Но нет, всё это тоже было испорчено.

– Всё хорошо? – спросил Бернард.

Джейс вздрогнул от удивления. Он находился на складе, брал гигантские стаканчики для автомата с содовой и не видел, что Бернард сидит за столом.

– В норме, – сказал Джейс.

– Ты не выглядишь на норму.

Джейс чуть не огрызнулся по поводу того, чтобы Бернард занимался своими делами, но выражение лица пожилого мужчины было искренне обеспокоенным. В отличие от других взрослых в его жизни, Бернард никогда не предавал его доверие, несмотря на то, что причин у него было больше, чем у других. Чёрт, Джейс, наверное, сейчас был бы в психушке, если бы Бернард не согласился держать его попытку суицида в секрете.

– Я всегда могу сказать, когда у моего сына был плохой день, потому что его лицо краснеет, как твоё. Кажется, у тебя из ушей вырвутся гейзеры крови!

Джейсу удалось слегка улыбнуться.

– Дерьмовый был день. Жить буду.

Он имел это в виду как оборот речи, но полагал, что это сказало Бернарду то, что ему нужно было знать.

– Что ты думаешь о работе? – Бернард постучал стопкой конвертов о столешницу, равняя их. – Ты здесь выглядишь счастливым, помимо сегодня.

– Мне нравится, – сказал Джейс. – Ты был прав. Тяжело чувствовать жалость к себе, когда у меня так много дел.

За исключением сегодняшнего дня.

Бернард наклонил голову.

– Как тебе? Нравится работать с Дэном?

Джейс ответил на вопрос с опаской.

– Наверное, я не пригласил бы его на свой день рождения.

Бернард улыбнулся.

– Да, он оставляет не лучшее первое впечатление. Или второе, или третье. Хотя он хороший работник, верно?

Джейс колебался. Насколько бы ему не нравился Дэн, ему не хотелось сдавать его или быть ответственным за то, что тот потеряет работу. Он представил, как кто-то в маске оборотня переворачивает прилавок и хватает ружьё раньше, чем Джейс успевает его схватить, только когда маска падает, на этот раз под ней оказывается усмехающееся лицо Дэна.

– Он занимается своим делом, я — своим.

Вот. Это была не совсем ложь.

Бернард изучал его взглядом, затем кивнул.э– Мне лучше вернуться домой, к жене. Ты знаешь, если тебе что-то понадобится, мой номер телефона приклеен здесь на столе. – Он постучал пальцем по металлической поверхности. – Перепиши его, положи в бумажник. Никогда не знаешь, когда он может пригодиться.

Джейс уставился на него. Что он сделал, чтобы заслужить особое отношение? Бернард со всеми был таким милым? Джейс прошёл с ним до двери и пожелал приятного вечера. После того, как машина Бернарда уехала, он подошёл к Дэну.

– Я под домашним арестом, – сказал он.

Дэн усмехнулся.

– Да, очень смешно. Но пока ты не засмеялся слишком сильно, скажу — моя мама каждый день забирает меня после работы. Если ты не вернёшься с перерыва, меня здесь не будет, чтобы тебя прикрыть.

Улыбка исчезла с лица Дэна.

– Ты что-то сказал Бернарду? Он спрашивал?

– Нет и нет. Но он узнает, если ты ещё раз попробуешь провернуть нечто подобное.

По большей части потому, что Джейс поедет домой, а магазин ограбят, но он позволил Дэну интерпретировать это как угрозу. Выпустить немного злости было хорошо. Может, это будет новый он, шагающий по жизни и бушующий на автомате. К чёрту тупых коллег и гомофобных друзей. Джейс будет рычать на весь мир! Помимо тех моментов, когда он наедине с Виктором. Тогда он будет мурлыкать.

Виктор не пришёл во время его смены, но Джейс и не ждал этого. Когда Дэн вышел на один из своих коротких перерывов, Джейс взял пару пачек сигарет, немного вяленой говядины и пакетик походной смеси, оставив деньги за всё это в кассе. Может, позже он сможет выскользнуть из дома и отнести продукты.

Как оказалось, мать, кажется, добровольно отказывалась от сна, чтобы держать его в узде. Джейс ждал до полуночи, прежде чем открыть дверь своей спальни. Через несколько секунд мать включила свет в коридоре и просто стояла на месте, наблюдая за ним. Он притворился, что ему нужно в туалет. Слава Богу, он ещё был в пижаме, просто хотел посмотреть, чист ли горизонт. Очевидно, нет.

