Совпадали все приметы, приводившиеся в воспоминаниях многих участников тех событий. Я весьма благодарен за это сержанту Франсуа Бургоню, адъютанту де Кастсллану, Евгению Богарне и прочим мемуаристам".

Дадим небольшой комментарий к воспоминаниям заслуженного поисковика. Смотрите, как просто и в то же время изящно был найден самый, пожалуй, крупный и самый ценный ликвидационный клад, оставленный в России Наполеоном I. Этот самый тщательно охраняемый и оберегаемый на всем пути следования от Москвы груз, широко известный всем поисковикам, как "Второй золотой обоз", был затоплен только тогда, когда везти его далее уже не было смысла. Наполеон понимал, что еще день-два, и тащить 200 повозок с ценностями не будет никакой возможности. А ведь это была громадная тяжесть. Пусть каждая повозка обоза везла всего по 400 кг груза. Все равно получается просто фантастическая цифра — 80 тонн! Отсюда проистекает и столь длительное время, понадобившееся возницам, чтобы утопить перевозимое имущество.

Как же можно отыскать заветное озеро? Попробуем шаг за шагом проследовать за обреченным обозом. Нужно иметь в виду, что к этому озеру не было никаких дорог. Поэтому путь туда занял примерно полтора часа, поскольку приходилось идти на ощупь, по довольно глубоком снегу. Преодолевать овраги тоже было непросто. Но вот, наконец, показалось и озеро. На его берег головная часть обоза выбирается уже в сумерках. Но французам это только на руку — темнота весьма способствует сохранению тайны.

На некотором отдалении (ближе к сосновому бору) они разожгли небольшие костры и отправили часть солдат пробивать лед. Глубина озера "могильщикам" была неизвестна, и промерять ее тоже было некогда. Начальник обоза ограничился тем, что приказал устроить прорубь ближе к его центру, полагая, что именно там глубина наибольшая. Ведь император приказал ему так спрятать трофеи, чтобы достать их было совершенно невозможно.

Устроить подходящего размера прорубь тоже было не просто. Лед достигал толщины 20–25 сантиметров, и чтобы выпилить полынью размером хотя бы в 2 или 4 метра, им понадобилось не менее часа. К тому времени стемнело совершенно, и только несколько факелов освещали место действия. Но вот все готово и начинается процесс затопления. Возницы, гревшиеся до этого момента у костров на бивуаке, берут лошадей под уздцы и ведут их к проруби. С каждой стороны проруби легко помещается по телеге. Специально назначенные солдаты из охранения начинают торопливо сбрасывать в воду то, что с таким трудом и с такими жертвами притащили из Москвы в самый центр Белоруссии.

На разгрузку двух телег уходит немного времени (от 3 до 5 минут), но напомним, что телег примерно две сотни, и разгрузка затягивается минимум на 2 часа. К 9 часам вечера все кончено. Освободившиеся от груза телеги неторопливо двигаются обратно. Тут же, на бивуаке, французы добивают падающих от усталости лошадей и производят перепряжку полегчавших повозок.

Какова же примерно нынешняя стоимость сброшенного на дно озера драгоценного имущества? Вопрос вполне закономерный, но как ответить на него, не достав спрятанного?

Можно только гадать. Грубый подсчет может вывести нас на цифру от 100 до 500 миллионов долларов. Все равно сумма получается потрясающая. Вот только воспользоваться сокровищами вряд ли удастся. Почему? Да потому, что за время, прошедшее с момента затопления основной массы московских трофеев, местность в тех местах преобразилась настолько радикально, что и без того надежно укрытые ценности стали еще более недоступны.

Там, где некогда было красивое озеро, теперь расстилается зловонное, смертельно опасное болото. Человеческая деятельность привела к тому, что здесь возникла зыбучая трясина. Через нее невозможно не только протащить какую-либо технику, но даже просто пройти. Неоднократно там погибал домашний скот, и люди туда даже не суются. Но, разумеется, с современной техникой можно творить чудеса. Если вложить в проект миллион долларов, то, возможно, удастся осушить это болото. Вот только незадача. Местность эта находится на территории современной Белоруссии, то есть другого государства. Так что приходится только терпеливо ждать… Вот только чего?

