Наука интернациональна — взаимосвязи и научное сотрудничество ученых различных государств и разных научных школ объективны и глубоко обоснованны. Наука дифференцированна, но ученых в служении миру и прогрессу объединяют общие принципы познания законов природы. Ныне все крупнейшие достижения человеческого разума обусловлены обменом научной информации ей, переносом результатов теоретических и экспериментальных исследований из одной области науки в другую. Небывалое значение приобрели контакты между учеными. От сотрудничества ученых различных стран и научных школ сегодня зависит прогресс не только науки и техники, но и человеческой культуры и цивилизации в целом.

Слова И. Ньютона о «плечах гигантов», на которые он опирался в своих исследованиях, сейчас существенно изменили свой смысл. Если раньше они символизировали эстафету сменяющихся поколений ученых, то ныне каждый крупный исследователь ощущает «плечи гигантов» рядом с собой. Число ученых за всю предшествующую историю человечества составляет лишь десятую долю от числа работающих в науке в наши дни, и это дает основание говорить, что девять десятых всех талантливых творцов науки — наши современники.

Естественно, что общество не остается равнодушным к достижениям ученых, и на протяжении многовековой истории науки выработалась определенная система оценок результатов научного труда. Особенно разносторонней и многообразной она стала в наши дни, отмеченные бурным прогрессом во многих областях науки и техники. Различные научные центры, общества и академии, многочисленные национальные корпорации и специальные комитеты разных стран, а также международные организации отмечают научные заслуги ученых, оценивая как значение личного вклада учёного в развитие науки в целом, так и отдельные научные открытия.

О роли и функциях таких наград — медалей, премий, почетных званий — написано немало исторических и социологических трудов. Следует, однако, отметить одно важное обстоятельство: все научные награды лишь тогда выполняют свою социальную функцию, когда они служат утверждению научных эталонов, созданию своеобразных ориентиров научно-технического прогресса, причем ориентиров, имеющих не только утилитарное, но и морально-этическое значение.

К числу самых авторитетных научных наград относится премия, учреждённая 29 июня 1900 г. в соответствии с завещанием Альфреда Нобеля (текст этого завещания мы приводим в приложении к русскому изданию настоящей книги). Утверждению значения Нобелевских премий способствовало несколько обстоятельств. В частности, значительной была сумма вознаграждения которая составляет около 100 тыс. долл. и колеблется в зависимости от прибылей Нобелевского фонда). Но, пожалуй, не это самое главное. Авторитет премий, присуждаемых за научные достижения в области физики, химии, а также физиологии и медицины, во многом обоснован самой деятельностью Нобелевских комитетов Шведской академии наук и Каролинского медико-хирургического института. Присуждение ими премий, как правило, отмечало действительно исторические события в естествознании, играя роль своеобразного индикатора тенденций в развитии науки и как бы оценивая удельный вес того или иного научного направления. Имена практически всех нобелевских лауреатов — физиков, химиков, биологов и врачей — прочно вошли в историю науки и медицины. Поэтому история Нобелевских премий в определенном смысле отражает историю естествознания нынешнего столетия. Именно в таком плане она и предстает в книге болгарского популяризатора науки Валерия Чолакова, которая предлагается вниманию советского читателя и в которой, как мы надеемся, он найдет для себя много интересных и полезных сведений.

Однако неизбежная для всякой книги на столь обширную тему упрощенность изложения требует, на наш взгляд, некоторых пояснений и дополнений. Бурный прогресс науки, ее количественный и качественный рост привели к тому, что в наши дни число научных достижений «нобелевского ранга» существенно возросло. И совершенно очевидно, что не все ученые, достойные Нобелевской премии, ее получают. Это послужило основой для ряда критических замечаний, высказываемых в последние десятилетия по поводу практики присуждения Нобелевских премий.

Дискуссии на эту тему во многом стимулировались обнародованными в середине 60-х годов докладами американских социологов Ст. и Дж. Коул «Производительность труда и его признание в науке. К вопросу о поощрительной системе в науке» и Г. Цукерман «Нобелевские лауреаты в науке; проблемы научного сотрудничества, авторства и производительности труда в науке». Оба доклада были подготовлены для Американской ассоциации социологов. Исходным пунктом критики стало утверждение Г. Цукерман, что в «высшую элиту современной науки», т. е. в число удостоенных Нобелевской премии, не попадают многие ученые, достигшие не менее ценных результатов, но работавшие в составе большого коллектива (а, как известно, Нобелевская премия индивидуальна), или те, работы которых были обнародованы в «непривычной форме» или в «непривычном издании» и т. д. При этом Г. Цукерман подчеркивала, что число таких «обойденных» столь велико, что его невозможно и установить.

Высказывались и другие замечания, например известным писателем — популяризатором науки Робертом Юнгом, который, в частности, подчеркнул, что продуктивность нобелевских лауреатов в первые пять лет после присуждения премии снижается примерно втрое (кстати, это отмечали и Коулы, и Цукерман). Приводилось, например, такое высказывание нобелевских лауреатов А. Львова, Ф. Жакоба и Ж. Моно: «Мы вдруг стали знамениты, как кинозвезды. Жизнь наша обратилась в сплошные неприятности: оказалось, что на нас возлагаются какие-то новые фантастические обязанности…»

Однако справедливости ради следует признать, что подобная критика крайне легковесна и неконструктивна. Самое большее, что мог предложить Р. Юнг, — это пожелание не присуждать персональных Нобелевских премий, а передавать определенные суммы из Нобелевского фонда на перспективные исследования, испытывающие недостаток в средствах.

Подобная критика, разумеется, не способна поколебать авторитета Нобелевских премии по естественным наукам. Но проблемы не исчезли — число достойных высокой награды неуклонно возрастает. Возникают новые области науки, которые также заслуживают поощрения и признания. В 1969 г. Шведский банк по случаю своего 300-летия учредил мемориальную Нобелевскую премию по экономическим наукам, статут которой идентичен «старым» Нобелевским премиям. Лауреатом этой премии в 1975 г. стал советский математик Л.В. Канторович.

Учреждаются и другие награды, премии и звания; кроме того, происходят определенные изменения во всей системе существующих поощрений. Нельзя не отметить и другой момент: положение ученого в научном сообществе определяется многими показателями. К таковым относится, скажем, число принадлежащих ученому патентов. Вспомним хотя бы Т. Эдисона или обладателя не меньшего количества патентов химика В.Н. Ипатьева. Ученый оценивается по цитируемости его работ (одним из наиболее часто цитируемых советских ученых был Л.Д. Ландау), по числу переводов его трудов на иностранные языки (на множество языков народов мира были переведены, например, труды создателя теории происхождения жизни на Земле А.И. Опарина) и т. д.

Что же касается почетных наград и поощрений, то в наши дни, по-видимому, правильнее говорить о некоем спектре научных отличий, где Нобелевская премия, безусловно, занимает высшую позицию. Однако за ней стоят другие награды, которые иногда вплотную приближаются к ней. Так, завещание А. Нобеля не предусматривало присуждения премии за достижения в области математических наук (если только они не находят приложения в физике). Международным Математическим конгрессом молодым ученым (в возрасте до 40 лет) присуждается премия имени Дж. Филдса за выдающиеся достижения в области математики. Награждение производится раз в 4 года, при этом вручается медаль и денежная премия. В 1970 г. этой премии был удостоен С.П. Новиков, а в 1978 г. Г.А. Маргулис — молодые советские ученые.