Полымя его возьми! Оплот Рисгара в доброй сотне верст отсюда. А Небесная башня, со всей ее неуязвимостью, так быстро передвигаться не способна. Чтобы уберечь Кашкари и Амару, Тит, прежде чем направиться в Цитадель, отправил их в Горнило. Не больше пятнадцати минут назад. Как могла Небесная башня так быстро пролететь такое расстояние?

И куда запропастились друзья?

— …мне пойти с тобой…

Тит резко обернулся к Арамии:

— Что?

Она сглотнула.

— Моя мать теперь навеки останется той, что предала тебя и твоего стихийного мага. Мне нужно как-то искупить ее вину, уменьшить вред, что она невольно причинила.

Но Тит ее уже не слушал. Кашкари и Амара неслись к нему, выворачивая ковры вертикально вверх, чтобы погасить головокружительную скорость. Наконец они сделали круг и зависли в двух саженях над его головой.

— Убирайся с земли! — закричала Амара. — Живо!

Тит запоздало вспомнил, что как только зачарованное оружие падает вниз, то становится еще опаснее. Он рывком развернул свой ковер-самолет, толкнул на него Арамию, запрыгнул сам, и тут же набрал нужную высоту, чтобы их не порубило на кусочки летящими рядком неистовыми мечами.

— Это та самая девушка, что ворвалась на вечеринку! — заметила Арамия.

Тит, не обращая на нее внимания, повернулся к Кашкари:

— Когда здесь появилась Небесная башня?

— Вечность назад, — ответил тот. — Ну или пять минут как. Ты, кажется, не шутил, говоря, что внутри Горнила может быть опасно.

Тит предупреждал, что, оказавшись внутри, они должны быть готовы к худшему. Но даже сам не ожидал таких проблем. Похоже, чем дольше ты используешь Горнило в качестве портала, тем опаснее оно становится. Когда он повторно вошел сюда из библиотеки Цитадели, то обнаружил на лугу разорванную в клочья виверну, на которой прилетел. Тогда Горнило использовалось уже час, если не больше. Сейчас же оно было открыто лишь пятнадцать минут.

— Praesidium maximum! — закричал Тит, отбивая очередной рой заколдованных клинков. Затем обернулся к Арамии: — Скажи «И жили они долго и счастливо»!

— Нет, я пойду с тобой.

— Ничего подобного!

— Выкинуть меня отсюда можно только силком!

В нормальной ситуации, он бы просто схватил ее за руку, произнес пароль, оставил бы обездвиженную в реальном мире и вернулся бы обратно. Но прямо сейчас покинуть Горнило Тит не мог, ведь тут же окажется на балконе в плену солдат Атлантиды.

А учитывая лес из безумных клинков внизу, нельзя вытолкнуть упрямицу с ковра-самолета и бросить ее на произвол судьбы. Переубеждать ее времени тоже не было — с минуты на минуту солдаты Атлантиды могли последовать за ними в Горнило. Но если Арамия покинет этот луг, то уже не сможет по собственному желанию выбраться, и не важно, сколько раз она прокричит «И жили они долго и счастливо».

Пароль не сработает, покуда Горнило используется как портал.

— Это твой шанс выжить.

Она потрясла опущенной головой.

Тит выругался и обратился уже к Кашкари и Амаре:

— Северо-северо-восток. Так быстро, как только сможете.

Избавляться от Арамии придется позже.

— Кто она? — спросил Кашкари, когда они понеслись в указанном Титом направлении.

— Дочь леди Калисты. Схватила меня, когда я входил в Горнило.

— Как мы можем ей доверять? — изумилась Амара.

— Если я вернусь, атланты станут допрашивать меня под сывороткой правды, — промолвила Арамия. — А узнав, что я хотела тебе помочь, посадят в Инкивизиторий да там и оставят.

— Инквизиторий стал бы для тебя лучшим вариантом, — нетерпеливо бросил Тит. — Там, куда мы направляемся, мы все умрем.

— И это что, хуже, чем провести остаток жизни в камере без окон, больше никогда не увидеть неба?

— Да, — отрезал Тит.

Арамия промолчала.

Они летели на убийственной скорости. Миновали торговый городок из «Лилии, умного вора». Вдалеке виднелось Жуткое озеро, его воды отливали красным. А за ним…

— Где она? — спросила Арамия, перекрикивая свист ветра. — Где истинный единственный ребенок моей матери?

