Для Мольера характерен перенос внимания с внутреннего мира личности на обстоятельства, определяющие ее судьбу. Мольер близок к другим представителям классицизма в том, что он ищет причины поведения человека в нем самом, устанавливает психологические константы. Но эти константы, свойственные человеку вообще, драматург не отделяет от сословно-социальных категорий. В полном соответствии с поэтикой классицизма характер персонажа изображается у Мольера как внутреннее, психологическое единство. Однако это единство получает дополнительное качество: сословно-классовая принадлежность определяет социальное содержание характера.

Показателен Дон Жуан, которому присущи психологические черты целой социальной группы. Мольера интересует в Дон Жуане склад его мысли. Дон Жуан рассматривает свои связи с другими людьми с точки зрения человека, привыкшего к воинским подвигам. Он судит обо всем, как пристало «завоевателю». Главное для него — «сразиться» с женщиной, «восторжествовать» над ее «сопротивлением», «покорить» ее. Психология Дон Жуана определяется не только его личной судьбой, но и особенностями положения, занимаемого в обществе его сословием. Дон Жуан — нигилист и циник, потому что его сословие привыкло к своеволию, аристократическому высокомерию. Он святоша, потому что его сословие связано с церковью, освящающей феодальные устои. Рассказывая о жизненном пути Дон Жуана, о его любовных увлечениях, о его вольнодумстве и возвращении в лоно церкви, Мольер постоянно имеет в виду судьбу дворянства вообще. Гарпагон не просто человек, которого отличает скупость, не отвлеченный тип скупца, кем бы он ни был — дворянином, буржуа, священником. Скупость — это не психико-биологическая, а социальная особенность, свойственная главным образом буржуа. Не менее показателен у Мольера и Тартюф. Это не человек вообще, со склонностями к плутовству или разврату. А именно лицо духовного звания или, во всяком случае, близкое к духовенству, в первой редакции пьесы, видимо, непосредственно священник. Тартюф не случайно рассуждает обо всем далеком от религиозных дел, взывая к интересам неба.

Известное равнодушие драматурга (по сравнению о Корнелем и Расином) к политическому фасаду общественного здания делает понятным довольно благоприятное отношение к комедиографу Людовика XIV, который даже защищал Мольера, правда всегда до известных пределов, от его врагов — дворянства и церкви. Вместе с тем интерес Мольера к социальной проблематике объясняет, почему его творчество не нашло полного признания в XVIII в. Творчество Мольера ведет не только к просветительному реализму, но в значительной степени — к реализму послеромантическому, социально-критическому. Просветители раскрывают мир в аспекте борьбы нового со старым («третьего сословия» со «старым режимом»). Мольер же дифференцированно подходит к «третьему сословию», различая буржуазию и народ. Однако драматург не отгораживает сословия одно от другого глухой стеной. Он обращает внимание на буржуа или зажиточного крестьянина, переходящих в состав дворянства, видит тягу буржуазии и дворянства к союзу с церковью.

Сцена из комедии Ж.-Б. Мольера «Тартюф»

1669 г. Гравюра Жана Ленотра

Отмечая своеобразие реалистичности Мольера, нельзя обойти важную роль в его творчестве персонажей из народа. У Мольера, придающего большое значение социальной характеристике персонажа, особую роль играет образ человека из низов. Мольер не только изображает существующее, но и намечает возможности, пока еще таящиеся в настоящем. Он наделяет человека из народа независимостью суждений, подчеркивает его предприимчивость. В комедиях Мольера изобретательным оказывается именно слуга, а не господин. Слуга — субъект действия, лицо, руководящее развитием сюжета. Иногда Мольер изымает простого человека из сферы комического и делает его, как показывает образ нищего в «Дон Жуане», объектом сочувствия, отмечая при этом его принципиальность, нежелание отказываться от своих убеждений.

Уже создавая образ Маскариля, Мольер подчеркивал не только сообразительность слуги, но и наличие у него чувства собственного достоинства: Маскариль горд и обидчив. Скапен интересен не столько тем, что он плут и мошенник, сколько тем, что он помогает своему господину — старается не для себя, а для других. Заслуживает внимания и образ служанки Дорины. Она остра на язык, неуступчива. Благодаря ей мы начинаем видеть подлинные черты Тартюфа,

она как бы разрушает тот образ Тартюфа, который был создан другими персонажами. Но Дорина не только имеет особое мнение о Тартюфе, она организует и сопротивление против него.

