- От имени короля Ветилена и его супруги Рамонии, рад поприветствовать вас в Биарицце, - как можно бесстрастнее поздоровался советник и церемонно поклонился.

       Фердинанд ничего не ответил. С минуту он изучающе смотрел на гостя. Лайонелл отметил, что взгляд наместника, несмотря на общее плохое состояние, не утратил прежней проницательности.

       - Оставьте, - мужчина презрительно фыркнул. - Вы знаете, зачем я здесь.

       - Чтобы сделать предложение аселайн, - хватило бы просто кивка, но Лайонелл предпочитал все озвучивать. В дальнейшем это исключит любое недопонимание.

       - Что решил Ветилен? - хмуро спросил Фердинанд, давая пажу знак подложить подушек.

       - Его величество ещё не принял окончательного решения, - это была наглая ложь. Ветилен приказал дать положительный ответ.

       Фердинанд зашелся мучительным грудным кашлем. Паж тут же принес ему кубок, и помог сделать несколько глотков. Лайонелл терпеливо подождал, пока наместнику станет лучше, понимая, что разговор не окончен.

       - Хватит танцевать вокруг горшка! - рявкнул Фердинанд едва ему полегчало, в который раз подтверждая, что у него крайне не сдержанный и вспыльчивый характер. - Ты прекрасно видишь - я недолго продержусь. Мне нужен наследник!

       Он снова зашелся кашлем. Лайонелл переждал очередную вспышку, и спокойно возразил:

       - Но протокол...

       - Формальность! - фыркнул не видящий в этом препятствия Фердинанд. И сам того не подозревая загнал советника в тупик. Почти все его аргументы были привязаны к этому обстоятельству. Но он забыл, что его высокопоставленный гость по натуре своей - распущенный мужлан. И теперь лихорадочно пытался что-то придумать.

       - Вы не единственный претендент... - попробовал использовать последний аргумент Лайонелл, но наместник его перебил:

       - Ты хочешь сказать, что кто-то дал им больше денег, чем я? - Фердинанд на мгновенье забыл, что сильно болен, и подался вперед. Его глаза блеснули хищным блеском. - Кто?

       Лайонелл решил особо не фантазировать. Тем более что, судя по взгляду наместника, ему казалось, он знает ответ. Советник не стал его разочаровывать:

       - Наследник Диармайда.

       В комнате воцарилась тишина. Фердинанд снова откинулся на подушки. На его лице отразилась напряженная работа мысли. Лайонелл тактично не мешал.

       - Скажи Ветилену, я дам больше, - наконец, решился он. - Любые деньги. Пусть сам назовет сумму.

       Советник кивнул и сдержанно попрощавшись, покинул покои наместника. Выйдя за двери, он с удовольствием вдохнул свежий воздух. Конечно, Фердинанд отчаянно пытается оставить после себя законного наследника. Губы Лайонелла тронула циничная усмешка: интересно, он ещё в состоянии? Его последнее предложение - крик отчаянья. Ему нужна королева, которую все признают. И наместник действительно заплатит любые деньги. Да он и луну с неба достанет из страха, что Диармайд опередил его. Два давних и непримиримых соперника. Если ничего не получится, то с его смертью в Сауломе начнется междоусобица. Королевство станет легкой добычей. Особенно для молодого любителя сражений, коим описывали Синклера, наследника трона Диармайда.

       Лайонелл отправился в свои покои крайне довольный беседой. Понятно, что Ветилен ничего не узнает о предложении Фердинанда. Чего глаза не видят, того сердцу не жаль. То же самое и с наместником. Затея Лайонелла предполагала большой риск. Но если все получится - выгода с лихвой все перекроет.

       Он так увлекся, что не заметил, невысокую девичью фигурку, дождавшуюся его ухода и постучавшуюся в только что закрывшуюся за ним дверь. Задержался бы Лайонелл хоть на мгновенье, то увидел бы ту самую любопытную фрейлину с толстыми косами. Но в этот раз вместо дорого наряда приближенной принцессы на ней было простое грязное тряпье, снятое с помощницы кухарки.

