— Я в восторге, что вы решили приехать к нам, мистер Шейн, продолжала она,— и я надеюсь, что мы сможем сделать ваше пребывание здесь приятным. Если вы пройдете со мной, я покажу вам ваш коттедж.

Она провела его через ухоженный садик по дорожке к розовому коттеджу, который Люси выбрала из пачки рекламных проспектов. Он стоял на возвышении над изгибом берега. Поблизости имелись и другие коттеджи, при каждом собственный садик с непременной зеленой лужайкой, отделяющей его от соседей. Песок внизу у моря казался необычайно белым, кое-где прорезанный черными пятнами пальм.

Дама провела его по всему домику.

— Прекрасно, прекрасно,— сказал ей Шейн.— Все как в рекламе.

Кучер экипажа внес видавший виды чемодан детектива в спальню. Шейн вытащил из кармана пригоршню британских монет, которые получил в аэропорту, и протянул их мисс Трайверс. Та моментально отсчитала соответствующую сумму и вручила вознице. Тот был явно разочарован, но она властным жестом выставила его из дома, и он поплелся по дорожке, что-то бурча под нос.

— Теперь давайте подумаем,— сказала она,— что я еще должна сказать вам… Обед в семь. После того как вы устроитесь, почему бы вам не зайти ко мне, я напою вас чаем.

Шейн усмехнулся.

— Чай никогда не был моим излюбленным напитком. Спасибо. Возможно, утром мне захочется отправиться на рыбалку. В вашей местной газете нет списка агентств, где я смогу получить напрокат все, что требуется?

— Вот здесь, мистер Шейн.

Свежий номер «Айленд Таймс» лежал на кофейном столике вместе с экземплярами популярных американских еженедельников. Мисс Трайверс, взяв его в руки, глянула на передовицу и прищелкнула языком, потом полистала страницы, пока не нашла объявлений о сдаче лодок напрокат.

— Все они вполне надежные, насколько мне известно, — сказала она. — Сама я не спортсменка.

Шейн взял газету.

— У вас произошло убийство?

— Ну да,— недовольно нахмурилась она.— Надеюсь, вы не думаете, что подобное случается ежедневно? Это ЧП.

— Все в порядке.— усмехнулся Шейн, уголки его губ скривились в ухмылке,— в Майами тоже иногда убивают людей. Так что я не боюсь. Вроде бы я дома…

Она искоса посмотрела на него и сурово произнесла:

— Не морочьте мне голову, мистер Шейн. Для нас это не шуточное дело, уверяю вас. Я бы хотела, чтобы эта информация не появлялась в газетах, но… Наше экономическое благополучие настолько зависит от туристов, что подобная история может иметь самые печальные последствия. Поверьте, в доходах ночных клубов сразу же произошел ужасающий спад. Люди не желают после наступления темноты идти в старый город, что, на мой взгляд, просто смешно. Вы там в такой же безопасности, как в собственной гостиной… Уверена, у вас не будет подобных колебаний, мистер Шейн,— добавила она, посмотрев на его фигуру.

— Я приехал отдохнуть,— ответил он.— Мне думается, я с успехом могу отдыхать в дневное время. Слышал, у вас имеются ночные заведения, которые непременно следует посетить.

— Это есть,— заверила она его, откидывая назад волосы.— Не то. чтобы я сама там часто бывала. Дни моего увлечения танцами давно миновали. Но если бы я задумала отправиться на танцы, то пошла бы, не обращая внимания ни на какие убийства.

А если ваши копы такие же, как у нас,— подхватил Шейн с совершенно непроницаемым выражением лица,— они наверняка заполонили все «злачные места» поблизости, так что же еще может произойти?

В точности мои слова! — воскликнула мисс Трайверс.— Именно это я говорила сегодня моим друзьям. Всех полицейских сняли с регулирования движения и перебросили на патрулирование туземных кварталов… Но я разболталась, а вам не терпится принять душ и переодеться с дороги.

— Ничего подобного, мне очень интересно, сказал Шейн.— Воображаю, сколько разговоров вызвала эта история.

