Да, приятного мало. Но зато эффективно.

Олив несколькими прыжками преодолела оставшиеся ступеньки, и принялась локтями прокладывать себе путь сквозь толпу:

- Извините... разрешите ... пропустите... дорогу...

Для караванщиков появление уверенной девушки, оказалось полнейшей неожиданностью и мужчины удивленно и неохотно расступались. Они привыкли повиноваться командам, а она шла вперед с таким видом, словно там её место и если она туда не попадет, то устроит им неприятности. И то, что она при этом раздраженно говорила, только вносило больше замешательства:

- Я вам не мешаю? Спасибо. Подвиньтесь, расступитесь. Дорогу. Вам тут не трудно стоять? А то на шаг влево куда удобнее будет.

И так дальше. То есть вела себя так, словно она тут хозяйка.

Таким образом, Олив быстро выбралась в центр круга, где было посвободнее. Здесь наемницу уже поджидала умилительная картина: связанная Ванесса, с кляпом во рту сидит за столом, зареванная и с диким испугом в глазах; один из караванщиков удерживает принцессу сзади, чтобы не сбежала, а второй находится с другой стороны стола, и удерживает руки девушки вытянутыми; третий, настоящий гигант, который судя по всему, и является Бонном, как раз застыл с занесенным для удара топором.

Олив очаровательно улыбнулась:

- Я таки успела к самому интересному.

- Кто ты такая? - напряженно спросил Бонн, так и не опустив меч.

- Я - Олив Пентергриф, наемница, - представилась она и добавила. - Я тут по делу.

- По какому? - хмуро спросил жилистый старик рядом, с живыми глазами. Наверное, кто-то из ближайших помощников, так как уж слишком свободно он себя чувствует.

Олив не стала скрывать истинную причину своего прихода:

- Как всегда, - легко пожала плечами наемница. - Выполняю заказ и соблюдаю интересы своего нанимателя. Конкретно сейчас, в интересах моего нанимателя, чтобы я передала вам вот эту грушу.

Она протянула ему ту самую лампу, которую держала в руках.

- Это оружие? - подозрительно спросил мужчина, не торопясь принять из её рук подношение.

Олив закатила глаза к небу и ответила тоном учительницы, сотый раз повторяющей ребенку, что дважды два - это четыре. Не три не два и не пять. А именно четыре.

- Это - лампа. Не видно, что ли?

Караванщик все медлил и спросил не менее подозрительным тоном:

- Для чего она нужна?

- Для хранения, - честно ответила Олив.

- И что в ней храниться? - Бонн все же опустил топор и осторожно взял в руки лампу. Поняв, что никакой опасности нет, мужчина принялся вертеть её, разглядывая, и даже потряс немного. Ничего не услышав, он вопросительно посмотрел на нежданную гостью.

- Не знаю, - пожала плечами наемница. При этом ни разу не соврав. Откуда ей вообще знать, из чего состоит эта смесь? Ей важен результат, а не состав.

На лице Бонна и его товарищей появилась подозрительность и плохо скрываемое любопытство.

- Где гарантии, что если это открыть, мы все не умрем? - уже не так уверенно спросил он, наконец.

- Моё присутствие - лучшая гарантия, - с достоинством ответила Олив и добавила: - Что я дура находиться там, где будут использовать что-то смертельно опасное?

Аргумент показался караванщику Бонну достаточно убедительным и, откашлявшись, мужчина открыл крышку.

Пока он это делал, Олив успела сказать, не сильно громко, но так, чтобы наниматель, чьи интересы она соблюдала, услышал:

      - Задержи дыхание.

Бонн тоже услышал её слова, также как и некоторые стоящие достаточно близко караванщики. И хоть он уже не успевал остановиться, но задержать дыхание все же успел. Как и Ванесса.

А дальше события развивались с необыкновенной скоростью: газовая смесь, вырвавшись на свободу из груши, тут же разнеслась во все концы зала. Несколько мгновений - и караванщики по одному начали падать на пол то тут, то там. К сожалению, газ достаточно летуч, помещение большое, а людей в нем много. Не все успели его вдохнуть, кто-то задержал воздух, услышав слова наемницы. В общем итоге, когда дымка рассеялась на ногах осталось человек пятнадцать-восемнадцать.

