Глава 3

Однажды вечером, когда принцесса, уставшая от дороги и многочасовой молитвы, выходила из маленькой часовни Георгиевского монастыря к ней подошел долговязый монах в поношенной рясе и поцеловав принцессе руку стал благодарить ее за оказанную честь. Но чем больше уничижительной благодарности было в словах монаха, тем больше настойчивости и даже наглости было в его глазах. И лишь поняв, что высокородная дама его узнала мужчина выпрямился во весь свой немалый рост. Сердце Аделаиды забилось в груди подобно загнанной в клетку птички, она почти сразу узнала худого монаха. Отец Мифодий раньше служил при соборе святой Софии находящейся недалеко от монастыря святой мученицы Магдалины и частенько привозил припасы для монастыря. Иногда он неделями жил в отдаленной кельи, ожидая, когда монахини доделают чей-нибудь заказ. И отвозил его нанимателю. Монахини по всей округе славились своими работами. Они умело вышивали шелком и золотой нитью, плели кружева. Многие знатные дворяне приезжали из далека для того, чтобы заказать рукодельницам кружево, вышивку или что-то другое. Эти изделия стоили немалых денег, именно поэтому готовый заказ как правило сопровождал вместе с монахинями отец Мифодий. Аделаида хорошо помнила этого пронырливого худого человека, и видимо он тоже ее не забыл. Уж он то точно помнил, что матери Гули помогала вовсе не высокородная сестра короля. Какое-то время они стояли молча, разглядывая друг друга.

– Господь благословил страну нашу дав ей такую прекрасную ликом и добрую душою принцессу, – начал монах, молитвенно возложив руки. – Да благословит он долгие годы твоей жизни, да наградит детишками без числа, да мужем добрым. Да умножит богатства твои и…

– Хватит, довольно, – резко оборвала его девушка, но быстро опомнилась. Вокруг стояли люди из ее окружения и несколько монахов, да и епископ с настоятелем с любопытством прислушивались к разговору. Аделаида с усилием выдавили из себя улыбку. – Да услышит господь речи твои. Спасибо на добром слове отче, да прими в дар за доброту твою это золотое колечко.

– Она давно уже не была наивной дурочкой, и хорошо понимала, для чего монах привлек к себе ее внимание. Она очень надеялась, что этот подарок охладит его пыл. Но отец Мифодий лишь покачал головой.

– Не гоже ваше высочество бедному монаху носить кольцо золотое, а продать королевский подарок рука не поднимется, – проговорил он кланяясь до самой земли.

– Увы ее надежды на легкий откуп не оправдались. Так просто от него не отделаться. Но что ему нужно? Как узнать. Не спросишь же его об этом на виду у десятков любопытных глаз. А встретиться наедине у них вряд ли получиться.

– Вы правы святой отец. Я сделала подарок не обдумавши его. Я вспомнила вас. Вы отец Мифодий. Мы встречались в монастыре святой мученицы Магдалины несколько лет назад. Вы часто привозили нам провизию. Я жила там по просьбе брата, короля нашего, под защитой монастырских стен.

Аделаида сделала значительную паузу. Это был хитрый ход, но чрезвычайно опасный. Здесь, сейчас, у всех на виду, он должен был подтвердить или опровергнуть ее слова. Если он их подтвердит, то вряд ли когда-нибудь сможет выдать ее, но если нет…. девушке очень хотелось надеяться, что у него не хватит смелости обвинить во лжи принцессу королевской крови. А если хвати, что тогда? Даже если сейчас ему мало кто поверит, эта история наделает много шуму, а это было совсем не к чему, после всех разговоров.

Видимо эти мысли витали сейчас и в голове у отца Мифодия, так как он застыл на несколько секунд, как будто разглядывая лицо молодой девушки.

– О, конечно выше высочество как я мог забыть! – воскликнул он, улыбнувшись одними губами, – Ваша красота и тогда была неповторима, а сейчас она расцвела подобно нежной розе. Позвольте мне выразить свои соболезнования вам по поводу страшной трагедии произошедшей в монастыре и поздравить с чудесным спасением, – воскликнул монах снова кланяясь ей в ноги.

Девушка незаметно выдохнула, почувствовав как от напряжения по спине потекла холодная струйка пота. Монах прилюдно признал в ней воспитанницу монастыря, но его глаза четко говорили о том, что сделал он это не по доброте душевной.

