- Я скучала по тебе, Фиг, - тихо сказала она. - Я говорила тебе, как сильно? Я говорила тебе, что сильно по тебе скучала?

Его глаза на мгновение закрылись прямо перед тем, как Териан взглянул на мундир, который все ещё стискивал в руке. Его костяшки побелели, так сильно он сжимал ткань. Он посмотрел на закрытые глаза темноволосого видящего в этом мундире и осознал, что сейчас Ревик, должно быть, действительно без сознания.

Териан повернулся обратно к Наре.

- У меня есть номер в отеле, - сказал он ей.

Она рассмеялась.

- У меня тоже.

- Я подозреваю, что мой получше, - сказал он.

Нара улыбнулась, весело цокнув языком, и крепче обвила его талию руками.

- Нам придётся взять его с собой, - немного виновато сказал Териан, показывая на Ревика. - Номер всего один. И боюсь, что учитывая количество человек, уже занимающих то место, будет невозможно снять ещё один номер в этот час, сестра.

Она снова засмеялась.

В этот раз поднявшаяся в его свете секс-боль почти ослепила его.

Териан начинал гадать, не сон ли все это.

Он посмотрел на Нару, на красоту её лица, на этот светло-бирюзовый ободок вокруг её глаз, и он задавался вопросом, не выдумал ли его разум и свет Нару - не была ли это просто пугающе реалистичная сексуальная фантазия, которой он предавался.

Возможно, он опьянел сильнее, чем осознавал.

Он мог вырубиться где-нибудь с Реви' и видеть сон о том, что его член массирует рука его детской влюблённости.

- Думаю, наше уединение не будет нарушено, - сказала она, проницательно взглянув на другого видящего. - Если он проснётся, мы пошлём его за едой.

- Согласен, - сказал Териан, возвращаясь мыслями к ней. Если это сон, он намеревался им насладиться. Он намеревался выдоить из него все до последней секунды, пока что-нибудь его не разбудило. - И за выпивкой, - добавил он. - Хотя если мы сделаем это, возможно, нам придётся долго ждать его возвращения...

Нара рассмеялась, и он прочувствовал её смех пальцами, даже ногами.

Он прочувствовал его и другими частями своего тела.

Он снова поцеловал её.

Териан планировал короткий поцелуй, особенно потому что она согласилась вернуться в их номер, но как только он начал, она принялась ласкать его руками, притягивать его свет своим, массировать мышцы его груди под рубашкой униформы.

Боль следовала за каждым её прикосновением, и Териан чувствовал, как она все сильнее притягивает его своим светом, её руки изучали изменения в его теле с тех пор, как они в последний раз были вместе. Нара хотела, чтобы он открылся ещё сильнее. Она уже нежно уговаривала его открыть свой свет.

Териан знал, что его тело изменилось.

Он стал крупнее, для начала.

Работая на Шулеров, он лучше заботился о своей физической форме, чем когда работал на грязных фермах в той украинской жопе мира, где их обоих угораздило родиться.

Териан почувствовал, что ей нравятся изменения в нем.

Завиток жаркой боли вышел из её света, пока Нара продолжала изучать его руками. Её боль вновь усилилась, когда её ладонь сжала его задницу через брюки униформы. Териан почувствовал, как она замечает также изменения в его свете, и они ей тоже нравились.

Может, даже больше, чем просто нравились.

Он ощутил от неё шепоток восторга, пока она продолжала рассматривать структуры в его свете. Из неё выплеснулся импульс насыщенного жара.

- Бл*дь, Фиг, - пробормотала она. - Что ты с собой сделал?

Териан не мог ответить. Вместо этого он снова поцеловал её, вкладывая свет в свой язык, хватая её за задницу свободной рукой и вынуждая прижаться пахом к нему.

Когда они отстранились друг от друга в этот раз, все его тело болело.

Он тяжело дышал, с трудом фокусируя взгляд.

Он хотел трахаться так, как не хотел уже долгие месяцы.

Годы, может быть.

