Лорд Линк резко выпрямился, подошел к столу и налил себе бокал вина.

— Несомненно, это просто какая-то нелепая выдумка, — протянул он. — Можешь идти, Вентуро, спокойной ночи.

Но Вентура продолжала стоять и с несчастным видом смотреть на него. Он был сердит на нее. Что ж, этого и следовало ожидать.

Лорд Линк вставил пробку в графин.

— Я же сказал, что ты можешь идти! — Его голос прозвучал, как удар хлыста.

Девушка повернулась и бросилась к выходу, ничего не видя перед собой. Протянув руку, она открыла дверь и выскользнула в коридор. Снаружи она остановилась. Он рассердился на нее, а может быть, даже возненавидел за то, что она сообщила ему, и эта мысль была для нее невыносимой.

Ей страстно хотелось вернуться и вымолить у него прощение, сказать ему, что она не верит ни единому слову из того, что ей довелось услышать, убедить его, что все это неправда. Пока она колебалась, призывая на помощь все свое мужество, она услышала, как лорд Линк вошел в свою спальню и захлопнул за собой дверь. Теперь ей тоже не оставалось ничего другого, как отправиться спать.

Она вошла в свою маленькую комнату и стала раздеваться, чувствуя себя глубоко несчастной. В комнате горела всего одна маленькая свечка. В полумраке девушке казалось, что она отчетливо видит перед собой донью Алькиру с горящими ненавистью глазами и искаженными от ярости губами.

Что такого она сделала, чтобы внушить такую ненависть донье Алькире? Женщине, чья красота и положение в обществе были недосягаемы? Неужели она и вправду полагала, что Вентуре поручено шпионить за ней? А если это не так, зачем она пускалась на разные хитрости, пытаясь выяснить, знает ли Вентура испанский? Почему устроила этот допрос, стараясь выведать, та ли она на самом деле, за кого себя выдает?

Вентура задрожала не столько от холода, сколько от необъяснимого страха. Наконец, надев длинную белую ночную сорочку, девушка встала на колени и принялась молиться.

Прежде молитва всегда успокаивала ее, мир и покой воцарялись в ее душе. Она всегда чувствовала, что в эти мгновения ее мать находится где-то рядом с ней. Девушка особенно явственно ощущала ее любовь и защиту, когда ее мысли устремлялись к Богу.

Но сегодня молитва не принесла ей обычного умиротворения. Вентура чувствовала лишь тревогу. Что внушало ей эту тревогу, она не могла понять. Она лишь испытывала страх и глубокую печаль оттого, что лорд Линк был недоволен ею.

Девушка молилась очень долго. Свечка замерцала и погасла, но в комнате не было темно, потому что облака, которыми весь вечер было затянуто небо, наконец рассеялись и полная луна засверкала во всем своем великолепии. Она заливала серебристым светом сады, тянувшиеся за окном, отражалась на поверхности озера; ее лучи проникали в комнату, бросая молочные блики на стены и темный ковер на полу.

— Почему я так напугана? — шептала Вентура. — Чего мне бояться? Мама, помоги мне, где бы ты ни была. Дай мне почувствовать, что ты здесь, рядом со мной, что ты по-прежнему оберегаешь меня!

Это была мольба, идущая из самой глубины сердца. И в этот момент девушка услышала слабый звук, донесшийся до нее со стороны двери. Сначала ей показалось, будто она ошиблась, но какое-то шестое чувство подсказывало ей, что кто-то притаился снаружи и ждет, прислушиваясь.

Она почувствовала, как ледяная рука страха сжала ее сердце. В наступившей тишине было что-то зловещее, а сознание того, что притаившийся за дверью старается не обнаружить своего присутствия, повергло девушку в панику.

Вентура задрожала, внезапно с ужасом вспомнив, что забыла запереть дверь. В тот момент, когда она вошла в свою спальню, она не могла думать ни о чем, кроме того, что лорд Линк сердит на нее.

Обычно она тщательно запирала дверь, опасаясь, что кто-нибудь войдет к ней ночью по ошибке и обнаружит, что она вовсе не мальчик. Она всегда боялась, что может срочно понадобиться лорду Линку, и тот, вместо того чтобы послать за ней Симона, который всегда вежливо стучал в дверь, прежде чем войти, явится за ней сам. Но сегодня ночью она забыла обо всем.