— Сейчас об этом только и судачат! Понимаете, для нас это необычно. Мне кажется, это одно из самых спокойных и тихих мест на всей земле. Я не хочу сказать, что у нас не бывает скандалов или драк по ночам, когда люди, выпив лишнего, отправляются танцевать довольно разнузданные туземные танцы. Но это проявление чисто животных инстинктов, и я, например, против того, чтобы их ущемляли в этом отношении. Потому что тогда может произойти взрыв в другом месте. Те, кто больше всею жалуется сейчас на падение нравов, не перестают думать, что без чернокожих наш остров стал бы образцом тишины и благолепия. За последнюю неделю я слышала совершенно дикие предложения. К примеру, чтобы в девять часов закрывались все клубы, рестораны и прочие увеселительные места… Неужели туристы приезжают сюда исключительно ради солнца и красивой местности? Да они уедут отсюда через неделю, если не раньше.

— Вы думаете, что его убили туземцы?

— В этом нет сомнения. Но сразу же возникает вопрос, если вас действительно интересует наш разговор.

Шейн заверил ее, что это так, и она продолжала:

— Кое-то из британцев считает, что мы должны смотреть на это бессмысленное убийство как на первое проявление националистических чувств, потому что чего ради какой-то туземец стал бы убивать бедного Альберта Воттса, если только тот не является в его глазах символом правящего класса? И если бы вы знали Альберта, вы бы сказали, что они избрали весьма неудачный символ.

— Так вы его знали?

— Да, конечно. Воттсы живут буквально через дорогу, а мы, британцы, на чужой земле имеем тенденцию держаться кланом. Дафни Воттс, при всех ее недостатках, является моей подругой… Кое-кто поговаривает о том, что нам следует организовать народную полицию и носить с собой оружие, как в Кении, в противном случае, нам всем перережут глотки. Я говорю, что это ерунда… Не надо терять головы. Поручите это дело полиции, пусть они разбираются. В первую очередь туземной полиции. Я достаточно долго живу на этой земле, чтобы знать, что истина в отношении некоторых людей иногда бывает поразительной. Правда, что Альберт производил впечатление самого рядового человека, но я считаю, что у кого-то, уж не знаю у кого именно и почему, имелось весьма веское основание желать ему смерти.

— Вижу, что вы над этим много думали! — воскликнул Шейн.

— Естественно. Я большая любительница детективной литературы. Это мой порок, если хотите знать. Так что, если вам нечего будет читать, пока вы находитесь здесь, милости прошу, у меня огромное количество книг такого рода. Конечно, мои вкусы склоняются к Агате Кристи, хотя американцы, насколько я знаю, предпочитают побольше сырого мяса в своей диете.

Шейн подмигнул, и ее это немного смутило.

— Разве я не права? Или я сказала что-то не так?

Она взглянула на свои часы:

— Боже, уже так поздно! У меня тысяча дел, которые нужно сделать до обеда… Если вам что-нибудь нужно, спрашивайте без колебаний. Мы хотим, чтобы ваше пребывание здесь было удобным.

Шейн проводил ее до дверей, затем занялся тем, чтобы собственными силами сделать свое пребывание максимально комфортабельным. Он бросил пиджак на один стул, галстук на другой. Снял носки с ботинками и швырнул их в четыре разных места. После этого комната приобрела жилой вид. Перейдя в спальню, он раскрыл чемодан и с сомнением рассмотрел яркую одежду, которую Люси посчитала подходящей для его отпуска в тропиках. Большинство мужчин, которых до сего времени видел здесь. Шейн, ходили в шортах, но он решил отложить это на далекое будущее.

Майкл достал бутылку коньяка, которую по весьма низкой цене купил в аэропорту, и отнес ее в кухоньку. Он вытащил из холодильника кубики со льдом и бросил их в стакан с водой, другой наполнил коньяком.

Оба стакана и бутылку он отнес на террасу, выходившую к океану. Усевшись в шезлонг, он попробовал коньяк, запив его ледяной водой. Потом стал любоваться пальмами, белым песком и синей водой. Четверо американцев, двое взрослых и двое детей, устроились на пляже. Дети что-то неистово вопили. Перед отелем санатория народу было побольше. Среди пальм пестрели яркие цветы.

Шейн почувствовал, что начинает расслабляться. Он с трудом выпрямился, сделал еще один глоток коньяка и потянулся за газетой.