— Ее с нами не будет.

— Как же так? — взвизгнула Арамия. — Разве не для этого ты так оберегал ее все время?

Тит не ответил, лишь глянул назад. Дюжины виверн преследовали их, но слишком далеко, чтобы успеть на перехват.

Он обернулся к Кашкари и Амаре:

— Помните: когда нас проведут в главный зал, ни в коем случае не смотрите на леди.

— Ты уже предупреждал об этом перед тем, как мы вошли в Горнило, — напомнила Амара.

Тит крепко сжал край своего ковра.

— А предупреждал ли я вас, что она выглядит в точности как Фэрфакс?

В Горниле было несколько порталов. Чтобы попасть из монастырской копии в экземпляр, что теперь лежал в большой библиотеке Роялиса, полагалось пройти сквозь портал в глубине Черного Бастиона — твердыни Хельгиры и одного из опаснейших мест в Горниле.

— Моей матери однажды было видение Фэрфакс на террасе Черного Бастиона. После этого она изменила внешний вид Хельгиры во всех доступных ей копиях Горнила.

Кашкари и Амара переглянулись.

— Значит, я все-таки смогу увидеть, как она на самом деле выглядит, эта Иоланта Сибурн? — пробормотала Арамия. — Она так же прекрасна, как мама?

— Не считая инквизитора, все женщины прекраснее леди Калисты.

Слова Тита ей оказались не по душе.

— Мама никогда не вредила тебе.

— Вероятно, но никто столь эгоистичный, не может быть действительно красивым. Кашкари, Богиня Дурга, пора сбросить скорость.

Черный Бастион замаячил вдалеке, громоздкий и неприступный. В последний визит Тита сюда Фэрфакс спасла его от призрачного чудища, которым правил Лиходей. Тит буквально дрожал от благодарности, приземлился на верхней террасе, соскочил со своей виверны… И только тогда осознал, что девушка, что стоит и ждет его, вовсе не Хельгира, а его несгибаемая подруга.

Теперь же тут могла быть только Хельгира, безжалостная и неумолимая.

Едва она приземлились на парапет Черного Бастиона, вокруг сомкнули кольцо солдаты.

— Нас атаковали! — закричал Тит. — Сумасшедший Колдун Пустой Лощины обещал своим смердам землю и богатство в обмен на наши жизни!

Эту же уловку он использовал и в прошлый раз, проходя здесь, разве что теперь внес изменения, дабы объяснить наличие трех своих спутников. Сработало. Недоверчивый капитан отозвал солдат и препроводил незваных гостей с парапета в крепость.

В главном зале было весело и многолюдно. Все пели и танцевали. Хельгира, с водопадом черных локонов, в белом платье, сидела на высоком помосте в центре длинного стола и пила из золотого кубка.

Тит должен был знать. Знал, что так будет, но все равно замер как вкопанный. Четыре копья уткнулись в спину, и он почувствовал слабую пульсацию в том месте, где Хельгира в прошлый раз порезала ему руку. Но все равно и шагу не мог сделать.

За его спиной капитан усмехнулся:

— От нее на всех столбняк нападает, это точно.

Ощущение дежавю было столь сильным, что у Тита закружилась голова.

Хельгира взмахом руки оборвала игру музыкантов. Танцоры разошлись по краям зала, освобождая проход.

Тита пихнули вперед. Хельгира медленно поднялась, и он уже чувствовал ее гнев. Картина того, как она встает в полный рост, вызывала в нем тот же ужас и благоговейный трепет, как вид Фэрфакс, вызывающей молнию. Ту самую, что вырвалась из пустыни и поразила полдюжины виверн за раз.

Капитан отвесил ему подзатыльник и сердито рявкнул. Тит опустился на колени и, не поднимая глаз, повторил свою легенду. Пускай ее нож еще раз вонзится в него. Что значит пролить немного крови и почувствовать боль, если он уже на пути к своей смерти?

Хельгира спустилась с помоста и медленно подошла ближе. Закончил ли он рассказывать свою легенду? Без понятия. Тит лишь ощущал исходящую от Хельгиры ярость и знал, что не осмелится больше вымолвить ни слова.

Разве в прошлый раз он разозлил ее так же сильно? Впрочем, какая разница.