Люди остановились в нерешительности. Костя еще несколько раз позвал собаку, но она с остервенением лаяла по-прежнему где-то вдали.

— Возможно, захлопнулся люк и она осталась в ка­бине! — предположил Дорохов.

— Я считаю своим долгом вернуться, — глухо про­говорил Полозов. — Собака спасла нас от гибели. Мы должны ей помочь!

И все трое молча тронулись обратно, сгибаясь под тяжестью своих нош.

Но собака не нуждалась в помощи.

Дольше всех задержавшись в кабине, она услышала, что из наушников, лежащих у включенного радиоприем­ника, неожиданно раздался тихий, дребезжащий голос. Это Люда, вернувшись к своему передатчику, начала монотонно повторять позывные. Собака насторожилась и стала обнюхивать, с ее точки зрения, странный предмет. Она залаяла.

К тому времени, когда Костя заглянул в люк, Люда выключила передатчик и сняла наушники.

Ей показалось, что где-то совсем недалеко от палатки лает собака Кости, и она решила пойти посмотреть.

***

Проход становился все уже.

Вскоре каменные стены сменились известковыми. Все чаще и чаще приходилось итти нагибаясь и пускать в ход лопаты.

“Соединяется ли ход с поверхностью? Удастся ли нам выйти?” мучила идущих людей неотвязчивая мысль.

Наконец появился грозный признак: впереди показа­лась глиняная стена.

Тщательные поиски привели к тому, что было обна­ружено отверстие, но настолько маленькое, что в него даже ползком не мог пролезть человек.

— Все… — грустно проговорил Дорохов, усаживаясь на землю.

Его примеру молча последовали Костя и Полозов.

— Дальше будем пробиваться лопатами и кирка­ми, — пробовал подбодрить товарищей Костя. — В оставленной машине много запасов продовольствия. Вода также есть. Я берусь доставлять все необходимое. Правда, Джульбарс? — обратился он к собаке. — Будем ходить к машине?

Собака ответила коротким лаем и стала насторо­женно смотреть в сторону, откуда они только что пришли,

— Что там такое, Джульбарс?

Собака тявкнула еще раз и пошла осторожным ша­гом, высоко подняв уши.

— Что-то чует… Надо пойти посмотреть, — прогово­рил Костя и последовал за собакой.

Обратно Костя вернулся бегом.

— Вода! Вода! — закричал он еще издали. — По проходу поднимается вода. Машина давно затоплена… Вода медленно приближается к нам… — продолжал он задыхаясь.

Полозов и Дорохов быстро вскочили и схватились за кирки.

— Действует! — произнес профессор, нанося удар в рассыпчатую глину. — Заграждение работает! — про­должал он, нанося последующие удары.

— Какое заграждение? — растерянно спросил Доро­хов.

— То, которое мы устроили завалом колодца с по­мощью взрыва. Вода не уходит к вулканическому очагу. Поэтому и поднимается к нам. Разве вам теперь не­понятно? А я, старый дурак, раньше об этом и не подумал!

— Понятно, — ответил Дорохов и злобно, со всего размаху ударил киркой в стену.

***

Походив некоторое время по лагерю и заглянув во все палатки, Люда наконец убедилась, что собаки нигде нет. Ее это мало удивило, так как собака, тосковавшая по своему хозяину, могла снова убежать неизвестно ку­да. Люда вернулась к радиостанции и просидела возле нее до наступления вечера.

Снова послышался лай собаки, на этот раз совер­шенно отчетливо, и радистка выбежала из палатки.

Действительно, по лагерю носился Джульбарс, гром­ко лая и подпрыгивая на всех четырех лапах.

— Где ты был? — обратилась девушка к собаке, ста­раясь поймать ее за ошейник.

Удалось это сделать с большим трудом. Пойманная собака продолжала вырываться и жалобно скулить.

— Джульбарсик, дорогой, успокойся, — шептала де­вушка. — Ты друг Кости, и я его друг… Понимаешь? Ну, куда ты рвешься?.. Ты голодный? Я накормлю тебя… Пойдем…

Визжащую собаку Люде с трудом удалось затянуть в палатку.

— Ешь, Джульбарс, ешь… — говорила Люда, одной рукой придерживая собаку за ошейник, а другой подно­ся ко рту кусок хлеба.

Наконец собака смирилась и стала жадно жевать, растянувшись на животе и положив на хлеб обе перед­ние лапы.

