Но несмотря на все сказанное выше, можно смело утверждать, что главной и первой заботой Августа была армия. Она в свое время обеспечила ему победу и единовластие. И в то же время он прекрасно понимал, что армия может стать и очень опасной силой, направленной против власти самого императора, поэтому Август предпринимал много мер, которые ограничивали роль армии.

После победы над Марком Антонием ему удалось захватить огромную добычу в Египте, и это помогло ему щедро расплатиться с солдатами и обеспечить ветеранов землей, не прибегая более к конфискации. Таким образом, он значительно сократил количество военных, оставив из семидесяти с лишним легионов, стоявших под оружием в 33 г. до н. э., только двадцать пять.

В Италии никакого войска, кроме городских и преторианских когорт не осталось. Все легионы были размещены только в провинциях. Легионарии набирались из римских граждан, главным образом италиков и римлян. Все остальные посты занимали сенаторы и всадники. Простой солдат мог дослужиться только до центуриона, то есть командира центурии — подразделения легиона, составлявшего одну шестидесятую его часть и включавшего сто солдат.

И тем не менее, авторитет Августа базировался на тех огромных материальных средствах, которыми обладал принцепс и, в первую очередь, на том, что он был бесконтрольным командующим огромной постоянной армией.

Хорошо укомплектованные, оснащенные технически по всем требованиям военного искусства того времени, легионы были расквартированы группами в наиболее важных в военном и экономическом положении провинциях.

Командующие легионами — легаты и старшие командиры — военные трибуны назначались самим Октавианом Августом. Срок службы воинов в легионах был установлен в двадцать лет. В течение службы воины получали годовое жалование, а при отставке — донативу (особый подарок и надел земли). Воинам пожилого возраста, а также выходившим в отставку — так называемым ветеранам — раздавали отдельные поселения в различных частях римской империи. Они являлись оплотом государственной власти. Часто из них выбирались местные магистраты.

Но в то же время, в армии насаждалась жестокая дисциплина. От солдат требовали беспрекословного подчинения. За малейшую провинность они несли различные наказания — от розг до казни в случае массового неповиновения или бегства с поля боя.

И хотя военные еще помнили те времена, когда Октавиана называли «солдатским вождем», теперь он никуда не позволял ни себе, ни своим близким обращаться к легионариям с привычным ранее для них словом «соратники». Теперь к ним обращались только «солдаты».

Поначалу служба в армии считалась весьма привилегированной, но когда египетская добыча истощилась, и, в то же время, участились войны, отставку и награды стали оттягивать на неопределенный срок. Чтобы пополнить военную казну, Август ввел налоги на наследство и на отпуск рабов, но все-таки денег на содержание армии не хватало, поэтому в армию шли неохотно, и иногда приходилось прибегать к принудительным наборам.

Кроме легионов, в некоторых крупных городах римских провинций стояли когорты. Они были призваны охранять римских администраторов, местные храмы, тюрьмы, а по ночам — ворота и улицы городов. Положение солдат этих вспомогательных частей, набиравшихся из покоренных провинциалов или из, так называемых, союзных, а фактически зависимых народов, было еще хуже.

Это были конные и пешие отряды (алы и когорты) в 500 или 1000 человек, взятых из одного племени, по названию которого они именовались. Набор в эти части нередко служил поводом к восстанию. Само собой, что боевые качества таких войск не были высокими.

В самой Италии были расквартированы особые преторианские когорты. В эпоху Республики в каждой римской армии была когорта, которая охраняла военачальниками его ставку — так называемая когорта претория.

Август для личной охраны и поддержания в Италии порядка создал девять когорт преторианцев по тысяче человек каждая (триста всадников и семьсот пехотинцев). Три из преторианских когорт были оставлены в самом Риме, а остальные шесть — в различных городах Италии.

