— Того же самого и вам, и вам, Ваше Величество, — он останавливается у двери. — Думаю, что поужинаю сегодня во дворце. Барышня Сепора, вы бы не хотели присоединиться к нам с братом за вечерней трапезой?

Она открывает рот от изумления.

— Я служанка короля, а не гость, Маджай Сетос.

Она произносит это через стиснутые зубы.

— Что ж, вы, конечно, не можете появиться в качестве его гостя, но нет правил, запрещающих вам прийти в качестве моего. Кроме того, в последнее время вокруг меня всё было тихо. Королевство уже много недель затаив дыхание, ждёт скандала. Вы могли бы помочь мне сохранить мою плохую репутацию.

К ужасу Тарика Сепора смеется. Тем не менее, смотрит на него в ожидании подходящего ответа. Это дает ему прекрасную возможность отказать брату от имени Сепоры. Он мог бы сослаться на дополнительную работу, которую поручил ей, или даже на тот факт, что она недавно сильно болела и нуждается в отдыхе, но именно из-за её слабого здоровья и того, что он не видел, чтобы она что-то ела, он склонен согласиться на предложение брата.

Тарик вздыхает.

— Я собирался дать вам отдохнуть сегодня вечером, но если у вас есть желание пообедать с нами, то можете присоединиться. Я выберу сегодня серубельскую трапезу, приготовленную из наших продуктов.

И брат и Сепора так долго смотрят на него, что он отмахивается от них.

— Сепора, разве вам не нужно заглянуть на совет Линготов, чтобы забрать сообщения? Сетос, разве тебе не нужно вернуться в Лицей, чтобы подобрать официальный наряд, уместный для обеда во дворце?

Сетос закрывает рот, открывает дверь и уходит.

Сепора собирается последовать за ним, но Тарик останавливает ее. Он предлагает ей снова присесть.

Она опускается на стул и начинает молча расплетать косу только для того, чтобы снова заплести. Она в самом деле взволнована? Какой бы ни была её проблема, в этот раз она выбирает традиционную для теориагцев прическу, и, похоже, она практиковалась. Коса ложится вокруг ее головы как ореол, а благодаря маленьким прядкам волос, выбившимся из косы, она выглядит молодой и умопомрачительной.

Тарик прочищает горло. Захватывающая дух советница. Как ему повезло.

— Как прошла тренировка с Доди? — спрашивает он, надеясь, что ему достанется хоть немного от тех подшучиваний, какими она недавно одарила его брата.

— Это было великолепно, — говорит она, ее глаза светятся. — Он очень внимательный и быстро учится, хотя я не могу сказать того же самого о Маджае, которого вы нам дали, — она хмурится. — Не думаю, что он подходит для Доди.

Тарик смеётся.

— Вы будете всех считать неподходящими, кроме себя самой.

— Это потому, что вы, теорианцы, не воздаёте должное Змеям. У вас есть ваши драгоценные кошки, — она указывает на Патру, которая безразлично лежит у стола. — Но вы не видите ценности Змея.

Она дуется, и Тарик поражен, какой эффект оказывают на него её надутые губки.

— Я дал вам задание выбрать лучшего наездника для Доди, — продолжает он. — Если вы думаете, что не справитесь, тогда возможно я…

— О, я справлюсь. Просто… Почему его наездницей не могу быть я?

— На задании? Не в коем случае.

Он не хотел, чтобы это прозвучало так резко. Но он не в коем случае не будет рисковать жизнью Сепоры, сделав её шпионкой для своего королевства. А вдруг ее собьют выстрелом? Гордость пирамид, уже только эта мысль заставляет его сердце тревожно биться.

— Почему нет? Я, безусловно, — лучший наездник.

— Это слишком опасно.

— Опаснее, чем прыжок с моста Хэлф-Бридж?

Он ненавидит, когда она упоминает об этом. Она была той, кто установил связь с Парани, она и мастер Саен, и, хотя ему совсем не нравится думать о том, как она входит в реку Нефари с ее потенциальными опасностями, всё же он не может рисковать новообретенным партнерством с Парани. На её теле всё еще видны шрамы от яда с её первой встречи с ними, но всё-таки Сепора единственный человек, с кем они хотят говорить.