23 ноября

"Колонны главной армии двигаются с трудом. Вышли из Толочина еще с рассвета и остановились уже темной ночью. Эти бесконечные переходы, медленные и скучные, раздражают и утомляют солдат. В конце концов, они разбегаются, и ряды войск все более редеют. Многие сбиваются с большой дороги в мрачных огромных лесах, и нередко, лишь проблуждав целую ночь, находят, наконец, свой полк. Сигналы не давались больше ни к выступлению, ни к остановкам. Заснув, рисковали пробудиться в неприятельских руках".

"Император прибыл в Бобр. Он приказывает образовать 4 отряда "почетной" гвардии, составленных из всех офицеров кавалерии, у которых еще остались лошади (примерно в 500 человек). Дивизионные генералы будут капитанами или лейтенантами, бригадные генералы — подлейтенантами. Орлы (имеются в виду особые украшения для знамен) кавалерийских полков сожжены; мы уверены, что таким образом их у нас не отнимут".

"Государственная канцелярия сожгла свои бумаги; Дорю настаивал на этом, начиная с Гжатска, где мы начали уничтожать свои обозы".

"8-й вестфальский корпус под командой герцога Жюно совершенно разгромлен; в нем осталось 200 человек пехоты и 100 кавалерии".

"В холодный ноябрьский вечер 23 ноября среди дремучих лесов сходились французские армии на ночлег вокруг Бобра. В Бобре Наполеон встретил часть войск маршала Виктора. Хорошо экипированные и вооруженные".

"Поздно вечером в 22 или 23 вечера прискакал от Удино адъютант с донесением, что Борисов взят".

"В этот день погибло много лошадей из-за трудностей добычи фуража и воды для лошадей. Ночью в Толочине умер адъютант Жиру".

Товарищи Бургоня рассказывали ему, что когда они шли 23-го по дороге, пересекающей лес у Бобра, они видели полки маршала Виктора.

24 ноября

"24 ноября 1812 г. Императорская штаб-квартира перенесена из местечка Бобр в Лошницу. Плохое пристанище, сплошные леса. Даже сам император, отправившийся в 8 часов утра и прибывший в Лошницу в 7 часов вечера, помещен очень неудобно. Мы слышим канонаду герцога Беллунского в 25 верстах вправо от нас. (Виктор сдерживал атаки Витгенштейна, в районе селения Черея.) Маршал Удино находится со 2-м корпусом в г. Борисове. Вчера у него было удачное дело, он вытеснил неприятеля (армию генерала Чичагова), который отступил, сжег мост, но побросал все свои экипажи. Число солдат, отстающих от армии, значительно увеличивается с каждым днем. Солдаты умирают от голода под знаменами. Корпус маршала Нея состоит теперь из 600–700 человек. По-прежнему идет снег".

"Прибыв сюда (в Бобр), император приказал генералам Эбле и Шаслу выступить в 6 утра со всеми своими саперами, захватить все оставшиеся у них инструменты, и идти немедленно в Борисов для починки мостов на реке Березине, в тех местах, какие будут им указаны герцогом Удино. Они должны быть там еще до наступления ночи и 25-го на рассвете начать работы.

Наступил холод, и дороги опять заледенели. Император переносит главную квартиру в Лошницу".

24 ноября из Бобра последовало повторное предписание отрядам Зайончика (поляки), Жюно (вестфальцы), Клапареду и всем прочим корпусам сжечь все излишние фургоны и экипажи.

Генерал Роос прибыл в Бобр 24 ноября после полудня, т. е. когда Наполеон с гвардией выступили оттуда, и был на пол-пути к Лошнице.

25 ноября

"От Лошницы наполеоновская армия двигалась в следующем порядке: Императорская группа, за которой двигалось до 800 человек офицеров и унтер-офицеров. Потом шла императорская гвардия и егеря. Затем 1-й полк старших гренадеров и 2-й полк старших гренадеров. (Пикар ждал целый час, пока подойдут его сослуживцы.) Вслед за ними шло примерно 30 000 прочего войска. В арьергарде шагали полки "молодой" гвардии, а за ними часть артиллерии и зарядные ящики. (Большая часть боеспособной артиллерии под командой генерала Негра была уже впереди.) Среди ночи мы прибыли в Старый Борисов. Наполеон остановился в 2-х этажном доме на втором этаже".