Пожав плечами, она повернула к городским воротам. Как только цокот лошадиных копыт стих, ее внимание тут же переключилось на предстоящие покупки.

Лекарственная лавочка дядюшки Тау жалась к самой крепостной стене. Приземистая и хлипкая, совсем как ее владелец, она тем не менее крепко упиралась в землю всеми четырьмя стенами и солидарно с хозяином плевать хотела на старость. Три шага от калитки до входной двери и в нос ударил тонко-острый аромат лекарственных трав и табака. Трубка на длинном мундштуке была на своем законном месте. В крепких, белоснежных зубах Тау.

— Благословенных дней Вам, почтенный, — глубокий поклон был преисполнен искреннего почтения. Иллин безмерно уважала мужчину, и втихомолку завидовала его ученику, смешливому мальчишке Юрти.

Тау сощурил узкие глаза, разглядывая ее фигуру. Кокетничал. Зрение у него было отменное.

— Уважаемая Иллин. Рад. Принесла что-нибудь?

Она замялась. Вдруг накатило смущение. Тау конечно не удивить просьбами продать бальзамы для тела, но от неловкости заплетался язык. Спотыкаясь через букву она буквально выдавила из себя цель своего визита. Добрый Тау терпеливо выслушал ее сбивчивую речь. На желтоватом лице не дрогнул ни один мускул.

— Обожди, — бросил мужчина, прежде чем скрыться в кладовой. Пока дядюшка Тау звенел склянками, Иллин кое-как перевела дух и в который раз принялась осматривать стеллаж, заставленный банками и разными забавными вещицами. Мужчина рассказывал, что их привезла с собой госпожа Сэн, его мать. Почему именно в их городишке осела чистокровная уроженка королевства Восточных Островов Тау умолчал, зато поведал ей не мало занимательных рассказов. У каждой вещицы была своя история. Широкий веер из тонкой рисовой бумаги, испещренный золотым узором цветов — традиционный дар на совершеннолетие. Кораблик со странным, ребристым парусом, заключенный в прозрачное стекло пузатой бутылки — трофей из столичного порта. Тряпичный мячик, вышитый алой и белой нитью — подарок возлюбленному, который так и не стал мужем. Каменная жаба с монеткой во рту, выточенный из гнутого корня вишни дракон… Иллин не заметила, как дядюшка Тау вновь очутился за прилавком. Как раз в это время она разглядывала бусы из темно зеленого камня. Четки, кажется так они назывались.

— Мать говорила, что прежде чем решится на важный шаг или дать чему-либо оценку, будь то вещь или человек, стоит пересчитать все бусины. И лучше не раз.

Иллин обернулась. Тау внимательно смотрел на нее, а в руках у него был сверток из плотной, темной бумаги.

— А если приходится решать быстро?

Мужчина улыбнулся ее вопросу.

— Ум должен быть чист всегда.

Легко сказать. У самого Тау вряд ли было много потрясений в жизни. Супруга и та мозг не выедала. Добрейшей души женщина. Тихая, как мышка.

— Вот, тут все, что ты просила, — мужчина ловко перевязал сверток бечевкой.

— Сколько? — поспешила уточнить она. Покупка выглядела большой.

— Хватит одной монеты.

Иллин осторожно положила серебро на прилавок и еще раз посмотрела на Тау. Мужчина набивал свежим табаком трубку, игнорируя ее удивленный взгляд.

— Спасибо, — пролепетала она, — Благословенных Вам дней.

Тау кивнул головой. Щелкнул кремень и мужчина окончательно потерял к ней интерес.

Следующая нужная ей лавочка находилась почти у центральной площади. Иллин торопливо шагала по кривым, мощеным улочкам не забывая поглядывать наверх. Схлопотать содержимое ночного горшка на голову совершенно не хотелось.

Магазинчик со всякими женскими штучками встретил ее шумом. Две посетительницы переговаривались с торговкой. Настолько оживленно, что появление Иллин осталось незамеченным.

— Зверь! Натуральный зверь! — томно выдыхала одна — Девчонки едва живы!

Иллин пригляделась внимательней. Рыжая прелестница, пестренькая, словно перепелиное яичко, наверняка имела ввиду девушек из гостиного двора мадам Клариссы. По сути — дорого борделя.

