- Это ещё зачем? – вопросил парень почти не дрогнувшим голосом, всё еще надеясь на то, что над ним надругаются любовно. – Что, вот так вот, на бегу, в обеденный перерывчик?

Как ни странно, но злиться получалось всё лучше и лучше, а бояться – всё хуже и хуже.

- Отказ от выполнения обязательств по договору повлечёт за собой неизбежный штраф в размере…

Пока Родионович демонстративно подсчитывал в уме сумму, Санька быстро снял штаны и сложил лапки на причинном месте в ожидании дальнейших распоряжений, сосредоточенно выражая всем видом сочетание смирения пред ликом беспощадной судьбы с порицанием властелинского бессердечия. Злость быстро и неумолимо испарялась паническим дымком растерянности. Старания оценили благосклонным взмахом холёной руки и повелением повернуться к кровати и наклониться вперёд.

- Я так не хочу, - запричитал парень, пытаясь подавить ноющие нотки в голосе и не впасть в агрессивную истерику, ибо настоящего сопротивления оказать не мог, но неоправданно хотел.

Ответом была заинтересованно приподнятая на тщательно выверенную до миллиметра высоту бровь, что означало позволение говорить, но быстро и по делу.

- Я лицом к лицу хочу, - на одном дыхании выпалил Сашка, стараясь успеть выговорить своё пожелание до того, как у противника закончится терпение и будет открыт огонь по неподготовленным позициям.

Альберт кивнул, повторил изящный взмах рукой, теперь уже в сторону кровати и почему-то удалился в ванную. Это типа его теперь ждать, лёжа без штанов, пока их сиятельство изволят принять душ? А если бы наклонился, то так и стоял бы попой кверху в ожидании милости? Парень поворчал, укладываясь на спину поперёк кровати так, чтобы ягодицы эротично выступали за краешек, а ступни упирались по бокам. Он не раз видел такую позу в весьма познавательных видеороликах, и ему казалось, что так он будет выглядеть привлекательнее и, возможно, вызовет желание поощрить славного мальчика парой поцелуев и оргазмом. А дабы отдать дань своей скромности, не выглядеть слишком похабно и быстро сдавшимся на милость врагу, продолжил прикрывать ладошками самое дорогое. То самое, которое, не оценив заботы, предательски подрагивало, неудержимо перетягивая в себя стратегические запасы крови из мозга.

У Саньки не было никакого опыта по части соблазнения ледяных властелинов, он и скромных Золушек ни разу в руках не держал, но попытаться-то стоило. Надо было хоть как-то смягчить отношение кредитора, потому что страхов и без этого хватало. Если не можешь применить мужские методы ведения военных действий, остаётся только прибегнуть к женским, малоизученным, но интуитивно понятным и на первый взгляд более простым.

Властелин вернулся всего через минуту, со странной ярко-фиолетовой матовой штуковиной, внешне больше всего напоминающей оплавленный эфес игрушечной сабли, и с большой белой банкой в крупных черных надписях на очень нерусском языке. Саша округлил глаза, но не решился ничего спрашивать. Во-первых, сосед не ценил некомпетентность в любых вопросах. Во-вторых, всё равно сейчас придётся получить эту информацию в принудительном порядке.

Ожидаемого эффекта занятая заранее позиция не произвела. Залп ушёл вхолостую, мазнув по пасмурной глубине серых глаз свистящим промахом. Альберт хмыкнул, едва взглянув на тщательно продуманную эротическую композицию, и одобрительно кивнул, но не дрогнул и не промаслился туманным вожделением, не вжикнул нетерпеливой жаждой. Обидно.