Но это продолжалось лишь несколько секунд. Соба­ка оставила хлеб и, подняв голову кверху, неожиданно завыла так жалобно, что у Люды сжалось сердце.

— Джульбарсик, милый… — зашептала девушка, чувствуя, как у нее на глаза набегают слезы. — Мне тоже жаль Костю. Прошу тебя, не плачь…

Собака вскочила на ноги так быстро, что девушка еле успела снова схватить ее за ошейник.

— Ну, я пойду с тобой… Ну, куда ты? — продолжа­ла она шептать, следуя за собакой.

Настойчивость, с которой собака тянула вперед, уди­вила Люду. Ей показалось, что пес не может так рваться, не имея для этого какой-то причины. И девушка, увя­зая в песке, покорно пошла за собакой.

Они быстро приближались к каменным руинам, воз­вышавшимся угрюмой громадой на фоне багряной зар­ницы.

“Там мы сидели с Костей и мечтали о превращении пустыни в цветущий край, — вспомнила Люда, увидев высоко над собой знакомую площадку. — То были меч­ты… А сегодня…”

Собака подвела Люду к провалу, остановилась, за­виляла хвостом и стала внимательно смотреть девушке в лицо.

Люда узнала провал.

Они вместе с Костей заглядывали в него, видели там змею и еще какое-то белое облако.

Устав от быстрой ходьбы, Люда присела на малень­кий камень.

— Ты куда, Джульбарс? — закричала она, видя, что собака собирается спускаться в провал.

Но собака, не обращая внимания, поползла вниз. И вот тут-то произошла непонятная вещь. Люде показалось, что она слышит какие-то приглу­шенные удары. Девушка прислушалась. Но звук осы­пающихся камней заглушил все.

Девушка вздрогнула и оглянулась. Нет, это не могла быть пластинка… До лагеря было далеко. Да и после несчастья с экспедицией никто не решался заводить патефон.

Люда услышала далекую, глухо, словно из-под зем­ли, доносившуюся знакомую мелодию: Мы не опустим паруса, Пусть кричат нам альбатросы…

Люда хотела подняться, но не смогла этого сделать. Теперь уже совсем ясно до ее слуха донесся новый куплет.

Наклонившись над отверстием, Люда окончательно убедилась, что приглушенная песня доносится именно оттуда.

— Костя! Товарищи! — дико вскрикнула Люда и испугалась своего голоса, возвратившегося из подзе­мелья рокочущим эхом.

Внизу радостно и звонко залаяла собака. А когда утих ее лай, Люда совершенно отчетливо услышала стук кирок о камень.

— Я здесь! Мы спасем вас! Товарищи!.. — снова, надрываясь, прокричала девушка и, вскочив, помчалась к лагерю, сшибая на своем пути камни, падая и снова поднимаясь.

***

Это случилось совершенно неожиданно в тот момент, когда почти все сотрудники поисковой партии, столпив­шись на небольшом песчаном возвышении, наблюдали, как прибывает вода.

Отверстие, из которого прошлой ночью были извле­чены отважные исследователи подземной реки, уже не было видно. Вода, вырывавшаяся из него могучим пото­ком, разливалась так быстро по песчаной низине, что люди еле успевали убирать палатки.

Вдоль берега маленького недавно образовавшегося озера, вздымая песчаную пыль, носился Джульбарс. Он злобно рычал и лаял на воду.

— Чего лает! — угрюмо заметил Горшков, стоявший с перевязанной головой среди зрителей. — Собака так и останется собакой — существом глупым, — продолжал он, обращаясь к Косте. — Вот чем она недовольна? Воду в пустыне приветствовать надо… А она — лает!

Афанасию Кондратьевичу еще не было известно, сколько неприятностей доставила собаке вода под землей.— Теперь воды хватит даже на десять рудодобывающих предприятий! Как вы думаете? — обратилась Мария Ивановна к профессору Полозову, одетому в безукоризненно опрятный костюм и потому снова про­изводившему вид кабинетного ученого.

— Конечно, конечно… А остальные пути выхода па­ра на поверхность мы так и не проследили… не просле­дили… А было бы очень интересно! — ответил Полозов рассеянно.

— Вам, наверно, жалко вездеход, оставшийся под землей? — продолжала Мария Ивановна, обращаясь к Дорохову. — Не следует грустить. Вы думайте о резуль­татах вашего путешествия. Они стоят тысячи ценнейших машин.