Весь вечер Адель не находила себе место, дожидаясь возвращения графини Торезо. Почти час назад леди Марика ушла на встречу с отцом Мифодием и до их пор не вернулась. Адель очень хотелось самой выяснить во сколько обойдется его молчание, но ускользнуть так поздно она не могла. Монастырь был мужской и за тремя почетными гостьями пристально наблюдали. Наконец маленькая фигурка в темном плаще осторожно проскользнула в келью. – Леди Марика, почему так долго? Вы договорились? Он взял деньги? – на одном дыхании затараторила Адель. Однако графиня лишь покачала головой, устало примостившись на краешек узкой койки.

Утром, во время прощальной трапезы ее королевское высочество поблагодарив хозяев за гостеприимство, вдруг обратилась к сидящему в отдалении отцу Мифодию:

– Святой отец, я не забыла вашу преданность и службу. Вы были рядом со мной когда я была в нужде, так возможно вы захотите разделить со мной минуты моей славы?

– Ваше преосвященство? – Повернулась Адель к настоятелю Георгиевского монастыря отцу Серафиму и робко улыбнулась. – Мне в свиту необходимо было найти образованного верного человека. И кажется я его нашла. Не могли бы вы оказать мне любезность и отпустить в мою свиту одного близкого моему сердцу человека?

Конечно же святой отец не упустил возможности отличиться перед епископом оказав юной принцессе столь незначительную услугу. Ив следующую минуту два первосвященника вместе с принцессой, в окружении свиты, весьма довольные собой чинно медленно снова принялись за горячее. Пробуя разнообразные, хоть и простые блюда постного стола Аделаида обдумывала то, что сегодня произошло. Месяцы прошедшие в развлечениях и учебе притупили ее бдительность, она уже наивно стала полагать что находиться в безопасности. На самом же деле она все время будет ходить по лезвию ножа. В этой стране найдется еще много людей, которые могли бы вспомнить маленькую нищенку жившую из милости в монастыре. А скольким из них ей придется платить?

Вечером Адель вместе с леди Марикой почти до ночи обсуждали как выйти из этого положения.

– Мне не очень-то нравиться этот проныра. Но избавится от него сейчас будет сложно, – подумав сказала леди Марика.

– Тут ты права. Конечно же отца Мифодия придется включить в свиту, придумав должность писца или что-то подобное. Да и отблагодарить его за молчание придется, – согласилась Аделаида.

– А ты не считаешь, дитя мое, что приближать его к себе слишком опасно?

– Он был человеком пронырливым, хитрым, но при этом будет преданно служить если почувствует свою выгоду. После моей просьбы, оставлять его здесь нельзя, появятся вопросы. Пусть он лучше будет где-нибудь поблизости. Да пожалуй, это было единственное правильное решение.

– Может стоит отослать его в дальний монастырь под благовидным предлогом?– Нет. От может быть опасным противником, лучше уж не настраивать его против себя. Не стоит доверять ему слишком сильно, но пусть будет поблизости. Время покажет насколько у него верное сердце. К тому же он хорошо образован и может быть весьма нам полезен.

Кто бы мог подумать что слова молодой девушки будут пророческими, ведь в этот день принцесса приобрела слугу, в груди которого билось преданное, но увы алчное сердце.

Глава 4

Этот небольшой эпизод стал значимым в ее жизни. Сейчас Аделаида поняла, насколько зыбко было ее положение, ведь сомнения у некоторых людей уже возникали, а благосклонность брата была не слишком надежным прикрытием. Единственной возможностью обезопасить себя на всю оставшуюся жизнь был брак. Только брак с влиятельным человеком, чье имя могло бы защитить ее от любых сплетен, был сейчас необходим. Брак со старым, но влиятельным королем Аквитании это было то, что нужно. Брат писал, что Вильям был восхищен ее красотой, и образованностью. Что же, быть преданно любимой богатым стариком, было не так уж и плохо. Конечно же она любила Амандо тихой тоскливой безнадежной любовью, но понимала что обедневшему герцогу никогда не достанется ее рука. И пусть герцог Альба был любимым кузеном короля, но Гунальд слишком уж много надежд возлагал на брак своей единственной сестры. На следующий день девушка решила поговорить с епископом, как ни крути, но этот маленький толстый человек обладал колоссальным опытом светской жизни.