— А ему хоть бы что! И ведь сутки уже, представляете?! — возбужденно вторила другая. Золотые, как у Габи волосы, были точно так же подколоты чепчиком. Только платье на девушке было вычурней и дороже, — Ох, если все варвары такие, то впору открывать лавку с поясами верности…

— Совсем дура? Зато платит как! Да и хорош…

— Тебе и палка хороша, главное чтоб по толще.

— Ледышка!

— Ведро!

— Девочки, хватит-хватит! Поглядите лучше — новый товар. Шелк из самого королевства Восточных Островов!

Позабыв о намечающейся ссоре девушки склонили головки к разложенному на прилавке белью, а хозяйка подперла пухлой ладошкой щечку и беззвучно вздохнула. Взгляд у женщины был мечтательный.

Иллин поверить не могла услышанному. Варвар? Так часто называли айсвиндцев. И один из них тут?! Выходит, сплетни торговцев были правдивы. Императору удалось наладить переговоры с этой негостеприимной страной. И хорошо. Айсвинд был таинственным, а значит опасным соседом. В его землях люди пропадали бесследно, а попытки бряцанья оружием пресекались жестко и кроваво. С полей, а вернее лесов, брани не вернулся никто.

Сердце клюнуло любопытство — интересно, а как выглядит этот мужчина? Правда ли айсвиндцы угрюмы лицом, все лохматые и ходят в шкурах, как шепчутся пьяные купцы? Интересно было бы услышать о его внешности, а не только о мужской состоятельности. Но девушки уже были заняты выбором белья. Рыженькая свистящим шепотом наставительно выговаривала блондиночке, что вот этот алый комплект точно придется по сердцу некому Квентину. Та рассеяно кивала, но смотрела в сторону черных шелковых подвязок.

Продавщица же наконец сфокусировала свой взгляд на Иллин.

— Юная леди что-нибудь желает? — в ее голосе отчетливо слышались хриплые нотки.

Иллин приблизилась и оглядела выставленный товар. Взгляд никак не мог зацепится ни за что конкретное, да и в незнакомом помещении она чувствовала себя неуютно. Все такое блестящее и на вид очень даже солидное. Полки украшены резными вставками, из-за шторки примерочной блестит овальное зеркало. Всюду ленты и кружева, особенно на самой хозяйке.

— Краску для губ и глаз, пожалуйста. И духи… Да, еще духи!

Окинув ее фигуру цепкими взглядом, женщина без колебаний развернулась и подошла к крайнему правому стеллажу. С верхней полки был извлечен звенящий стеклянными флаконами ящик.

— Духи, милочка, — ящик брякнулся перед ней, а прыткая продавщица нырнула под прилавок.

— Помада и тени, — буркнули снизу и рядом возник ящичек поменьше.

Раскрасневшаяся женщина вылезла из-под столешницы и, шумно вздыхая, поправила внушительное декольте.

— Выбирай, милочка. Все новенькое, привоз только-только был.

Ей захотелось зябко повести плечами. Три пары глаз смотрели на нее очень пристально, словно чего-то ожидая.

Выбрав наугад один из флакончиков, Иллин осторожно вытащила пробку и тут же засунула ее обратно. Нет, это она даже нюхать не будет. Слишком ядрено. Второй аромат был уже более терпимым, но чересчур сладким на ее вкус, третий отдавал во рту терпкой горечью, четвертый повторил судьбу первого. Под конец добровольной аромопытки у Иллин жутко раскалывалась голова. Она даже не сумела донюхать весь ящик. После какого-то по счету флакона все духи воняли совершенно одинаково.

— Выбрала что-нибудь?

Иллин потерла переносицу и осоловело посмотрела на продавщицу.

— Они пахнут слишком резко…

— Они и должны так пахнуть! — воскликнула рыжая так, словно Иллин произнесла нечто богохульное, — Ты же не весь флакон на себя выливать собралась, а каплю!

Торговка и блондинка энергично закивали, рьяно доказывая правоту этих слов. От их восклицаний голова разболелась еще сильнее. Иллин наугад выхватила флакончик и отставила его в сторону. С красками для губ и глаз было проще. Ушлая продавщица пыталась ей впихнуть еще и белила, но тут Иллин решительно отказалась. Нет, этого добра ей не надо. Потечет еще.

Цену, конечно, ей заломили будь здоров. Денег хватило едва-едва. Когда она передавала серебро довольной торговке, рыжая как-то странно фыркнула, но промолчала. Иллин поспешила удалиться. К головной боли добавилось стойкое ощущение, что ее надули. Все хорошее настроение испарилось, и она отчаянно жалела, что вообще не прошла мимо.