Поняв, что мать продолжит своё безжалостное дежурство, Джейс смирился с тем, что не увидит Виктора. До завтра. Ему было плевать, если для этого придётся сделать перерыв посреди ужина. Так или иначе, они снова будут вместе.

Джейс прислонился к столбу в столовой, наблюдая за тем, как Грег распаковывает свой пакет с ланчем. Как и обычно, он выложил каждый предмет на стол, аккуратно и по порядку. Затем он начал сплющивать сэндвич. Странно, но Джейсу он таким нравился. Или раньше нравился. Или будет нравиться снова, если Грег перестанет быть придурком. Они по-прежнему не разговаривали с выходных, вчера Грег избегал его в коридорах. Джейс был удивлён, сейчас увидев его за их обычным столиком. Нахмурившись, он направился к столу. Джейс мог поесть со своей сестрой, но почему он должен это делать? Усевшись напротив Грега, он вывалил свой ланч на стол. Грег посмотрел на него с явным удивлением, прежде чем опустить глаза.

Джейс фыркнул в ответ.

– Найди себе другое место, где можно поесть, если у тебя со мной проблемы.

Грег бросил злой взгляд на свой ланч.

– Я уйду. Но не потому, что у меня с тобой проблемы.

Джейс перестал сжимать челюсти на достаточно долгое время, чтобы спросить:

– Тогда почему?

– Потому что я не заслуживаю быть твоим другом. – Грег поднял взгляд, и Джейс понял, что его злость направлена внутрь. – После того вечера с тобой и Виктором, как только моя голова снова прояснилась, я подумал о том, что говорил раньше. Что всех гомосексуальных людей следует отправить на остров. Сейчас я думаю о том разговоре и чувствую себя придурком. Ты открывал мне свое сердце...

– Это было не так, – сказал Джейс, расслабив плечи. – Я просто пытался оценить твою реакцию.

– И я показал её тебе, – сказал Грег. – Самое плохое, что я был серьёзен. По крайней мере, тогда. Я такой тупой! Ты всю жизнь мой лучший друг, а я понятия не имел. Ещё к тому же взял и сказал что-то ужасное.

– Это был милый остров, – сказал Джейс. – Если я правильно помню, там было много бананов.

– Это не смешно, – сказал Грег. – Больше нет. И знаешь что? Не каминг-аут моего лучшего друга должен был заставить меня понять это.

Джейс выдохнул.

– Ты человек. Не велико дело. И если мысль о том, что мне больно, вызывает у тебя такую злость на самого себя, то я люблю тебя. В совершенно негейском смысле, конечно.

Грег перестал хмуриться.

– Ты это серьёзно?

– Да! – рассмеялся Джейс. – Серьёзно. Я думал, что спугнул тебя!

– Нет. – Грег покачал головой. – Не меня. Я люблю геев. – Он повторил, но на этот раз прокричал на всю столовую: – Я ЛЮБЛЮ ГЕЕВ!

– Хорошо, – сказал Джейс, щипая себя за переносицу. – У нас всё хорошо. Просто... прекрати.

Грег безумно усмехнулся.

– Такие чувства вызывает каминг-аут? Потому что это было приятно. – Его мерцающие глаза стали серьёзнее. – Я за тебя, приятель. Ты же это знаешь? Если кто-нибудь привяжется к тебе, я надеру ему зад.

Джейс вздохнул. На один краткий момент ему захотелось быть девушкой, потому что за Грега определённо стоило выйти замуж.

– Я буду в порядке, – сказал он. – Я просто хочу, чтобы всё было как раньше. Ничего не изменилось. Я по-прежнему я.

– Хорошо. – Грег всё ещё выглядел обеспокоенным. – Полагаю, за тобой в любом случае приглядывает твой похожий на Чака Норриса бойфренд. Так ведь, верно? Вы, ребята, пара?

– Виктор и я? – улыбнулся Джейс. – Мы вместе. В каком-то смысле.

– В каком? Расскажи мне всё! – Грег разорвал пополам свой сдавленный сэндвич, засовывая половину себе в рот.

– Всё? – спросил Джейс.

– Да, чёрт возьми, – сказал Грег, проглотив еду. – Сколько раз ты слушал о том, как я болтаю обо всех кисках, которые заполучил? Пора расплачиваться!

Он не настолько много мог рассказать, по крайней мере, не в том, что касалось секса, но было приятно не сдерживаться. Конечно, на них смотрели другие ученики за их столиком, но к черту их. С Виктором и Грегом на его стороне, Джейс ничего не боялся. Если дойдёт до худшего, Мишель в драке была абсолютным зверем.