Сосед уложил на грудь парня хреновину весёленькой креативной расцветочки – тот постыдно вздрогнул от неожиданного соприкосновения с неведомым предметом, будто это была холодная лягушка в мокрых пупырышках – и принялся добывать что-то из банки при помощи дозатора. Что бы за джинн ни жил в этой ёмкости, выходить предусмотренным технологами путём он отказался. Тогда властелин просто свернул крышку и зачерпнул содержимое пальцами, а саму банку небрежно швырнул на кровать. Ёмкость пружинисто плюхнулась недалеко от плеча жертвы резиновых извращений, горлышком в сторону любопытного носа. Санька заглянул внутрь, там была прозрачно-белая субстанция, напоминающая смесь воска с вазелином. Совершенно непонятно, как эта полутвердая фигня может проползти через дозатор, и зачем ей предпринимать столь противоестественные её природе действия. Из мира сложных человеческих замыслов Сашу вернуло недвусмысленное прикосновение к заднице, к самому что ни на есть эпицентру функциональности, с очевидным и неприкрытым намерением несанкционированного вторжения. Парень не то чтобы совсем не ожидал подобного, но ожидал явно не в такой наглой форме.

- А поцеловать? – тупо выдавил он фразу из древнего анекдота и медленно повернулся к Альберту.

Тот стоял на коленях на полу, в одной руке сжимая неизвестно когда стянутую с Сашкиной груди штуковину, теперь поигрывающую маслянистым блеском натёртых боков. Другая рука рыскала между заголёнными ягодицами и настойчиво проталкивала в задницу парня скользкие пальцы. Сказать, что было неприятно – не сказать ничего. Саша сильно пожалел, что не сходил заблаговременно в туалет. Неслышно подкралось парализующее изумление, давая возможность оправдать собственное бездействие. В Саньку без предупреждения стали плавно протискивать фиолетовую хрень.

- Ужин отравлю, - угрожающе пискнул парень, паникуя уже вполне всамделишно и кромешуточно.

Происходящее вовсе не стыковалось с его романтическими потребностями. Теперь он вообще мог только дышать через рот и пытаться, тужась, выдавить загогулину обратно, при этом почему-то панически боясь пошевелиться, лишь нелепо растопырив пальцы обеих рук в предотвращающем жесте. Не тут-то было, дурацкая фиговина легко вошла целиком, и глупые мышцы тут же судорожно обхватили её, радостно сжав зауженное основание. «Гарда» аккуратно легла между ягодицами. Всё это было проделано властелином быстро, спокойно, без заминок и закономерного допуска на дебаты.

- Какого… - озадаченно прошелестел парень.

- Можешь одеваться, - разрешил довольный властелин и поднялся.

Санька завис, условия задачи казались странными, результаты вычислений упорно приближались к знакомым с детства полутора землекопам. Изумление эволюционировало в спасительный шок.

- А это? – он опасливо коснулся торчащей детали его новой экипировки.

- А это останется. Вернусь, вытащу сам, - обрадовал сосед, накидывая пальто.

- Как останется?! Зачем?! А если я в туалет захочу?! – запаниковал обманутый в лучших ожиданиях парень.

- Ну, не маленький уже, должен уметь решать эту проблему самостоятельно. Извини, я спешу.

Хлопнула дверь, дважды провернулся ключ в замке.

- Да пошел ты юзом, ё**ный Айсберг, - обиделся Сашка, добром поминая бригадира Ваныча, заблаговременно пополнившего его словарный запас. - Червей дождевых пучок тебе в жопу, отмороженный на всю голову извращенец…

Саша всхлипнул, вспомнив о незавидной судьбинушке собственной задницы, и сжал ноги, но пока не решался сесть. Немного подумав, он решил, что эту фигню можно и вынуть, а после всех гигиенических процедур вернуть на место. Мысль гениальная, но её воплощение оказалось непростым.

Вытаскивать пробку было страшно, но не слишком сложно. Дальнейшие привычные действия тем более не составили труда. А вот впихнуть эту дрянь обратно… Парень всерьёз задумался над возможностью мухлежа, но засомневался. Всё-таки Альберт не совсем идиот, наверняка по каким-то неведомым признакам определит, что его пытаются обмануть. К тому же, оказалось, слишком трудно решить, что более унизительно, подчинение произволу или неумение стойко принимать все тяготы и лишения. Да и… любопытство взяло верх. Добавив ещё смазки, Санька, задавив в себе приступ паники и выровняв дыхание, осторожно вернул дрянь на место.

Со смазкой он с перепугу немного переборщил, что понял очень быстро, при попытке одеться. Было неприятно склизко, и казалось, что беспрепятственно скользящая внутри дрянь вот-вот выскочит и начнёт неприятное путешествие под одеждой.