Олив глубоко вдохнула, давая Ванессе понять, что можно уже не изображать из себя лупоглазую рыбу с раздутыми щеками. Тем более, что с кляпом во рту это смотрится не очень. И с ностальгией сказала караванщику:

- Эх, как говорит моя единственная подруга в таких случаях - а дальше будет веселее, - и ровным тоном добавила: - Ланоин.

Под взглядом изумленных караванщиков и Ванессы, в её руках материализовались меч длинной два локтя с узким изогнутым лезвием и небольшой круглой гардой, и его точная копия, только в два раза меньше. Парные мечи, любимое оружие её брата Винсента после огнестрельного.

Но сейчас девушке было не до сентиментальных воспоминаний. Она наемница, её блондинке-нанимателю, требуется защита, и встав в боевую стойку, Олив приготовилась её обеспечить.

Вопреки ожиданиям, караванщик не торопился напасть немедленно. Мужчина посмотрел вокруг - половина его людей лежала, не подавая признаков жизни, вторая или храпела, или гадила под себя. Бонн снова взялся за топор, но этот жест был скорее попыткой устрашения, чем угрозой нападения, и спросил:

- Что ты сделала с моими людьми?

Олив честно ответила, не забывая боковым зрением следить за людьми вокруг:

- Ничего необратимого.

Караванщик усмехнулся:

- Дай угадаю, - топор оказался в опасной близости от лица Ванессы, которая тут же завизжала. - Твой наниматель?

- Нанимательница, - поправила его Олив. Не то, чтобы это было так принципиально, но наемница предпочитала оставлять последнее слово за собой.

Бонн подвинул топор поближе:

- В интересах твоей нанимательницы, - последнее слово он выделил интонацией. - Сохранить красоту этого личика и эту головушку на плечах, не так ли?

- Допустим, - на всякий случай нейтрально ответила Олив. А что? Непредсказуемость - лучшее оружие наемника. Делаешь ход, пусть даже заведомо бессмысленный и пусть враг гадает, что творится у тебя в голове.

- А в моих интересах - сохранить своих людей живыми и сохранить их уважение, - продолжил Бонн.

- Если головушка моей нанимательница проститься с шеей, то тебе будет затруднительно сделать и первое и второе, - начала импровизировать Олив.

Бонн некоторое время помолчал, думая о чем-то своем, а потом резко замахнулся топором:

- А я рискну.

У Олив было всего несколько мгновений, чтобы не допустить не поправимого. И она приняла единственно правильное в данной ситуации решение - прыгнула на Ванессу, уводя её из-под удара. Именно на такую реакцию и надеялся Бонн. Упав по ту сторону стола, Олив выронила оружие, оказавшись беззащитной. Наемница попыталась быстро вскочить и схватить ближайший к ней клинок, но стоило протянуть к нему руку, как на оружие с шумом опустилась мужская нога, а на неё со всех сторон направили оружие.

Бонн, несомненно, очень умен, да и его люди понимают все с полуслова. Простой муштровкой, как в армии, такого не добиться. Только годы, проведенные вместе, могут сделать людей настолько близкими: они думают одинаково, понимают, своего старшего и безоговорочно ему верят. Караванщики действовали безукоризненно правильно, и будь на месте Олив кто-то другой, они взяли бы его в плен. Но их противником не был никто другой.

Наемница не только не растерялась, но даже и обрадовалась.

- Попалась! - злорадно улыбнулся Бонн.

- Хлопушка! - не менее злорадно улыбнулась Олив.

- Что? - растерялся караванщик, когда в руке у наемницы появился небольшой, продолговатый цилиндр темно-зеленого цвета с веревочкой на конце. За неё девушка тут же и дернула.

Про "Хлопушку" следует упомянуть отдельно. Это изобретение - гордость Олив, так как она лично приложила руку к его созданию. В её родном мире принято на праздники запускать феерверки и хлопать вот такие небольшие цилиндрические коробочки, заполненные мелкопорезанной цветной бумагой. Это весело.