       - Лекарь прислал снадобье для хорошего сна, - промямлила она испуганно охраннику, открывшему дверь и, сунув ему в руки глиняную колбу с отвратительно пахнущей жидкостью, бросилась наутек. Охранник взял колбу и поставил на небольшой туалетный столик к другим лекарствам. Вот только если бы придворному лекарю сказали, что он прислал королю Фердинанду зелье, тот бы необыкновенно удивился.

       * * *

       О том, что приезжает наместник Саулома, Луричия узнала еще несколько дней назад. Это известие, намного опередило самого наместника. И ни для кого не являлось секретом зачем. Весь высший свет гудел о её возможном замужестве. Принцесса не могла пройти по коридорам родного дворца, чтобы не увидеть сочувственные или злорадные взгляды. А "тихий" шепот за спиной и вовсе доводил до белого каления: "Смотрите, смотрите! Её ещё не увезли!", "Ах, бедна девочка...", "Такая молодая и замуж...". Высший свет Биариццы поделился на три лагеря: те, кто радовался, перспективе избавится от аселайн, сочувствующие ей, и самый немногочисленный и тихий среди всех - осуждающие Фердинанда и это замужество. Но их всех объединяло великое чувство - любопытство. От кухарки до фрейлины королевы, все задавались одним и тем же вопросом: почему так поспешно?

       Жалостливых Луричия ненавидела больше всего. Ей хотелось задушить или разорвать их в клочья. Но не судьба. Зато судьба добраться до Фердинанда.

       Конечно, убивать его никто не хотел. Только хорошо проучить. Луричия обдумала все, до мелочей. И подготовилась. По настоянию матери, её пытались обучать алхимии и медицине. Особых успехов Луричия, признаться честно, не достигла, однако в ее распоряжении все же была лаборатория, полная всевозможных зелий и компонентов для их приготовления. Ими-то девушка и воспользовалась, смешав в одной колбе максимум ингредиентов, до которых только смогла добраться. Получилась ужасно воняющая, болотно-зеленого цвета жидкость. Немного подумав, она назвала это снадобьем для улучшения сна. Вообще-то Луричия не думала, что это кто-то выпьет. Основная ставка была на убийственный запах. Девушка не знала и не могла знать, что очень больной Фердинанд уже привык и не к таким ароматам, и чтобы улучшить самочувствие покорно пьет все, что наливают.

       В качестве посыльного принцесса выбрала самую простодушную и безотказную из фрейлин. Переодев несчастную, напуганную до полусмерти девушку в заранее украденное с кухни платье кого-то из прислуги, Луричия в последний раз проинструктировала и послала в северный дворец.

       Эффект превзошел самые смелые её ожидания.

       На следующий день дворец облетело известие о скоропостижной кончине наместника Фердинанда. Все списали на тяжелую болезнь и длительное путешествие, окончательно подломившее его здоровье. И лишь некоторые, очень тихо по углам, поговаривали о яде.

       И совсем тихо вела себя аселайн. Сказавшись больной, принцесса заперлась в своей комнате и никого, даже фрейлин не впускала. Девушка на самом деле чувствовала себя больной. Её лихорадило и трясло, не хватало воздуха. При этом она категорично запрещала открывать шторы, сидя в полной темноте.

       Чтобы не говорили об аселайн, бессовестной она не была. С самого детства Луричие твердили, что Великое созвездие видит все происходящее в ночи. И накажет каждого, кто поступает не по совести. Мимолетный шорох в комнате и за дверью, свист ветра за окном... Во всем напуганная принцесса видела знаки. Она все ждала, что вот-вот откроются двери и за ней придет Микос - крылатая богиня возмездия. Голову не покидали мысли о том, как умирал Фердинанд. Было ли ему больно? Умер ли он в муках или тихо, во сне? Перед глазами то и дело мелькало измученное долгими страданиями лицо, и то, как он корчится в конвульсиях.

       Луричия не могла успокоиться, уснуть. Она не желала смерти престарелому ухажеру. Всего лишь не хотела замуж, пыталась не дать навязать себе брак. И вот что из этого вышло.

       Гореть ей в очищающем огне с другими грешниками.