Я посмотрел на парнишку, идущего рядом, и улыбнулся. Он был взволнован и все время облизывал губы. Проходя мимо зеркала, которое висело на площадке второго этажа, я взял со столика новую гигиеническую помаду. И протянул мальчишке. Он остановился и непонимающе посмотрел на меня.

- Привыкай, завтра нас ждет поход по магазинам, ты должен выглядеть соответствующе стилю группы. И со внешностью тоже будем работать.

Он кивнул и попытался спрятать помаду в карман.

– Намажь губы.

Шел округлил глаза и несмело подошел к зеркалу. Я следил за каждым его жестом. Аккуратно разорвав упаковку, он открутил колпачок и поднес прозрачную помаду к розовым губам. Я застыл. Как змея перед флейтой факира. Наши глаза встретились в зеркале и Шел вздохнул, совсем тихо, но я стоял близко и услышал. Он провел помадой по губам, не разрывая зрительный контакт.

- Ты носишь линзы? – заканчивая меня гипнотизировать, неловко спросил он. Я очнулся.

- Нет. Полная гетерохромия радужек.

Он улыбнулся.

- Уникальное явление. – Шепотом проговорил он. Я улыбнулся и кивнул.

- Пойдем, комната небольшая и, честно сказать, мы ее не использовали уже давно, раньше хранили там разные ненужные мелочи…

- Какие? – заинтересованно.

- Сломанные палочки и оборванные струны… шучу.

Мы как раз прошли по коридору до конца, я открыл дверь напротив своей. Как символично.

Занавески были опущены, в комнате был полумрак, я нашарил выключатель и нажал. Яркая лампа дневного света озарила пространство. Шел охнул. Да. В комнате были кровать и шкаф, письменный стол с компьютером, и в углу стоял синтезатор.

- Нужно будет сказать Бету, он потом уберет его. Вообще комната не жилая, так что теперь она твоя.

Обои были нежно-лилового цвета, уж не знаю, кому из нас пришла эта идея. На полу лежал на два тона темнее ковер, и белье на постели было сиреневым. А покрывало черным. Вообще создавалось впечатление будуара. – Можешь сделать с ней все что хочешь, расцветка не очень подходит для парня… - зачем-то сказал я. Шел повернулся ко мне и вдруг обнял.

- Спасибо. Я не ожидал.

- Ну, что ты, я же не мог постелить тебе на диване в студии… Это место занимает Кот. – Он фыркнул и поднял на меня свои черные глаза, сейчас, под дневным светом или оттого что он так близко, я увидел в них чуть золотистые искорки, как и в волосах. Красивый мальчик. Он отстранился. И немного несмело подошел к столу, провел по слегка пыльной поверхности. – Потом попросишь парней, они помогут убраться.

- Нет, я сам смогу. – Немного хрипло.

- Могу я задать тебе вопрос? – осторожно начал я. Он немного напрягся, но кивнул. Я облокотился на стену рядом с дверью. – Марс сказал, что тебя усыновили…

- Андре не знает, и я бы не хотел, чтобы узнал.

Его спина была слишком ровной, я оттолкнулся от стены и мягко повернул его лицом к себе. Он был грустный.

- Они вернули тебя в приют?

Он качнул головой.

- Не совсем. Мадам и мсье Стюарт усыновили меня, когда мне исполнилось двенадцать. Сначала это было похоже на сказку. Каждый ребенок в приюте мечтает о родителях. Каждый. – Он покачал головой и попытался отвернуться, я не дал. Приподнял его лицо за подбородок и четко проговорил:

- Что произошло, и почему ты оказался в другом приюте?

- Я не хочу отвечать на первый вопрос, а в другом приюте я оказался, потому что попросил об этом служащего в отделе по опеке. Она не сопротивлялась, им все равно, куда нас пихать. – Я чувствовал, как он напряжен, только не знал: это от разговора или от моей близости.

- Значит, Марс уверен, что ты живешь в семье, а ты голодаешь в приюте.

Он дернулся.

– Я заметил, что он не просто относится к тебе как к товарищу по одному дому, а ближе. Зачем обманывать его? И, он мог бы помочь…

- Нет. Я сам могу позаботиться о себе. Я благодарен тебе, что ты предложил мне место в группе, я отработаю…

- Шел, я уже говорил, что мне важно как ты играешь, и что об отработке чего-либо речи не идет. И еще, я понимаю твою гордость и желание самостоятельности…

- Нет. – Снова немного нервно и отходя от меня на шаг, я отпустил его. – Дело не в этом. Ты же ничего не знаешь обо мне… Я… у меня есть немного денег, и я сам… в общем… - он заметался, я видел, что мальчишка снова готов разреветься. Я нахмурился и поймал его за запястье. Притянул к себе.

- Тихо, успокойся. Ты зарабатываешь?

Он судорожно покачал головой.

- Я играю на улице. – Немного печально. А я вдруг понял.

- Попрошайничество. – Он вскинул голову и со злобой посмотрел на меня.

- Ты думаешь это легко? Легко для меня? Я почти год собирался с силами, чтобы сделать это, потому что кушать хотелось до одури! – зло процедил он.

- Крыша? – серьезно спросил я, а он дернулся и застыл. Он думает, если я обеспеченный, то совершенно ничего не знаю о том, что творится на улице. Глупый. – Ты все время забываешь, с кем говоришь. Я, уже почти восемь с половиной лет, общаюсь с такими как ты и знаю очень многое, даже то, что совершенно не красит директоров приютов.

- На улице не так просто выжить с таким лицом как у меня. – Глухо произнес он, я хмыкнул.

- Платишь «крыше» телом?

- Не всегда. – Сжав челюсть, прошептал он. Сейчас передо мной стоял не просто семнадцатилетний мальчишка, а абсолютно взрослый человек. Старше Марса. Умнее Бета. И несчастней котенка в дождливую погоду.

- Если откупишься, отпустят? – совершенно серьезно спросил я.

- Я не знаю, Тони. – Так же серьезно ответил он. – Деньги для них самое главное, может получиться так, что и ты, вместе со мной, попадешь в кабалу.

Я улыбнулся и прижал его к себе спиной, мягко проговорил.

- А если мне доставит удовольствие побороться за тебя с ветряными мельницами?

Он вздохнул.

- Ты странный, Мираж. Ты ведь даже не знаешь, кто я.

- Люблю тайны. – Я позволил себе мягко провести пальцами по контуру его лица и также мягко зарылся в волосы.

- Похоть. – Хрипло проговорил он. Я хмыкнул.

- Не без этого. Ты же сразу это понял, так ведь?

Он кивнул.

- По глазам. На меня всегда так смотрят, но чаще я игнорирую это. Тебя не смог.