— Повезло с ролями? — спросила она.

Я вздохнула. Мы попросили актеров ответственно подойти к выбору шекспировского монолога, но я надеялась раздать одну или две сцены диалога тем, кого мы хотели бы посмотреть побольше. Я просто еще не выбрала сцены для этого.

Казалось, на всю эту постановку повлияла моя внезапная неспособность принимать решения. Это было неприятно и утомительно. Я терпеть не могла работать вот так — зная, что все зависят от меня, а я не могу сосредоточиться и начать руководить процессом.

— У меня есть несколько вариантов, — пробормотала я Джоанне. — Я выберу два к завтрашнему дню.

— Знаю, что так и будет, — кивнула она, вставая из-за стола. — Но я собираюсь закругляться на сегодня.

— Есть планы на вечер? — спросила я ее.

Она покачала головой.

— Благотворительный аукцион для детской больницы.

— По крайней мере, хорошее дело, — сказала я.

Джоанна вздохнула.

— Да. Но я бы предпочла просто выписать чек, чем показывать, насколько милосердной я могу быть, предлагая цену за то, что мне не очень интересно.

— Может быть, ты найдешь что-то, что пригодится в театре.

Как обычно, я попыталась найти положительную сторону.

— Сомневаюсь, — скривилась Джоанна. — Скорее всего, будет просто много походов в SPA или обычных ужинов. Ничего полезного.

— Я бы согласилась на поход в SPA, — игриво сказала я.

— Ты ненавидишь SPA, — напомнила мне Джоанна.

Что было правдой. Мне не нравились люди, которые лебезили передо мной подобным образом. Это было странно — дисбаланс сил был тем, чего я пыталась избежать любой ценой. Вероятно, пережиток жизни в доме с домработницами и поварами, с которыми мне не разрешалось разговаривать.

— Там будут твои родители?

— Нет, — ответила Джоанна. — Слава Богу, они в Лондоне.

Я улыбнулась ей.

— Считай, повезло. Просто помни, что это проблемы, за наличие которых некоторые люди бы убили.

— Я знаю, — сказала Джоанна. — Но сейчас они — мои проблемы, и я имею право ворчать из-за этого.

— Это правда.

После того, как Джоанна ушла, я сказала себе, что останусь в театре, пока не выясню, какие роли использовать, но уже через пятнадцать минут поняла, что не могу выполнять какую-либо работу в офисе. Я решила взять ее на дом в надежде, что смена обстановки поможет мне принять необходимые решения. И я действительно надеялась, что это колебание не будет продолжаться в течение всего шоу — не знаю, сколько еще смогу выдержать.

Я собрала свою сумку и вышла из театра. Когда я пересекла улицу и направилась к остановке метро, ​​стала доставать наушники из сумки и врезалась в другого человека. Но подняв голову, чтобы извиниться, я увидела знакомое лицо.

— Линкольн! — воскликнула я и обняла его.

Линкольн Хоторн ходил в школу вместе с Джоанной и мной. Мы все были хорошими друзьями — пока Линкольн и Джоанна не стали чем-то большим. А потом стали и вовсе никем. Прошло много лет с тех пор, как я его видела, и эта встреча была при неприятных обстоятельствах.

— Рад тебя видеть, Риган, — кивнул он.

Он был в дорогом костюме и улыбался. Старый добрый Линкольн. Его семья была так же богата, как и у Джоанны. Он был кем-то, кто знал все о семейных ожиданиях и давлениях.

— Хорошо выглядишь, — сказала я ему, и это было правдой.

— И ты тоже.

Он был добрым, но с другой стороны, знал меня еще когда я была неловким, неуклюжим подростком. Теперь я неуклюжая взрослая женщина — что я упорно пытаюсь принять.

— Прости, что не поддерживала связь, — сказала я, но он отмахнулся от моих извинений.

— Понимаю, — заверил он меня.

— Наверное, хорошо, что ты не застал Джоанну, — пробормотала я, зная, что она бы приветствовала Линкольна далеко не объятьями.

Даже спустя все эти годы она отказывалась говорить о нем. Отказывалась даже упоминать его имя. Я понимала — ее предали, и она не хочет возвращаться к болезненным воспоминаниям, но я не могла не думать, что тут есть что-то еще. Для меня поступок Линкольна всегда был бессмысленным, но тогда я не знала все детали. Человек, которого я знала — которого я считала хорошим другом — никогда бы не стал участвовать в таком дурном поступке. Но я не имела права вмешиваться. Этого не было тогда и не будет сейчас — что бы между ними не произошло.

— Я ждал, когда она уйдет, — признался Линкольн. — Надеялся застать тебя одну.

— Меня?

Я была удивлена — мы были друзьями, но только потому, что у него с Джоанной были отношения.

— Значит, это не случайность?

— Не совсем, — сказал он. — У тебя есть время поговорить?

— Конечно, — кивнула я ему, беря его под локоть. Было приятно видеть кого-то из моего прошлого, кто бы не вызывал у меня боль в животе. Кто знал меня и все мои секреты.

— Хочешь поговорить внутри? Я бы показала тебе театр.

— С удовольствием, — кивнул он, улыбаясь, но не без печали. — Я знаю, это была твоя мечта. Твоя и Джоанны. Рад, что это стало реальностью.

Когда-то он был нашим самым большим сторонником. Мое сердце ёкнуло, и я поняла, что все эти годы скучала по Линкольну. Интересно, скучала ли Джоанна? Позволила ли она себе это?

Я похлопала его по руке.

— Идем, — позвала я. — Устрою тебе VIP-тур.