Она видела лицо лорда Линка, когда он смотрел на прекрасную испанку.

«Он очарован ею», — подумала Вентура и внезапно почувствовала такую боль в сердце, словно его пронзили кинжалом. Она сказала себе, что, рассуждая логически, ей следовало бы радоваться, так как лорд Линк собирается жениться на женщине, которую любит. Однако она интуитивно чувствовала, что должна предостеречь его, но от чего?

Она помнила, какой резкий и неприятный голос был у доньи Алькиры, когда она допрашивала ее. Она помнила выражение ее лица. В этой женщине не было мягкости, нежности, она была не способна любить. Ведь любовь и страсть — совершенно разные вещи, но как могла Вентура объяснить это лорду Линку?

И тут девушка услышала разговор двух пажей, сидевших рядом с ней. Один сказал:

— Этому англичанину, по-видимому, нравится здесь.

Второй паж рассмеялся.

— Очевидно, он ничего не имеет против того, чтобы делить благосклонность своей дамы с другим!

— Думаю, он ничего не знает, — сказал первый паж.

— Зато Миахадо знает, — хмыкнул второй. — Говорят, он был так рассеян во время вчерашнего выступления, что бык порвал рогами его куртку. Публика бесновалась, решив, что матадор сделал это нарочно. Но мой приятель, который там был, утверждает, будто Миахадо был совсем не в себе, словно лунатик.

— Ты зря так много болтаешь, — прошептал первый паж, бросив тревожный взгляд в сторону Вентуры.

— Да этот английский малый не понимает по-испански, — возразил его приятель.

Но Вентура отлично все поняла и, нахмурившись, стала быстро соображать. Эти пажи говорили о Миахадо. Ей было отлично известно, кто он такой. Во всей Испании не нашлось бы ни одного человека, который не слышал бы о его мастерстве и его артистизме. По сравнению с ним все остальные матадоры казались медлительными и неуклюжими. Миахадо был настоящим национальным героем. К тому же он был очень красив.

Словно кусочки мозаики, все обрывки разговоров, которые Вентура слышала до сих пор, встали на место и образовали целостную картину. Ей стали понятны и насмешливые замечания пажей, и циничные улыбки придворных, наблюдавших за доньей Алькирой и лордом Линком.

Известно ли донье Алькире, что о ней говорят? Вентура затруднялась ответить на этот вопрос. Быть может, как все женщины, испанка полагала, будто о ее любовной связи никто не знает, но во дворцах нет секретов, тем более когда дело касается такой знаменитой личности, как Миахадо.

Одного взгляда или неосторожного слова достаточно, чтобы дать пищу для пересудов. И наверняка нашелся кто-нибудь, кто видел, как Миахадо тайком выходит из дворца доньи Алькиры. Неудивительно, что эта история у всех на устах, и единственными, до кого не дойдут эти сплетни, будут донья Алькира, Миахадо и, разумеется, лорд Линк.

«Что я могу сделать? Как мне сказать ему? Как мне предостеречь его?» — спрашивала себя Вентура, и эти мысли занимали ее до тех пор, пока король с королевой не удалились и бал не закончился.

И даже после ухода их величеств самые молодые из придворных продолжали веселиться и громко беседовать, в то время как другие направились в столовую или принялись рассаживаться за карточными столами.

— Мне пора ехать домой, — сказала донья Алькира лорду Линку.

— Так рано? — удивился он.

— Уже почти два часа, — ответила она.

— В вашем обществе я забываю о времени, — сказал лорд Линк.

Донья Алькира улыбнулась и бросила на него загадочный, манящий взгляд из-под ресниц.

— Могу я проводить вас домой? — спросил лорд Линк.

— И дать тем самым повод к сплетням?

— Какое это имеет значение? — с внезапной страстью в голосе произнес лорд Линк.

Что-то в этой женщине пробуждало в нем неистовое желание. Она пьянила и возбуждала его, словно бросая ему вызов, на который он не мог не ответить.

— Вы слишком неосмотрительны, — запротестовала донья Алькира.

— Позвольте мне провести с вами эту ночь, — умолял лорд Линк.

Она покачала головой.

— Нет, я слишком устала. Приезжайте ко мне завтра в четыре часа, и мы поговорим о нас с вами.

— Но почему не сейчас? — настаивал он.

