Во II в. н.э. колонат приобрел особо широкое распространение. Колоны играли такую же заметную роль в средиземноморской деревне как и раб, и свободный крестьянин.

Юридически колон являлся свободным человеком, который имел право уйти от землевладельца после истечения срока договора, обычно заключавшегося на пять лет.

Еще в I веке колоны были формально равноправны с владельцами земли, некоторые из них даже занимали жреческие должности и участвовали в коллегиях в небольших соседних городах. Но постепенно они перешли на положение членов проживавшей в имении фамилии, которая включала рабов, вольноотпущенников и клиентов владельца. Они участвовали в фамильных культах, становились неотъемлемой частью имения, вместе с которым переходили к новому владельцу при продаже или передаче по наследству. Поэтому презрение, которое вызывали люди, работавшие на другого, постепенно перешло и на колонов. Таким образом юристами конца II века считалось, что колону не принадлежит даже его собственный инвентарь, если большую часть инвентаря он получил от землевладельца. Не суд, а землевладелец разбирал различные взаимные претензии и ссоры колонов. Таким образом росла и экономическая, и социальная зависимость от собственников земли.

Обычно за пятилетний срок аренды колон настолько опутывался различными долгами и обязательствами, что практически не мог оставить свое место, и продолжал возделывать арендный участок долгие годы. Во многих имениях колоны жили в течение нескольких поколений и превращались в пожизненных арендаторов. Это было выгодно землевладельцу, так как обеспечивало обработку его земель и избавляло от необходимости искать новых арендаторов.

Колоном мог быть свободный и потерявший свою землю крестьянин, бывший поденщик, а также вольноотпущенник и городской плебей, который вернулся к земледелию. Превращение этих людей в арендаторов-колонов приводило к постепенному понижению социального статуса, ухудшению их положения, потере прав свободной личности и к превращению в целиком зависимого от воли земле' владельца человека.

Изредка колонами становились и посаженные на землю рабы. Так положение раба, который получил в пекулии землю, скот и хижину, мало отличалось от положения свободного арендатора-колона. Римские юристы называли таких посаженных на землю рабов квазиколонами (почти колонами). Квазиколоны имели относительные преимущества по сравнению с остальными рабами: они не смешивались с ними, их не вносили в инвентарные списки имения, не передавали по завещанию. Таким образом, квазиколоны занимали более высокое положение, чем рабы, живущие на вилле.

Колонами становились также пленные варвары, которые жили в поселениях, возникших в пограничных провинциях, особенно северных и северо-западных. Так как эти провинции были опустошены многочисленными набегами, то для того, чтобы их ввести в сельскохозяйственный оборот, императоры селили здесь порабощенные племена при условии небольшой платы за пользование землей и некоторых отработок (по строительству дорог, предоставлению транспортных средств и т.п.). Широко применял эту меру император Марк Аврелий. Особое развитие колонат получил с распространением огромных латифундий и упадком средних рабовладельческих хозяйств. Так как с каждым столетием роль труда рабов снижалась, колоны постепенно превращались в основную массу работающих на земле.

Императорские имения постоянно росли за счет конфискаций и завещаний, так как обычай требовал, чтобы богатые люди завещали часть имущества императору. Эти имения управлялись прокураторами, которые имели своих помощников из рабов и вольноотпущенников. Прокуратор назначался для целой провинции или, если земли были весьма обширны, — для отдельных округов. Часть императорских земель сдавалась кондукторам, которые передавали их более мелким, в основном, наследственным арендаторам — колонам. Некоторые земли находились под надзором императорских виликов, которые также сдавали землю колонам или обрабатывали ее с помощью рабов. По закону императора Адриана, который хотел привлечь колонов на свои императорские земли, те из них, которые брали заброшенный или необработанный участок, приобретали его в наследственное владение и несколько лет не вносили никакой платы. Число императорских колонов было особенно велико. Они жили селами с выборными магистратами, подчинялись прокураторам и кондукторам. Императоры, боясь того, что кондукторы могут постепенно стать новыми крупными землевладельцами, были заинтересованы в относительном благосостоянии колонов и ограничивали произвол кондукторов.

В подобном положении были и крупные частные землевладения экзимированные (изъятые) из городских территорий — сальтусы. Здесь земля тоже сдавалась колонистам, которые зависели больше от землевладельцев, чем от властей города. Эти имения были меньше связаны с рынком, чем виллы, в основном тут велось натуральное хозяйство. Обмен происходил лишь внутри имения на специальных ярмарках, которые сенатскими постановлениями разрешалось устраивать владельцу.

Развитие ремесла во всех провинциях империи привело к росту числа ремесленников и повышению их роли в социальной жизни общества. Как уже говорилось, ремесленная деятельность была организована в средних или крупных мастерских, где работали в основном рабы. Однако существовали мелкие мастерские, где работал сам мастер, члены его семьи и один-два раба. Часто в пекулий рабам давались небольшие мастерские, часть дохода от которых шла господину. Многие рабы, получившие такой пекулий, впоследствии выкупались на свободу и становились собственниками мастерской. Во II в. н.э. основная часть мастерских и лавок в римских городах уже принадлежала таким вольноотпущенникам или их потомкам. Именно эти деятельные люди обеспечили рост ремесленного производства в Римской империи.

Кроме ремесленников и торговцев, в римских городах жили люмпены. Особенно много их было в Риме и крупных городах империи, таких как Александрия, Антиохия и др. Римские люмпены вели паразитический образ жизни. Они никогда не работали и жили за счет подачек государства, городских властей и частных лиц. Особенно хорошо было организовано снабжение люмпенов в Риме, около 150 — 200 тысяч человек (мужчин, у которых были еще семьи) получали раз в месяц по 5 модий зерна, немного масла и мяса. Обычно при вступлении на престол нового императора им раздавались деньги. Для развлечения этой неорганизованной толпы устраивались многочисленные гладиаторские бои и травли зверей, а также другие зрелища. Именно эта паразитическая масса требовала «хлеба и зрелищ.», она была готова поддержать любого императора, который ее подкармливал и развлекал. Если же снабжение плебса оказывалось под угрозой, он представлял немалую опасность для императора.

Во II в. н.э. в Италии начался повторный рост латифундий. Правительство всячески содействовало этому. Император Домициан пытался запретить насаждения виноградников в провинции, чтобы избавить италийских виноделов от конкуренции. По сообщению историка Диона Кассия, император Нерва выделил 15 млн. драхм на покупки земли беднейшим жителям Италии. Как мы уже говорили, император Траян создал, так называемый «алиментарный» фонд для ссуд землевладельцам за небольшие проценты под залог их земель. Проценты же с этих ссуд шли на субсидии детям бедноты. Многие богачи жертвовали в «алиментарные» фонды своих городов деньги и земли.

Но подобные ссуды были лишь каплей в море. Крупные собственники продолжали скупать или захватывать земли более слабых соседей и городов. К середине II века крупные землевладельцы наряду с колонами, стали наиболее заметными фигурами в сельском хозяйстве. Города впадали в долги, поэтому желающих занять должности магистратов становилась все меньше, а вместе с городами приходило в упадок и ремесленное производство. Большое число ремесленников сохранилось лишь в Риме, благодаря тому, что аристократия нуждалась в предметах роскоши, и благодаря строительству, которое предпринимали императоры, украшая столицу.

ЗАПАДНЫЕ И ВОСТОЧНЫЕ ПРОВИНЦИИ ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ I В. И ВО II В. Н.Э.