Мольеровский образ человека из народа делает понятным и то предпочтение, которое оказывает драматург старине перед современностью в «Мизантропе» и в «Ученых женщинах» (1672), ибо само по себе это предпочтение как будто никак не вяжется с критическими выпадами писателя против пережитков патриархального прошлого. Мольер предпочитает старину лишь постольку, поскольку она связана с народной культурой и противостоит современной придворной культуре с ее жеманством и фальшью. Так, Альцест ставит выше современного аристократического сонета не просто старинную, а именно народную старинную песенку.

С образами слуг в творчество Мольера входят вера в человека, жизнелюбие, оптимизм. Пьесы Мольера, несмотря на изображенные в них уродливые, отталкивающие стороны жизни, являют собой замечательные образцы жанра комедии, сохраняют исключительную устойчивость атмосферы веселья и радости. Главное в людях из народа — их жизнедеятельность. Превращая слуг в основную активную силу своих комедий, Мольер имеет в виду не столько их позитивную роль в настоящем, сколько гигантские потенциальные возможности простого человека.

Творчество Мольера — это одна из вершин мировой драматургии. Оно не только оказало значительное воздействие на дальнейшее развитие французской комедиографии, но и способствовало утверждению реалистических тенденций в европейском театре последующего времени.

ЛАФОНТЕН (Виппер Ю.Б.)

Крупнейшим французским поэтом XVII в. был баснописец Жан де Лафонтен (1621—1695). Лафонтен — выходец из среды чиновничьей буржуазии: он родился в провинции Шампань в маленьком городке Шато-Тьерри, где его отец был «смотрителем вод и лесов». Жан Лафонтен унаследовал его должность. Его занятия лесничеством принесли ему неоценимую пользу; он глубже, чем кто-либо из французских писателей XVII столетия, знал сельскую жизнь и природу.

Лафонтен долго искал свой путь. Окончательная убежденность в поэтическом призвании сложилась у него, когда ему было уже за тридцать. Первое печатное выступление Лафонтена — переработка пьесы Теренция «Евнух» (1654). Успех этой публикации создал предпосылки для переезда поэта в Париж: родственники выхлопотали ему покровительство всесильного временщика Фуке, которому он был представлен в 1658 г. Будучи приближенным Фуке, Лафонтен написал поэму «Адонис» (1658), драматизированную эклогу «Климена», начал работу над аллегорической поэмой «Сон в Во» (1658—1661), сочинял мадригалы, послания, баллады. Во всех этих ранних произведениях Лафонтена сквозь условности прециозного стиля пробивается большое художественное дарование. Оно проявляется и в овеянных лиризмом, элегически окрашенных описаниях природы в поэме «Адонис», и во вставных стихотворениях поэмы «Сон в Во», напоминающих непосредственностью чувств, обаятельной простотой формы народные песни, и в насыщенной тонкими мыслями драматизированной дискуссии между четырьмя музами, которая составляет идейное ядро этой поэмы.

В начале 60-х годов происходят события, которым было суждено вызвать перелом в личной и творческой жизни поэта. Людовик XIV, взяв после смерти Мазарини бразды правления непосредственно в свои руки и приблизив к себе Кольбера, задумал осуществить поворот во внутренней политике абсолютизма. Одним из следствий этого поворота были арест Фуке и суд над ним. В отличие от многих других пригретых Фуке литераторов Лафонтен остался верен своему покровителю и после его падения. В 1662 г. он опубликовал элегию «К нимфам в Во», в которой выражал свое сочувствие бывшему суперинтенданту финансов, а в 1663 г. написал «Оду королю» в защиту Фуке. В аллегорически более зашифрованной форме свое отношение к делу Фуке Лафонтен продолжал проявлять и позднее, в том числе в первом выпуске «Басен», опубликованном в 1668 г. Независимый тон стихотворных посланий, в которых Лафонтен заступался за Фуке, вызвал неодобрение Людовика XIV и Кольбера. С этих пор и зарождается их упорная враждебность к писателю. В 1663 г. был вынесен приговор Фуке, осуждавший его на пожизненное заключение. В том же году Лафонтен отправился в изгнание в Лимож. Свое путешествие в Лимож Лафонтен описал в письмах к жене — блестящем памятнике эпистолярного искусства XVII столетия.