Снаружи не доносилось ни звука, и Вентура, несмотря на то что сердце бешено колотилось у нее в груди, начала уже было думать, будто у нее чересчур разыгралось воображение. Там никого не может быть — должно быть, ей просто показалось, что она слышала какой-то шорох.

Но тут слабо скрипнула половица, словно кто-то переступил с ноги на ногу.

Девушка призвала на помощь все свое мужество и медленно подкралась к своей узкой кровати, стоявшей вплотную к стене. Сквозь спадавший пышными складками полог даже при свете луны невозможно было рассмотреть, лежит кто-нибудь в постели или нет.

Вентура мгновенно положила подушки посреди кровати, прикрыв их сверху простыней, и, бесшумно ступая босыми ногами по ковру, подкралась к окну, вылезла на балкон и спряталась за полуоткрытым ставнем. Сквозь узкую щель она могла отчетливо видеть все, что происходило в комнате.

На балконе было холодно, но девушка ничего не чувствовала. Во рту у нее пересохло, горло сдавило от страха, сердце выскакивало из груди.

И тут сквозь щель она увидела, как дверь в ее комнату стала открываться, но так медленно и бесшумно, что поначалу ей даже показалось, будто она ошиблась. Но дверь открывалась все шире и шире, пока проем не оказался достаточно большим, чтобы в него мог войти человек. И тем не менее в комнате никто не появился.

Все, что ей доводилось слышать и читать о привидениях, моментально всплыло в ее памяти, и девушка едва не закричала от ужаса. Она чувствовала, как волосы зашевелились у нее на голове. Еще немного — и она упала бы в обморок, но тут в ногах кровати она заметила какое-то движение.

Сначала она не могла поверить своим глазам, но тень переместилась, и теперь девушка увидела, что это был карлик — паж доньи Алькиры, Фриволо. Двигаясь совершенно бесшумно, несмотря на свои коротенькие ножки и неуклюжее тело, он приблизился к изголовью.

Вентура зажала рот ладонью, чтобы заглушить едва не вырвавшийся у нее крик. В руке Фриволо был зажат кинжал. Длинное, тонкое лезвие зловеще блестело в свете луны, а на уродливом лице карлика застыло выражение лютой ненависти и злобного торжества.

Вентура поняла, что прикрытые простыней подушки не смогут ввести его в заблуждение. Тогда он примется искать ее и обязательно найдет. Она уже представляла, как страшное лезвие вонзается ей в грудь и над ней склоняется жуткое, зловещее лицо карлика.

Словно затравленный зверек, она стала судорожно оглядываться в поисках выхода из западни. Балкон был очень маленьким и узким. Вдоль всей стены дворца окна второго этажа выходили на точно такие же балконы, но они не соединялись между собой. Между ними был разрыв примерно в три фута, а внизу, прямо под ними, располагалась вымощенная каменными плитами терраса.

При обычных обстоятельствах Вентуре и в голову не пришло бы попытаться перепрыгнуть с одного балкона на другой. Она всегда боялась высоты, но теперь, охваченная паническим страхом, девушка могла думать лишь о том, как бы скорее очутиться рядом с лордом Линком, под его защитой.

Вентура знала, что с ним она будет в безопасности. Лишь бы только добраться до него, спастись от страшного убийцы, прокравшегося в ее комнату.

Даже не думая о том, что она может сорваться и разбиться насмерть, девушка взобралась на каменный парапет и, слегка покачнувшись, прыгнула.

Ей показалось, что позади нее раздалось хриплое, приглушенное восклицание. Она услышала, как карлик с грохотом распахнул ставни ее окна, но даже не оглянулась. Крепко уцепившись за парапет, она кое-как взобралась на балкон, на который выходило окно спальни лорда Линка.

Ее ночная сорочка порвалась, руки были расцарапаны в кровь, при падении она сильно разбила колени, но это уже было не важно. Там, за окном, находился лорд Линк, и самое страшное было уже позади.

Раздвинув шторы, девушка ворвалась в комнату и бросилась к кровати, но там никого не оказалось. И тут она увидела лорда Линка, который вскочил из-за письменного стола и схватил шпагу, которую вечером небрежно бросил на кресло вместе со своим кафтаном.