Более того, он уже решил, что когда уедет из города, он заберёт её с ними.

Она была его первой любовью.

Его единственной любовью, может быть.

Они впервые встретились совсем детьми, такими маленькими, что Териан гадал, не вообразил ли он себе эту встречу, даже несмотря на фотографическую память видящих.

В связи с суровыми тренировками света у Шулеров, он, конечно, потерял воспоминания.

Из-за природы этих тренировок Териан потерял больше воспоминаний, чем потерял бы на его месте любой обычный видящий, на любом этапе жизни. Он потерял вещи, людей, события - целые периоды жизни. Таким образом, у него имелась настоящая причина задаваться вопросом, не выдумал ли он воспоминания, чтобы восполнить эти пробелы.

Однако он никогда не терял её.

Насколько ему известно, он никогда не терял ни единого момента времени с ней. Более того, он имел некоторое право голоса в том, что стиралось и что оставлялось позади.

Так что он полагал, что та первая, детская встреча должна быть реальной.

Он встретил её под деревом.

Она поразила его, подойдя и усевшись рядом с ним без промедления, пристально уставилась на щенка с толстым животиком, который лежал на его коленях. Териан в тот момент подумал, что она едва заметила его из-за щенка, но он даже тогда не мог оторвать от неё взгляд.

Он никогда не видел таких светлых, ярко-голубых глаз - даже у видящего.

Даже у человека.

То кольцо ещё более светлого голубого цвета вокруг её радужек - такого светлого, что почти белого - лишь заставляло более тёмный, глубокий, яркий синий казаться ещё ярче. Её глаза были синее неба, синее яиц дрозда.

Они были синее солнца в татуировке меча и солнца на бицепсе его кузена.

Поскольку в татуировке его кузена использовались чернила видящих, а не те, которыми пользовались люди, татуировка была действительно очень, очень синей. Синева на татуированном предплечье его кузена под прямым солнечным светом переливалась как драгоценное украшение на поверхности его кожи.

Глаза в семье Териана все были янтарными или темно-карими.

Его собственные глаза были почти оранжевыми. Другие дети-видящие дразнили его, называли feik-re или «кот» на языке видящих. Это в какой-то момент трансформировалось в «Фигран» и сократилось до «Фиг» - наверное, заслуга его старшего брата.

К тому времени, когда он пошёл в школу, это уже каким-то образом распространилось среди всех остальных детей.

Это было до того, как пришли люди, конечно.

Териан ослабил тёмный галстук своей униформы. Боль в его груди усилилась, когда он увидел, как Нара смотрит на него, разлёгшись на кровати и приподнявшись на ладонях, которыми она упиралась в матрас позади себя. Теперь она была голой, за исключением туфель на высоких каблуках, кружевных подвязок и черных чулок, которые он едва заметил в тусклом фонарном свете.

Теперь Териан не мог оторвать от них взгляда - или от её бюстгальтера, который явно был французским.

- Gaos, - пробормотал он. - Не я один изменился, Нара.

Она широко ему улыбнулась.

При виде того, как она смотрит на него ничуть не виноватым взглядом видящей, его член затвердел ещё сильнее.

Они уже прикрыли одеялом Ревика на диване.

Териан несколько минут потратил на то, чтобы привести своего друга в порядок после того, как Реви' стошнило у входа в здание. К счастью, он пришёл в себя ровно для этого и ни для чего большего.

Вопреки запаху, Териан порадовался, что Реви' стошнило именно в тот момент.

Теперь у него не только имелась надежда, что его друг проспит всю ночь, но ещё и меньше поводов для беспокойства, что его друг может задохнуться во сне, если Териан оставит его одного.

Териан умудрился влить в него немного воды перед тем, как он во второй раз закрыл глаза. Теперь Реви' лежал на боку, отключившись, без ботинок и рубашки. Его черные волосы были влажными, прилипшими к шее и голове, но более-менее чистыми.

Териан видел, как Нара смотрела на тело Реви', пока тот спал.

Ревность пронеслась сквозь него, пока он наблюдал за её взглядом.