- Папа! - радостно воскликнул он, прижимаясь к мужчине и пытаясь утаить слезы, что предательски падали с его глаз. - Папочка, ты вернулся! Я знал, знал, что ты придешь! Я верил!

- Конечно, Чанмин! Как же я мог еще поступить?! - мягко отвечал мужчина, целуя сына в висок и крепко прижимая его к себе. Из его глаз тоже капали слезы, но это были слезы радости и безграничного счастья, поэтому их не нужно было стыдиться.

Наблюдая за этой трогательной картиной, Дже тоже не сдержался и прослезился. Он подошел и обнял свою семью - самое дорогое, что есть у него на свете. И ради этого счастья он был готов стерпеть любую боль и перенести любые страдания.

И потом, уже поздно вечером, наговорившись со всеми и лежа в надежных объятиях папы, Чанмин тихонько спросил:

- Папа, а ты ведь вернулся к нам насовсем? И уже больше никогда не уйдешь?

- Никогда-никогда. Теперь я всегда буду с вами, обещаю! - ответил Юнхо, ласково поглаживая голову сына. А тот, услышав положительный ответ на вопрос, который мучил его весь вечер, теперь мог спокойно уснуть.

Закончив все свои дела, Джеджун пошел ложиться спать. Но перед этим все же постоял пару минут и полюбовался замечательной картиной спящего сына и отца. Когда-нибудь он нарисует ее, это нежное видение, которое он так мечтал наблюдать. А сейчас пора спать.

- Спасибо тебе за это чудо! - едва слышно прошептал Юнхо, сжимая ладонь Дже. Теперь все было так, как и должно было быть. И никто уже никогда не посмеет нарушить эту гармонию.

Как бы эпилог

- Мама!

- Мама!

Громкий крик сопровождался шумным топаньем ног по лестнице и быстрым бегом на кухню.

- Ну, зайчики мои, что опять стряслось? – спросил Дже, облокачиваясь на холодильник.

- Мама, скажи Мину, что этот пояс больше подходит к моему платью! – воскликнула молодая девушка, приняв грозную позу.

- Хэй! С чего это ты взяла, что он тебе больше пойдет?? Это вообще мужской пояс!

- И что? Еcли я девушка, то обязательно должна выглядеть хрупкой?

- Да ты и так на хрупкую не смахиваешь!

- Тебе что-то не нравится?!

- Так, дети, ша! Чанмин, Кристал, и чего воздух без повода сотрясаете?- вовремя вмешался Юнхо.

- Как это без повода?! - хором отозвалась молодежь.

- Не придираемся к словам папы! В принципе-то он прав! - вмешался Дже.

- Ну, мааам! - потянула Кристалл, используя унаследованный от отца метод - щенячьи глазки.

- Эй, это не честно!

- Да ладно!

- Мини, будь хорошим мальчиком, уступи сестре, - мягко сказал Юнхо, тепло улыбаясь дочери. Та тут же ярко засияла, вредно показала язык брату и, довольно сжимая в руке пояс, улетела в свою комнату.

- А-а-а... - у Чанмина от такого даже челюсть отвисла. Нет, он знал, что его отец очень мягкий и неустойчивый к женским уговорам, а в маминых руках прям таки шелковый, но все же рассчитывал на его объективность. Дже тоже удивленно посматривал на ехидное выражение лица мужа, пытаясь понять, что же тот задумал.

А тот лишь, слегка ухмыляясь, наблюдал за реакцией сына, и потом тихо скомандовал:

- Подыми челюсть и пошли со мной!

Мин послушно проследовал за отцом в спальню, где еще минут пять с сомнением поглядывал в сторону шкафа, где альфа так усердно что-то искал.

- Ну и куда Дже его на этот раз засунул? - сетовал Юнхо, роясь в шкафчиках. Запустив руку глубоко в дебри продукции швейной промышленности, он недовольно шуршал там, пока не услышал характерный звяк.

-Есть! - довольно прошептал он, выуживая на свет кожаный ремень. Увидев его, Чанмин судорожно сглотнул. Что там, он даже мечтать не думал достать себе такую красоту: широкий, кожаный, отливающий насыщенно-черным ремень был произведением искусства. Но самой главной его чертой, за которую в первую очередь цеплялся глаз, была металлическая пряжка, сделанная в форме заковыристых готических символов и создающая образ крылатого сердца.

Держа в руках ремень, Юнхо довольно улыбался.

- Теперь ты понимаешь, почему та полоска кожи больше подойдет Крис?

- Даа, - хитро сощурился Мин.

- Только постарайся сделать так, чтобы мама не заметила, - предупредил мужчина. Парень уверенно кивнул, принимая из рук отца эту драгоценность.

- И да, Мин, - окликнул Юнхо уже выходящему сыну, - может хватит столь беспалевно красть запасы родительских контрацептивов, а?

При этих словах Чанмин смущенно опустил голову, стараясь скрыть от отца покрасневшие щеки. Но вот уши спрятать ему не удалось.

- Я ведь только для подстраховки, на всякий случай. Еще ничего не было, честно, можешь не волноваться, - быстро затараторил он.

- Ага, допустим, что я поверил! - не удержался альфа, еще больше смущая юношу. Но потом он смилостивился, ласково потрепал того по голове и уже мягче сказал, - Просто будь осторожен и не наделай глупостей.

В его голосе Чанмин услышал плохо скрываемую боль. Не так давно он узнал о некоторых подробностях своего прошлого. Когда он все же решился, многие года спустя, спросить, что же было с его отцом, пока он был маленьким, Юнхо раскрыл ему всю правду. Сказать, что парень был потрясен - это вежливо промолчать в сторонке. После этого он несколько дней ходил погруженный в собственные мысли и не разговаривал с отцом. Он просто не мог представить, как такое могло случиться. Ведь сколько он помнил, его отец всегда был очень добрым, заботливым и ласковым человеком, примерным мужем, который постоянно опекался своей женой и детьми. Он всегда был опорой и фундаментом их семьи, и всегда помогал ему решать его маленькие трудности. Юнхо был его лучшим другом, которому он мог спокойно доверить многие тайны. С того момента, как он вернулся в семью, мужчина всеми силами старался восстановить то, что потерял за первые годы жизни Мина. Как и крестный Итук, отец был для него примером для подражания. А потом… он просто не мог поверить, как подобное могло произойти и как его папа мог так поступить!

Но, немного поостыв, Чанмин смог кое-что лучше понять. Например, слегка натянутые отношения Хичоля, Джунсу и Юнхо, потому что по роже он-таки от каждого тогда получил («Ты же знаешь, я не со зла, - произнес тогда Хичоль. – Просто уж слишком руки чесались!»). А также, почему папа так щепетильно относиться к его связям с дедушкой. Ведь Юнхо пытался уберечь сына от того давления, из-за которого сам страдал в молодости. Хотя сам Чанмин был очень удивлен, узнав, что дядя Ючон когда-то состоял в браке с Юнхо, так как он всегда помнил их деловыми партнерами и давними друзьями.

Все эти мысли долго занимали голову юноши, но все-таки он помирился с отцом. Если Дже смог простить и принять его, то ему нечего обижаться. Ведь Юнхо все же сдержал свое обещание, и они все были вместе, окруженные аурой безграничной и вечной любви своих родителей.