, уютно, но нет ни малейшего сексуального влечения, будто спит все, даже воспоминания о моих пассиях в том мире кажутся не более, чем сном. Виллар, прочитав мои мысли, усмехнулся, прошептал: – Не спеши, всему свое время, Снежок…

Ну вот, и он теперь зовет меня дурацкой кличкой!

Виллар на мое фырканье только рассмеялся.

- Ну, как тебе урок? – через пару минут спросил он.

- Какой урок?

- Такой урок! Чем, по-твоему, мы занимались?

- Ооо! Правда? Это был урок? – он закивал. – Оу, здорово! Мне понравилось!

- Да, это был твой первый урок истории нашего мира.

- Истории? А я и не заметил! У тебя так здорово получается рассказывать! Ничуть не скучно!

- Рад безмерно, что по душе тебе пришлось мое знание. Тогда пошли обедать, да вверю тебя в заботливые руки мастера Коллас.

- Пошли, – я соскочил с колен и потянул его за собой. – А завтра тоже урок будет?

- Да, теперь каждый день пару часов на занятия будем выделять. Ты же не против и убегать не будешь?

- Нет, ничуть! Мне понравилось!

- Ну, и отлично!

========== Глава 14 ==========

- Моррас!! Немедля прекрати суетиться! – шикнул на сестру Ниррах, засовывая нетерпеху себе за спину. – Если нас из-за тебя засекут, запрем тебя точнехонько в курятнике! Там тебя жених твой искать точно не станет!

- Пусти, лохматище, дай же глянуть! Не засекут, не боись! Я раньше вас хорониться начала, когда вы еще пешком под стол ходили, так что кто кого поучит! – шипела та в ответ.

- Вы прям в кошки заделались, вон как славно шипите! – не выдержав, рассмеялся я.

- Тишшше! – шикнули на меня все трое.

Мы прятались в коридоре, выглядывая в гостевую, где степенные хозяева принимали гостей, достопочтенных медведей из загорья. Предмет беседы крайне важен – весеннее венчание детей. Будущий жених, темноволосый синеглазый красавец Томмар, сидел в стороне, стрелял глазами в сторону коридора и нетерпеливо елозил, ожидая, когда же сможет увидеть ненаглядную свою Моррас. После весны, свадебного месяца, на котором и познакомились будущие молодожены, они виделись лишь осенью и теперь не могли дождаться желанной встречи. Но пока младшие томились, старшие из семьи обсуждали детали будущего торжества и делали вид, что не замечают суеты и постороннего шума, доносящегося из-за угла.

Наконец окликнули Моррас, и она, в мгновение преобразившись, встала, отряхнулась, будто скинула морок шалуньи и озорницы, перекинула косу через плечо, плечи расправила и с горящими очами величественно вплыла в зал. Нам с близнецами пока туда не было хода, и мы тишком подглядывали из-за угла.