К этому моменту они уже подошли к дверям, и Вентура, видя, что лорд Линк уходит, вышла из алькова и тихо встала рядом с ним. Донья Алькира повернула голову и посмотрела девушке прямо в глаза. В ее взгляде читалась неприкрытая ненависть и что-то еще, что заставило Вентуру замереть на месте, словно ее сильно ударили по лицу.

— Отправляйтесь спать… и возьмите с собой своего пажа! — сказала донья Алькира.

Ее голос прозвучал резко и высокомерно, потом, не сказав больше ни слова, она пошла вперед по коридору, а длинный, сверкающий шлейф ее платья тянулся за ней, как змея. Лорд Линк с озадаченным видом посмотрел ей вслед, а затем повернулся к Вентуре.

— Это прозвучало как приказ! — сказал он. — В таком случае нам остается только подчиниться.

Они тоже вышли из бального зала и по широкому коридору направились в ту часть дворца, где находились отведенные им комнаты. Наконец они нашли нужную им лестницу и стали подниматься наверх.

— Ты устал? — спросил лорд Линк.

— Немного, — призналась Вентура.

— Слышал что-нибудь интересное? — Этот вопрос лорд Линк задавал всякий раз.

На мгновение Вентура заколебалась. Нужно ли рассказать ему о том, что она услышала от пажей? Потом она решила не делать этого. Тема оказалась слишком щекотливой; ей было неловко обсуждать с ним такие вопросы, но, прежде чем она успела солгать, лорд Линк заметил ее нерешительность.

— Значит, ты что-то слышал! — быстро сказал он. — Что именно?

— Боюсь, вы сочтете это совсем неважным, — пробормотала Вентура.

— Я считаю важным все, что касается меня или моей страны, — заметил лорд Линк. — Так что же ты все-таки слышал?

Но Вентура все еще колебалась. В этот момент они уже подошли к отведенным им комнатам. Лорд Линк распахнул дверь гостиной.

— Входи! — приказал он.

Вентура повиновалась, от всей души жалея, что не сумела скрыть своего замешательства, и так же страстно желая, чтобы ей нечего было ему рассказывать.

Огонь все еще тлел в камине, и лорд Линк пнул ногой полено, отчего взметнулся яркий столб искр. В комнате горели всего две свечи, стоявшие в подсвечниках на каминной полке, но даже их слабого света хватало, чтобы лорд Линк мог отчетливо рассмотреть лицо Вентуры.

Внезапно он подумал о том, какое у нее выразительное лицо. Сейчас на нем явственно отражалась внутренняя борьба, словно девушка мучительно пыталась что-то скрыть от него. Опершись одной рукой о каминную полку, он склонился к ней.

— Ну же! — сказал он. — Я жду!

— Я слышал… всего несколько фраз, — запинаясь, пробормотала Вентура.

— О ком?

Вентура отвернулась и уставилась на огонь.

— О… донье Алькире, — очень тихо ответила она.

— И что же ты слышал о ней? — продолжал безжалостно допрашивать ее лорд Линк.

— Они сказали… — начала она, потом смешалась и быстро проговорила: — Это все неправда… я уверен, что неправда. И эти слова вовсе не стоят того, чтобы их повторять.

— О чем шла речь?

— Они говорили о донье Алькире… и упоминали в связи с ней… Миахадо, — почти прошептала Вентура.

Девушка не смела взглянуть на лорда Линка, опасаясь увидеть на его лице гнев, вызванный этими гнусными намеками, и презрение и недовольство, направленные на нее за то, что она повторила их.

— Миахадо? — спросил он.

— Да, милорд.

— Кто это? Я встречался с ним?

— Нет, нет, милорд! Это матадор.

— Матадор! — воскликнул лорд Линк и расхохотался. — Неудивительно, что эта история показалась тебе нелепой. Да разве простой матадор посмеет хотя бы бросить взгляд на донью Алькиру или какую-либо другую придворную даму!

Но внезапно он замолчал. Он наконец осознал, что именно видел в комнате доньи Алькиры в тот первый вечер. Этот предмет лежал на кресле возле двери, словно кто-то в спешке покидал комнату и забыл захватить его с собой. Небольшая вещица, в которой не было ничего необыкновенного и примечательного, помимо того факта, что она находилась в будуаре доньи Алькиры. Это была шляпа матадора!