— Это совершенно другое, и вы это знаете.

Она вздыхает.

— Полагаю, что этот Маджай — как его имя, Соди? — примет участие в следующем тренировочном полёте на следующей неделе. Если уж приходится выбирать среди камней, полагаю, полированного будет достаточно.

Тарик смеется.

— Вы невероятно избалованы.

Она кажется недовольной.

— Могу я откланяться? Мне нужно позвать Анку и Кару, чтобы они подготовили меня к непредвиденному бурному вечеру, которым, я видимо, успею насладиться.

— Конечно, Сепора. — Он не может сдержаться и провожает ее взглядом, пока она идет к двери.

И задаётся вопросом, что именно включает в себя серубельская трапеза.

Я подхожу ближе к зеркалу и не узнаю себя в отражении, смотрящем на меня. Анку и Кара действительно превзошли себя. Идея серубелянского ужина вдохновила их, но её осуществление свидетельствуют об искусном стиле Теории. Если бы я действительно участвовала в Серубеле на королевском ужине, платье полностью закрывало бы моё тело и, скорее всего, было бы из красного и золотого бархата, цветов нашего королевства. Также мои волосы были бы заплетены намного скромнее. Я задаюсь вопросом, знает ли Кара, как на самом деле выглядит традиционная одежда Серубеля и сильно в этом сомневаюсь. Мои волосы завиты и уложены в сложную конструкцию, символизирующую одну из гор моей родины. Маленькие красивые цветы и виноградные лозы разбросаны по ней — идея Кары — чтобы представить флору нашей родины. Но самым удивительным компонентом этого творения является миниатюрный серебряный Змей с глазами-сапфирами, который обхватывает гору из волос. Его крылья из прекрасного серебряного тюля, колыхаются при каждом движении головы, так что кажется будто Змей размахивает крыльями.

Серебряная краска окаймляет мои глаза и искусным рисунком из маленьких элегантно переходящих одна в другую лоз проходит по щекам к шее. Чтобы завершить эффект, мои губы тоже накрашены серебренной краской, и Анку уверяет, что краска сохранится на протяжении всего обеда и кончиком пальца наносит сверху ужасно пахнущий блестящий бальзам.

Мое отражение качает головой. Я похожа на серебряную куклу, готовая украсить каминную полку богатого ребёнка или лежать на шелковом постельном белье девочки, пока та играет другими игрушками, не такими хрупкими, как я.

— Разве вам не кажется, что это слегка… вычурно для простого ужина с принцем Сетосом и королем-Соколом?

Анку выглядит озадаченной.

— Я предположила, что вы гость за королевским столом, — она в ужасе закрывает рот рукой. — Или вы будите их только обсуживать?

Я почти мгновенно чувствую, как мои щёки охватывает жар.

— Я гость принца Сетоса.

В этих словах содержится стыд и гордость. Стыд, потому что я знаю, что намерения Сетоса по отношению ко мне совсем не благородны, а гордость, потому что я красивая и ещё никогда прежде не была на королевском ужине за границей. Мне хочется знать как такая трапеза проходит в другой стране. Дома это довольно скучная процедура.

Анку напряженно кивает.

— Что ж, тогда вы должны одеться как любой другой гость за королевским столом. Это большая честь, которой, заметьте, большинство слуг никогда не удостаивается. Кажется, вы произвели должное впечатление на венценосных братьев Теории.

И снова по щекам разливается румянец. Я никогда не переживу этот ужин в таком душевном состоянии.

Несколько раз я ловлю на себе взгляд короля Сокола, но, видимо, разговор со мной не стоит на повестке сегодняшнего вечера. Значит это правда, что я гость Сетоса, потому брат короля почти ни с кем ни говорит, зато меня достаёт своими бесконечными разговорами. Тарик с явным отвращением передвигает по тарелке простую говядину и капусту — основное блюдо Серубеля, а Сетос в это время расспрашивает меня, как проходят переговоры с Парани.

— Хорошо, — отвечаю я, немало удивленная, что младший брат способен на серьезный разговор.