Воины-преторианцы рекрутировались из уроженцев Италии. В то же время они получали жалование в три раза больше, чем обычные легионеры. Срок службы их был сокращен и составлял шестнадцать лет. Во главе преторианского корпуса, который фактически являлся императорской гвардией, стояли два префекта претории.

Для охраны морских границ и традиционных морских путей на Средиземном море было создано несколько постоянных эскадр военных кораблей. Кроме этого существовали флотилии, которые охраняли берега Галлии и Понта Евксинского (ныне — Черное море).

Общая численность вооруженных сил Римской империи при Октавиане Августе достигла 300 тыс. человек. Эта постоянная римская армия, созданная им, просуществовала около четырех столетий. Это была армия регулярная, надежная и твердая. Она составляла оплот правителей римской империи в их внутренней и внешней политике.

Вот что пишет об этом Гай Светоний Транквилл:

«В военном деле он ввел много изменений и новшеств, а кое в чем восстановил и порядки старины. Даже своим легатам он дозволял свидания с женами только в зимнее время, да и то с большой неохотой. Римского всадника, который двум юношам-сыновьям отрубил большие пальцы рук. чтобы избавить их от военной службы, он приказал продать с торгов со всем его имуществом; но увидев, что его порываются купить откупщики, он присудил его своему вольноотпущеннику с тем, чтобы тот дал ему свободу, но отправил в дальние поместья. Десятый легион за непокорность он весь распустил с бесчестием. Другие легионы, которые неподобающим образом требовали отставки, он уволил без заслуженных наград. В когортах, отступивших перед врагом, он казнил каждого десятого, а остальных переводил на ячменный хлеб. Центурионов, а равно и рядовых, покинувших строй, он наказывал смертью. За остальные проступки налагал разного рода позорящие взыскания: например, приказывал стоять целый день перед преторской палаткой, иногда — в одной рубахе и при поясе, иной раз - с саженью или с дерновиной в руках.

После гражданских войн он уже ни разу ни на сходке, ни в приказе не называл воинов «соратниками», а только «воинами» и не разрешал иного обращения ни сыновьям, ни пасынкам, когда они были военачальниками: он находил это слишком льстивым и для военных порядков, и для мирного времени, и для достоинства своего и ближних. Вольноотпущенников он принимал в войска только для охраны Рима от пожаров или от волнений при недостатке хлеба, а в остальных случаях — всего два раза: в первый раз — для укрепления колоний на иллирийской границе, во второй раз — для защиты берега Рейна. Но и этих он нанимал еще рабами у самых богатых хозяев и хозяек и тотчас отпускал на волю, однако держал их под отдельным знаменем, не смешивал со свободнорожденными и вооружил по-особому. Из воинских наград он охотнее раздавал бляхи, цепи и всякие золотые и серебряные предметы, чем почетные венки за взятие стен и валов: на них он был крайне скуп и не раз присуждал их беспристрастно даже рядовым бойцам. Марка Агриппу после морской победы в Сицилии он пожаловал лазоревым знаменем. Только триумфаторам, даже тем, кто сопровождал его в походах и участвовал в победах, он не считал возможным давать награды, так как они сами имели право их распределять по своему усмотрению.

Образцовому полководцу, по его мнению, меньше всего пристало быть торопливым и опрометчивым. Поэтому он часто повторял изречения:«Спеши не торопясь», «Осторожный полководец лучше безрассудного» и «лучше сделать поудачнее, чем затеять побыстрей». Поэтому же он никогда не начинал сражение или войну, если не был уверен, что при победе выиграет больше, чем потеряет при поражении. Тех, кто домогается малых выгод ценой больших опасностей он сравнивал с рыболовом, который удит рыбу на золотой крючок: оторвись крючок, никакая добыча не возместит потери.»

Имея безраздельную власть над такой огромной армией, Октавиан Август мог позволить себе и дальше вести тонкую политическую игру. Он любил повторять, что своим правлением он восстановил республику, а сам — не имеет никаких особых привилегий. Вот что об этом пишет Гай Светоний Транквилл: