Чтобы укрепить свои позиции, Пэкче проявляло большую дипломатическую активность, устанавливал торговые и политические отношения с государствами Китая и Японии.
Юго-западное корейское государство Пэкче ощущало влияние Южного Китая. Это способствовало развитию ремесел. Гончары, ткачи, оружейники, плотники, судостроители, вышивальщицы из Пэкче славились не только в своей стране, но и в Японии, которая постоянно покупала здесь эти изделия. По уровню просвещения Пэкче превосходило Когурё и Силлу.
На внутреннем состоянии Пэкче отражалась почти не прекращавшаяся в течение целого столетия борьба с Когурё, которая разоряла страну и вынуждала население искать себе прибежище в соседнем государстве — Силле.
Наиболее отсталым из трех корейских государств в первое время была Силла, которая занимала юго-восточную часть полуострова. Прежде всего эта отсталость была вызвана отдаленностью от Китая — передовой феодальной страны Восточной Азии. Япония, которая ближе всего находилась к Силле, в то время стояла на более низкой ступени общественного развития, чем Китай и корейские государства.
Значительное расширение территории и укрепление политической организации Силлы начались со второй половины IV в., когда установились непосредственные отношения с Пэкче и другими странами. Появление сильных государств на территории Корейского полуострова (Когурё и Пэкче) не могло не повлиять на быстрое укрепление политической организации в Силле.
Многие историки считают, что к концу V в. уже давно завершилось образование государства Силла (территориальное деление населения и создание публичной власти). Однако факты свидетельствуют, что и в первой половине VI в. там создавались государственные институты. В прямой связи с утверждением государственных начал находилось запрещение с 502 г. варварского обряда человеческих жертвоприношений после смерти правителя, когда «убивали по пять мужчин и женщин для захоронения вместе с ним».
Именно в это время в Силле воспринимаются китайские феодальные образцы для построения государственного аппарата. В 503 г. марипкан (от «мари» — голова или «мару» — башня, возвышенное место, крыльцо,— титул силланских правителей) Чид-жын (500—514 гг.) принял титул вана и ввел устойчивое название государства — Силла. Символическое толкование иероглифов этого названия подчеркивало, что новое государство представляет соединение («ра» или «ла»—сеть, ткань) различных земель, вошедших в его состав.
В это время сложилась и структура централизованного административного управления страной.
В 505 г., как сообщается в «Самгук саги», «ван лично определил области (чу), округа (кун) и уезды (хён) и с учреждением области Сильджик назначил Исабу правителем этой области — кунджу. Так впервые возникло название «кунджу». Следовательно, термины «кунджу», «чу», «кун», «хён», неоднократно упоминаемые в более ранних рассказах, не могут служить в качестве неоспоримых свидетельств существования в те времена государства.
При ване Чиджыне наряду с областями, округами и уездами была установлена и согён (малая столица). Это административное устройство сохранилось и в дальнейшем, хотя менялись количество, наименование и расположение областей, округов, уездов и малых столиц. При преемнике Чиджына — ване Попхын (514—540 гг.) продолжалось формирование государственных институтов. В 517 г. учредили центральное ведомство (Пёнбу), в 520 г. выработали законы об уголовных наказаниях и порядке административного управления, а также о ношении всеми чиновниками форменной одежды различного цвета. В 531 г. ввели должность первого министра — сандэдына.
С установлением государственных начал внедрялась и новая идеология. Буддизм, проникший из Когурё (с 528 г.), получил официальное признание: в 544 г. был построен монастырь Хынюн, а подданным государства разрешено уходить в монахи. С 545 г. началось составление истории силланского государства, которая путем утверждения принципов конфуцианства должна была способствовать укреплению государственности.
Создание нового государственного аппарата Силлы совпало со временем напряженной борьбы против соседних государств и племен. В 512 г. морская экспедиция силланцев, ловко использовав для устрашения деревянные изображения львов, покорила жителей острова Уллындо, называвшегося «государством»
Усан. Велась длительная дипломатическая и военная борьба за присоединение каяских общин, которые были накануне возникновения собственного государства. Японские источники рассказывают, что силласких принцесс часто выдавали замуж за каяских вождей, и с этими принцессами прибывала многочисленная свита, вмешивавшаяся в дела Кая. Однако правители Силлы с трудом преодолевали сопротивление каяских общин в районе Тэгу и других частях бассейна реки Нактонган. Несомненно, крупной победой Силлы было присоединение государства Кымгван, или Основной Кая (Понкая), в 532 г.
Если раньше в борьбе со своими противниками Силла прибегала к помощи Когурё, то в 50-е годы VIв., серьезно усилившись, вместе с Пэкче она повела борьбу против дальнейшей экспансии Когурё на юг. Эта борьба на время отвлекла Силлу от каяских общин. Воспользовавшись усталостью когурёских и пэкческих войск в борьбе за крепости Тосальсон и Кымхёнсон, Силла в 550 г. захватила эти крепости, а затем вместе с Пэкче вытеснила когурёские силы из бассейна реки Ханган. Заняв территорию по нижнему течению реки Ханган, Силла вовсе не помышляла о возвращении Пэкче его исконных владений, а стремилась к укреплению своих позиций на западном побережье, открывавшем путь для прямого сношения с китайскими государствами. Одновременно на северо-востоке она расширила свои владения вплоть до современного Анбёна. После этого ван Чинхын направил свои силы против каяских общин. В 562 г. он разгромил и присоединил Тэкая (или Имна Кая). Затем эту участь разделили Алла и другие каяские общины — всего около десяти. Японцы после этого утратили всякую опору среди корейских племен, и на всем Корейском полуострове не осталось более самостоятельных политических сил, кроме трех государств — Когурё, Пэкче и Силла.
Овладев бассейном двух важнейших рек — Нактонган и Ханган, Силла во второй половине VI в. превратилась в могущественное государство. На ее границах высились громадные каменные межевые столбы, высеченные при посещениях пограничных мест ваном Чинхыном. Сохранились четыре из них, найденные в разных концах страны: в Чханнёне (Южная Кёнсан; поставлен в 561 г.), на горе Пукхан-сан (Кёнги; поставлен между 561 и 568 гг.), на Хванч-хорёне и Мауллёне (Южная Хамгён; поставлены в 568 г.).
Для управления страной существовала разветвленная администрация. Государственно-бюрократическая иерархия возглавлялась ваном, возвеличению которого были посвящены заимствованные из Китая обычаи ношения подданными траура по умершему монарху, символические наименования (девизы) годов правления ванов, посмертные титулы и пр. Важнейшие государственные дела ван должен был обсуждать на совещании высшей аристократии — Хвабэк, все решения которого принимались единогласно. От имени вана главный министр (сандэдын) руководил всеми правительственными ведомствами: общих дел (Пхумджу), военным (Пёнбу), по делам чиновников (Вихвабу), налогов и финансов (Чобу), транспорта и сообщений (Сынбу), церемоний (Йебу), внешних сношений (Ёнгэкпу), управления рынком (Тонсиджон) и др. Центральному правительству подчинялась вся местная администрация.
Армия состояла из столичных и провинциальных войск; основной единицей первых были отряды (тэ-дан), вторых — крепостные гарнизоны. Во главе армии стоял главнокомандующий (тэгван тэгам), подчинявшийся непосредственно вану. Армию набирали на основе обязательной (трехлетней) воинской повинности всего мужского крестьянского населения. Большой удельный вес свободного крестьянства, сохранявшего общинную организацию, незначительность слоя ноби обеспечивали большую прочность государственной централизации в Силле по сравнению с Пэкче или Когурё.
Со второй половины VI в. большую роль стал играть институт хваранов («цветущей молодежи»). Хвараны (молодые люди из аристократических семей), организованные в отряды, на протяжении многих лет проходили особую выучку, получали духовную и физическую закалку. Кодекс их морали — «Сесок оге» («Пять предостережений к поведению в свете») — включал конфуцианские идеи преданности государю, почтительности к родителям и верности друзьям, даоский завет о магическом спасении при безграничной храбрости и буддийское учение о милосердии. Большое значение уделялось военной и физической тренировке, выработке хороших манер, обучению песням и танцам. Институт хваранов служил для подготовки своеобразной элиты правящего класса, призванной обеспечить государственное управление. Заметная роль хваранов проявилась уже в VI в. При завоевании Тэкая (562 г.) наибольшие заслуги были признаны за пятнадцатилетним хва-раном Садахамом. Летописи отмечают, что, получив в награду 300 пленных, он не поработил их, а отпустил на свободу. Роль хваранов еще более возросла в VII в., когда из их рядов вышли многие выдающиеся полководцы и политические деятели.